Автор @paladin65 (Олег Риф)
"Танец Осы" - пляска смерти у древних персов
Из-под Киришей нашу часть перебросили под деревню Хандрово. В то время Хандрово и Марково были уже сожжены. Остались от них только остовы труб. Сады в Марково, огороженные жердями, куда мы в белые ночи лазили за крыжовником, были ещё целы.
Пореченский Дом отдыха (кажется, бывшее поместье Апраксина, придворного вельможи Екатерины II), представлял собой многоэтажное здание красного кирпича с разбитой крышей и частично разбитым, верхним этажом. На холме, возле остова кирпичной трубы, мы организовали НП.
Река Назия в летнее время очень мелкая, как говорят, «курица перебредёт». Впереди вдоль реки просматривался мелкий кустарник. Пореченский Дом отдыха и немецкие траншеи находились на возвышенном месте за рекой. Нам было видно, как немцы ходят, стараясь так же, как и мы, пригибаться. Временами из какого-нибудь окна сверкал солнечный зайчик стереотрубы вражеского наблюдателя.
Немцы били мало. Больше действовали их снайпера. Мы так же редко постреливали из своих орудий. Время уже клонилось к осени, дни стояли тёплые. Уже не помню, в какое время, но здесь я наблюдал одну интересную картину.
Пролетело несколько наших штурмовиков (или бомбардировщиков – уже и забыл), и вот, когда они поравнялись с обороной противника, от них отделились какие-то кассеты. В воздухе они раскрылись, и из них вылилась сплошная стена огня.
Самолёты летели на высоте 600-700 м. Огонь медленно осел, и вся передовая линия врага покрылась чёрными клубами дыма.
Не хотел бы я быть на месте немцев. По-видимому, это был какой-то эксперимент или испытание нового вида оружия, но за всё оставшееся время войны ничего подобного я больше не видел.
Наша штурмовая авиация периодически беспокоила немцев своими налётами и бомбёжкой. Штурмовики «Ил-2» заходили справа от Марково, бомбили немецкую передовую и, почти касаясь брюхом земли, драпали за лес на свой аэродром.
И вот тут-то их подстерегал «мессер» . Он прятался в единственном облачке (на плане-схеме обозначен Х), как змея мгновенно бросался на них: одна, две очереди, – и наш штурмовик зарывался носом в землю. Столб дыма и огня, и… конечно, все лётчики гибли.
В 1942 году наша истребительная авиация была слишком слаба, чтобы соперничать с немецкими «мессерами», которые господствовали в небе, гонялись даже за одиночными солдатами, обстреливали и бомбили. Я видел, как под Киришами бомба, брошенная «мессером», попала в бронепоезд. Естественно, бронепоезд остановился; было много раненых, один или два вагона изувечены. Как всегда – крики, санитары, убитые…
Как-то с НП мы все наблюдали одну страшную картину. На немецкой стороне был сбит самолёт (наш или вражеский, я не знаю). Лётчик выскочил с парашютом, но горящий самолёт падал, как листок в безветренную погоду, колеблясь из стороны в сторону, и… сжёг парашют. Мы видели чёрную точку лётчика, камнем упавшую вниз.
Однажды в наше расположение привезли 75-мм зенитную пушку. Немецкие самолёты, ощутив на себе её стрельбу, сразу же перестали летать. По всему чувствовалось, они стали за ней охотиться. И вот вечером, уже в сумерках, пушку установили в низине возле кустов. Немцы её заметили – видимо с Пореченского Дома отдыха. Тут же появились их пикирующие бомбардировщики «Ю-87». Как обычно, встали в круг и через крыло начали пикировать на пушку – один самолёт включил сирену и почти вертикально шёл на неё… Никто от пушки не побежал. Выстрел!
Продолжение следует
✅