О том, что увидела камера

Донеслось шарканье шагов по асфальту и вопль, вроде, голосом Михалыча:

– Опять скамейки поломали!
– Ну а я что сделаю? – это точно голосом Редькина – присядь вон на камушек. Скоро и его уберут, потому как затеяли переделку двора и будут тебе потом скамейки, столики и даже гамаки с тренажёрами.

Почувствовав тепло от зада Михалыча, задумался, куда теперь-то меня уберут. Где я только не был, где только не лежал и даже если бы меня превратили в щебёнку, то остался бы неизменным до полного превращения в песок. Михалычу спокойно не сиделось и он начал скрести по мне ногтём, а Редькин опять провёл по южному боку шершавой метлой и сказал:

– Слушай, Михалыч, а может... дык... эта... приберём его куда-нибудь, чтобы не растащили. Лет сорок ведь тут лежит. Я как в Париж с дуру уезжал, думая, что там мести интереснее будет, но не пришёлся своим ритмом местной аудитории, он тут уже лет двадцать лежал. Вернулся, лежит и как потом без него-то? Дураков много, могут и нарисовать какую гадость на нём, если в другом месте окажется, или кастрюлей какой украсить, а то и шинами обложить, не думая о его красоте природной.

Михалыч с кряхтением встал и, чувствую, попытался меня сдвинуть. Но то ли он стар совсем и сил маловато, то ли я легче за тысячи лет не стал, но у Михалыча не получилось. Помню, как ледник меня двигал. Тоже не быстро дело шло и тогда-то я постепенно гладеньким стал, для сидения на мне удобным.

– Погоди, не надрывайся, есть у меня в дворницкой инструмент, – сказал Редькин и оставил звук удаляющихся шагов.

Вернулся и начал тыкать чем-то острым и холодным мне под бок. Железо! Вот железо я очень не люблю. Лишайники, ветер, это ладно, поменьше от них становлюсь, но чтобы это заметить ещё тысяча лет понадобится, но железо мой враг. Ему просто и изувечить, раздолбить, и его ржа сделает это быстрее лишайника. А коли во мне для этих двух появилась какая-то ценность, то уже и в щебёнку с песком превращаться не тороплюсь.

– Михалыч, подмогни малость, тяжеленный... , ломом одним не приподнять.

– А ты куда его?! Там же вода под склоном!

– Дык, в воду и спрячем до времени. Только Настя Наташа и знать ещё будет. Бедные её уши, но если подслушивает нас сейчас, то и знает уже. Видел с год назад, как ей в камень этот два хмыря слухач монтировали и теперь метлой шаркаю по нему иногда специально. А сейчас ей сделаем громкое "буль-буль" и пусть теперь разговоры рыб слушает.

Михалыч, видимо, с крёхотом подмогнул и я полетел кувыркаться по склону. Плюх в воду действительно был громким, а под водой оказалось очень даже хорошо. В спокойной среде среди рыб и пиявок теперь будет полежать приятно.

Пост в конкурс от Редькина