Прикосновения к Родословной

  Родителей моего отца я помню смутно. Родом они были из Одесской области, села Алексееевка, что в Кодымском районе.  Когда мне было 4 годика, родители привозили меня с братом в Алексеевку, тогда я и видел моих бабушку и дедушку по отцовой линии, – в первый и последний раз. (Подумать только: было это аж целых 60 лет тому назад!)  

Бабушка показалась мне тогда очень тихой, скромной женщиной (кажется, звали её Анна, отчества не помню…) В доме царил воздух уютного порядка и целительной прохлады, комнаты и коридор были щедро устелены красивыми домоткаными ковриками…  

Дедушка был, по моему детскому впечатлению, среднего роста, и, несмотря на свою старческую худобу, весьма сильным человеком: при колке дров располовинивал чурбаки с первого удара. Я любовался его работой, как завороженный! Звали дедушку Андрей Карпович…  

В тот приезд, как я уже сказал, я видел своих прародителей в первый и последний раз. Отец почему-то очень мало рассказывал о них…    

Деда с бабушкой по материнской линии (уроженцев Белоруссии) мне довелось проведать гораздо ближе и подробнее.  Мы, ещё детьми, неоднократно гостили у них, иногда проживали там целыми неделями без присмотра родителей (уезжавших по многочисленным делам домой), а расстояние между нашими посёлками (в разных районах Калининградской области) составляло не менее 100 километров…  

Гостевание было прекрасным и по-детски ярким, если бы не одно обстоятельство: двое моих старших братьев почему-то взялись «тиранить» меня, то отгоняя от своих игр, то иногда и побивая.  На помощь всегда устремлялась бабушка, Федора Григорьевна, отнимала меня у братьев и уводила в дом, чтобы там успокоить и угостить каким-нибудь гостинцем, леденцом или мятным пряником… 

У меня даже выработался почти условный рефлекс: если ты получаешь тумаков, значит, – вскоре ожидай пряничков!  Как жаль, что в жизни чаще бывала обратная последовательность…  

Дедушка, Сергей Фомич, был намного старше бабушки, в наши детские проблемы не вмешивался и всегда был занят какой-нибудь неспешной работой возле дома: то чинил забор вокруг огорода, то ездил с тачкой за хворостом в ближайший лес, то занимался сенокосными заготовками (у них в хозяйстве  была корова и несколько овечек)…  

В последние свои годы они переехали жить к нам, и для них были выделены две смежных комнаты в большом немецком доме, который предоставили моему отцу, как участковому милиционеру и многодетному семьянину.   

Заядлый курильщик махорки Сергей Фомич смалил своё зелье сутки напролёт, не имея сил отказаться от своей пагубной привычки.  Но мне очень нравился сладковатый запах этого архаичного курева, и я частенько «гостил» у деда в комнате, с интересом наблюдая, как он тщательно набивает свою трубку рассыпчатой «отравой», а затем с наслаждением посасывает свою тлеющую «соску»…  

У него образовалась одышка, и сквозь нарушенное дыхание он по временам говорил мне: скоро я погибну. Никогда не говорил «умру», но всегда – погибну…  

Бабушка Федора очень много пряла и вязала, вся семья носила её вязанные вещи. Я очень любил бабушку, и подолгу беседовал с ней, расспрашивая её о жизни; она всегда охотно рассказывала…  

Дедушка умер, когда я учился в 9-м классе, а бабушка – намного позже своего мужа. Похоронены там, где жили до переезда к нам, – в приграничном посёлке Солдатово…   

(«Крупицы» (58), два года назад на Голос)  

источник изображения