Неделя #1 - май

Первомай

Я - за празднование маёвки, выезд на природу и вообще - за мир во всём мире. Но так как я ленюсь разбирать символы снов, несущих предупреждения, то первого мая моя речёвка выглядела так: “Мир, труд, май! МЧС, вперед шагай!”

...Моя компания ждала меня во дворе и всё, что мне оставалось, - открыть входные двери и перетечь с праздничным харчем в их дружеские объятия.
Однако как показали дальнейшие события, к дверям в этот день мне бы подходить вовсе не следовало, потому как ключ мой заклинило в замке и мощный ригель запер меня основательно. Выбраться из квартиры возможностей не было. Попасть в квартиру другим - тоже. Вариантов моего спасения было не так много, так что две лестницы проброшенные к окну вскоре позволили мастеру своего дела болгаркой порешить ригель. На всю операцию спасения ушло часа три, ещё столько же я ждала когда муж поставит новый замок.

Сны

В конце недели случились два почти одинаковых сна. Две ночи подряд я проходила какой-то КПП. Всё как положено: с досмотром и рамкой наподобие металлоискателя. Я почему-то прошла мимо рамки и мне ничего не сказали “люди в чёрном” (именно так они и выглядели, эти “контролёры”). Долго смотрели мне вслед, и я чувствовала что-то очень недоброе в этой ситуации. Возможно, мне стоило чего-то опасаться.

Есть техники работы со снами. Можно разобрать на составляющие части послание подсознания, а можно, не читая символических образов, сразу перейти к действию. Работа с любым сном - это как заново снять киноленту с похожим сюжетом, но дополнить его позитивными образами или стереть то, что оказалось неприятным. По сути, эта трансформация происходит в виртуальном пространстве.

Можно представить, например, вместо рамки искателя калитку, которая ведёт от дома через сад в поле, заросшее травами. Пусть у калитки стоит не “человек в чёрном”, а садовник в клетчатой рубашке и соломенной шляпе. Он машет мне на прощание рукой: “Удачи!” Я иду по этому летнему лугу навстречу солнцу и голосам птиц.
Всё лучше, чем ощущение опасности. Хотя дело совсем не в этом. В очередной раз я проигнорировала интуицию, но, возможно, меня уберегли от чего-то фатального.

**

Кино

“Дикое поле”, фильм режиссёра Михаила Калатозишвили, вышедший в 2009 году. Не знаю сколько раз я его посмотрела за это время. Больше десяти, это точно.
Исторически Дикое поле - это малонаселенные земли приазовских и причерноморских степей. Со временем, очевидно, это понятие стало шире, чем сама историческая область.
Но степь в фильме - такой же персонаж, как и другие обитатели “Дикого поля”. В центре повествования - молодой врач, живущий на территории местной больницы, которая больше похожа на заброшенный сарай. Отсутствие медикаментов и условий для лечения людей не являются для него препятствием. “Здесь люди не умирают”, - говорит он, хотя живёт в этой степи, как на ранчо Дикого Запада. Порой ход событий действительно напоминает сюжет какого-то вестерна: происходят разного рода драматические события (буквально, на грани жизни и смерти) и даже случаются перестрелки. Чужих здесь опасаются, и не зря. Состояние безвременья, как и безвластия рождает разруху: заброшенная шахта, больница без лекарств... Тревожное ожидание не то перемен, не то конца света слышится в шуме ветра, в скрипе дверей и в отдалённых звуках степи. Не случайно один из персонажей высказывает пожелание: “Скорее бы война началась - всё веселее было бы!” Свет и тьма в фильме - две крайности бытия. Человеку там не на кого больше надеяться: о нём забыли правители и боги. Только вечная степь как пристанище душ между рождением и смертью.

Музыка

Слушала инструментальную и не только.

Погодное

Здесь, у нас, почти всегда так: едва сошёл снег - начинаются юго-восточные ветра. Они приносят тёплые континентальные массы воздуха, жару и пожары. Вот как сегодня: двадцать метров в секунду и полыхающие травы вокруг города. Если бы только травы! Горят дома в жилом секторе и вообще стихийный пожар - страшное зрелище. Становится тревожно на душе и звуки сирен, слышимые весь день, радости не добавляют.

Дом

Автор его - австрийский архитектор и художник Фриденсрайх Хундертвассер. Фантазию оценила, на экскурсию бы внутрь дома сходила, но вот жить в нём вряд ли бы стала. И пусть это “дом для людей и деревьев”, я всё же предпочитаю, чтобы у каждого было своё место. Чтобы корни деревьев не отнимали пространство жизни, а из окон я и сама люблю смотреть на мир.