Всё очень просто, примитивно даже, и лишнее ни к чему. Одно дело – знать о существовании, даже видеть, в руках держать, и совершенно другое дело …
Думаю, если сейчас представителям молодого поколения сказать, что в своё время были журналы с дырочкой посередине, - они не удивятся. Потому что сейчас очень много разных журналов, не только с дырочками, но и с ароматами, шампунями, отрывающимися вкладышами, с бонусами, с билетами куда-то там, да с чем только их нет. Представители молодого поколения не удивятся, но и не поймут, о чём идёт речь.
Вот мой сын – поймёт, потому что журналы "Кругозор" он видел, да и сам я немного рассказывал ему о них. Они у нас дома были, - а это главное. Пощупать своими руками. Это женщины – ушами любят. Я же не против, не надо меня в оппозицию. Тем более, что эти журналы предоставляли такую возможность – я про "ушами".
Началось всё со смерти отца одного моего старого товарища. Вот, у Виктора Третьякова есть строчки:
"Всё начинается с Любви:
И Бог, и жизнь, и даже смерть.
Вокруг одной её оси
Летит земная круговерть".
"Кругозор" – тот самый, с дырочкой посередине, для меня с друзьями начался не с любви, а именно со смерти, а круговертью оси стала та самая дырочка. Почему со смерти? Так, друг, разбирая бесконечные архивы умершего отца, наткнулся на несколько коробок с этими журналами. Его отец был неимовернейшим педантом, точно, ещё похлеще меня.
С ним за столом я сидел только один раз – это когда помогал его сыну, Олегу, разгружать нехитрые пожитки: покончив с военной службой, он с женой переехал в родительскую обитель с последнего места службы – Амурской области. Да, его тоже побросало, как и меня, и в итоге – ни – че – го. "А что, вы присягу не Родине разве давали?" - это было привычным ответом на все вопросы.
Уже тогда он (отец Олега) был сильно сдавшим (болезни – коварные штуки), но держался молодцом. В течение этого домашнего разговора мне были заданы два конкретных вопроса, причём, как как-бы невзначай: - Борис, а как ты относишься к старым книгам? и – Борис, а как насчёт авторской песни? На оба вопроса мною были даны очень утвердительные ответы.
Через некоторое время после его смерти Олег принёс мне домой "переплётный станок" – опять-таки очень интересная штуковина, предназначенная для возвращения старых книжек к новой жизни, но это опять отдельная история, которой не будет. А ещё через некоторое время Олег поведал о тех самых коробках с журналами, сказав, что его заинтересовал Визбор.
-- Ты что, все коробки перешерстил?
-- Да нет. Ты же знал отца. У него везде описи. Меня заинтересовали походные записи Визбора. Вы же с Серёгой занимаетесь такими вещами, вот и подумал…
-- А как насчёт завтра?
-- Завтра меня не будет в Городке, давай сегодня.
-- Ну-у, щас, звякну, можно? (сотовых тогда не было).
Друг Серёга был на взводе, в связи с чем ответ был категоричным: - Пузырь есть – еду, нет – я пошёл искать, потому что купить не на что.
У него всегда было не на что, как он жил и как живёт до сих пор – это только ему известно. Но – не судите , да не судимы будете. Ничего не напутал?
Я сбегал за пузырём, а Сергей не заставил себя ждать. Вообще, не понятно, как можно было без копейки в кармане совершить такое перемещение в пространстве. Хотя, с Сергеем у нас и не такое было. И на концерты любимых Митяева, Иваси и Розенбаума ходили без билетов, и покупали нужные диски и книжки под честное слово "в рассрочку", и даже в реанимационную палату пробирались, когда Сашка с дыркой в голове лежал там…
Так вот. Прибыв по назначению, Серёга произнёс только одно слово: - Где?
Ознакомившись с описью, он быстро сориентировался с содержимым ящика, вытащил около десятка журналов и, плачущим голосом:
-- До завтра, можно?
-- Ну да, конечно.
Вытащив из-за пазухи матерчатую сумку с полиэтиленовыми мешками (это для него было нормальным явлением, - я вот такие мешки в рукавах носил, чтобы руки были свободными, ведь пригодиться может), он очень аккуратно упаковал журналы с дырочками в пакеты, и положил в мешок. Обуваться ему было не нужно, поскольку он и не разувался. И, уже взбодрившись:
-- А где проигрыватель, чтобы на магнитофон переписать?
Мы не выдержали, не засмеялись, мы захохотали. Точно говорят, что наглость – второе счастье. Но мы были друзьями, это можно понять.
-- Серёга, я с тобой?
Он серьёзно так: - Я понимаю, тебе дырочки тоже нравятся. А Зоя как? (моя жена)
-- Так, это… Попрошу Татьяну, она позвонит. (Татьяна, его жена, всегда помогала нам. Да, Господи, и нужно то - просто позвонить моей жене, сказать, что я у них, типа дела у нас с Сергеем, заночую, потом они поболтают, вот и всё! Покойся с миром, хорошая Татьяна).
-- Ну, да, конечно… А ты не забыл?
Вот таким у меня было "знакомство вплотную" с журналом "Кругозор".
(продолжение следует)
С уважением, @svibor
@svibor , а я помню этот журнал. Пластинки гибкие оттуда вырезала... Может даже что-то осталось, надо порыться в полках.