Почему всё так, а не иначе (рассказ)

Рассказ по стартовой фразе от @nadiyamikhno. Долго не писал сюда по одной простой причине – @frau-berg в августе переболела коронавирусом или чем-то подобным. Тест делали, показал, что «короны» нет, но я этим тестам не доверяю. Диагноз поставили – сильная ангина. К счастью, Фрау поправилась и всё хорошо. Но теперь болеет мой друг и все его коллеги по работе. Вторая волна уже здесь.

Почему всё так, а не иначе – эта мысль, пусть даже не сформулированная чётко, сопровождала меня всю поездку. Может, я сформулировал бы по-другому: моя эпоха закончилась. Не в том смысле, что я уже стар – а в том, что закончилась эпоха, близкая мне по духу. И сменилась чёрт знает чем.
Это выражалось во всём, даже в мелочах. Например, ларёк шаурмы.

– Оплата картой?
– Только переводом на Сбер.

Я не пользуюсь онлайн-банкингом на телефоне. Из принципа. Считаю, что это слишком ненадёжно – доверять доступ к моим счетам приложению на смартфоне. У друга – карта банка Тинькоф, и ему неудобно переводить на Сбер.
Чёрт побери, а ведь несколько лет назад всего этого просто не было! И почему-то было даже удобнее. Ну какой перевод денег через мобильное приложение, если хочешь купить шаурму в ларьке на окраине Москвы, где работают два кавказца? В моём восприятии «онлайн перевод» и «ларёк шаурмы» – это какие-то две параллельные Вселенные.
Где всё вот это привычное «только наличные» – ищешь мелочь, не находишь, протягиваешь в окошко ларька тысячерублёвую купюру, а после рука с прилипшими к ней кусочками лука и каплями кетчупа долго отсчитывает сдачу и последние двести рублей выдаёт мелочью…
Наверно, это было неудобно – но как-то привычнее и воспринималось как совершенно нормальное.
Или – какой ответ я ожидал на вопрос «оплата картой?» Что вот эта самая рука в перчатке высунет в окно ларька маленький терминал с прилипшим к нему кусочком «морковки по-корейски», в узкую щель терминала нужно будет суметь просунуть карту, донесётся голос: «Суйте сильнее и поглубже, а то не получится!» – и вот, я с усилием всовываю карту в этот морковный терминал, после набираю пин-код, прикрывая правую руку левой ладонью…
Где вот это всё? Может, я скучаю по этим деталям, потому что в те времена я был моложе и счастливее? Возможно. А главное – жизнь была понятнее. И хоть эти ларьки шаурмы, конечно, не были декорациями «жизни-о-которой-мечтал», они стали декорациями приятной повседневности, в которой цели достигаются, планы реализуются, мечты сбываются.
А теперь даже ларьки уже не те.

Или вот – новостройки. Мы въезжали в Москву ночью через Котельники. Остановились там у метро ненадолго. Район этот хорошо знаю, когда-то часто ездил туда к подруге – как раз вскоре после открытия этой станции метро.
И вот, Котельники, летний рассвет… смотрю на новый дом, построенный в начале нулевых. Этажей двадцать пять, на крыше – зелёный сад и террасы. Во внешнем облике дома – не слишком изящные, но хоть какие-то архитектурные излишества, намекающие на то, что планировки квартир внутри тоже отличаются от стандартных хрущёвок разными деталями, добавляющими комфорта и уюта.
Перевожу взгляд на длинный ряд новостроек, которые вот-вот должны заселить. Просто тридцатиэтажные бетонные коробки с равномерными рядами окон. Даже в старой кирпичной хрущёвке, пожалуй, уютнее, чем в такой бездарной поделке, возведённой на скорую руку. И наверняка большинство квартир там – малометражные «студии». Которые покупают «на стадии котлована», чтобы перепродать, а затем – сдают втридорога «рабочим пчёлкам», приехавшим в мегаполис вкалывать, не поднимая головы и не задавая вопросов.
Снова гляжу на дом, построенный двадцать лет назад. Вот в нём покупали квартиры, чтобы жить. Чтобы остаться. А не для того, чтобы наладить нервный и дёрганый бизнес «сдам студию без удобств и мебели, дорого».

Когда бродили с другом возле пруда спокойным летним вечером, я так описал ему моё внутреннее состояние: «Ощущение, будто призрак человека бродит по призраку города. Я смутно помню, что был человек, он жил в этом городе, здесь у него были свои надежды, радости и печали. Формально – этим человеком был я. Но уже не совсем. И я – уже не тот, и город уже другой. Хуже или лучше – неясно. Но факт – призрак гуляет по призраку».
Почему всё так, а не иначе? А пруды всё равно красивые.