Дега кивнул головой в знак согласия и задумался о странном народе, который жил своей верой и традициями, не смешиваясь с другими народами, вдалеке от цивилизации и Системы.
И Дега, оставив Генри в хорошем расположении духа, отправился к себе домой. События последних дней весьма измотали его, и ему нужно было привести свои мысли в порядок и кое с кем пообщаться. Он шел и размышлял о человеке, как таковом.
Вот взять, к примеру, Милона, думал Дега, человек ли он? Или я? Софико – это вообще непонятная бесформенная субстанция, однако она мыслит, стало быть, она существует. Можно ли тогда всех, кто мыслит отнести к человеку? Что отделяет человека от бота? И что отделяет человека от Бога? Если дед Генри утверждал, что человек это программа, тогда кем и для какой цели написанная? И если мы можем вырастить из биоматериала существо подобное нам, запрограммировать его на какие-либо действия, то чем он будет отличаться от человека? Или вот взять, к примеру, Бога, он создал материю, запрограммировал ее на всяко-разные действия и вот мы наблюдаем разнообразие программ. Мы развиваемся согласно этим программам или же деградируем? Может быть такое, что весь наш мир – это апоптоз и мы все умрем, тогда к чему это все? Или вот завтра я пойду в клинику, мне введут плазмиду и я стану бессмертным. Все умрут, а я нет? И каким образом будет выглядеть моя жизнь на фоне всеобщей гибели?
Сдается мне, что эти люди в чем-то заблуждаются...
Вот гибель на фоне жизни это смотрится куда более эпично, чем жизнь на фоне смерти... А зрители где? А судьи кто? Для кого все это?
И вот я, к примеру, бог. Есть у меня платформа, на которой творится уже непонятно что, и уничтожить жалко и делать что-то нужно. И что я делаю? Правильно, я ввожу новых персонажей на свою платформу, назову их условно «люди». Они должны чем-то отличаться от всех остальных...И вот я задаю им программу особую...А какую особую? Что умеет человек делать-то? Говорить? Задаю им программу говорить...в-принципе не сложная программа, в настройках у всех она имеется, что же отличает человека от всех остальных-то?
Дега достал фото представителей ботонарода и стал всматриваться в нее.
- Что же это вы все такие одинаковые-то, а? – спросил он у фото. – А это все от того, что вы не смешиваетесь с другими народами, да? Вырождение, как говорится, на лицо. А с другой стороны, может вам вообще не нужно воспроизводится? Вы такие - сами по себе, кучка бессмертных. И другие вам просто не нужны... закуклились в своем пространстве и все... в собственном соку помидорки...Вы все похожи друг на друга и на своего создателя тоже...
Тут Дега прервал свои рассуждения, потому что одна странная мысль поселилась в его голове, и он очень осторожно ухватился за нее. Мысль была еще сыра и не оформлена, но все равно – она была прекрасна. И не хотелось с ней расставаться, но и делиться мыслью с кем-нибудь еще тоже не хотелось.
Поживешь пока только со мной. – сказал Дега ей. – Не время еще выводить тебя в свет.
Потом была клиника, была плазмида, был предоставлен Совету отчет о народе, который жил еще до Великой Цивилизации и сохранился сам, сумев сохранить и свои традиции. Таким образом Дега, был введен в Совет и представлен всем, как полноправный член Совета.
И вот сейчас Дега стоял напротив Милона, смотрел на лежащего Хейди Милона и думал о том, что был бы это один человек, то Милон тоже грохнулся бы.Это шок, сейчас рухнет. – сказал Генри, как бы отвечая на мысль Деги.
И, действительно, Милон медленно взмахнул руками и, так же медленно упал на пол.Что это было? – недоуменно спросило Софико.
Проверка форка Милона. – ответил Дега.
Рассинхрон. – задумчиво произнес Генри.
-Это не Совет, а какой-то балаган. – Сказало Софико.
Хейди Милон зашевилился на полу, затем поднялся и недоуменно посмотрел на Милона, который буквально через несколько секунд тоже пришел в себя и встал на ноги.Можно продолжать? – как ни в чем ни бывало спросил Генри. - Да-да. Конечно. – кивнули головой Милоны.
Так вот, Милон. Мы сейчас должны решить, как мы движемся, зачем, куда мы хотим прийти, и самое главное – для чего тебе второе тело?
Подожди, Генри. – Софико выступило вперед. – Но ведь это классная идея. Например с оригиналом может что-то произойти несовместимое с жизнью, как тут же активируется вторая личность и жизнь продолжается... Это же гениально!
Генри понимал, что эта реплика произнесена только для того, чтобы притупить бдительность Совета и совсем не для того, чтобы ответить на его вопрос.Ну, конечно же, всё замечательно. – решил согласиться Генри.
Он уже понял, что вести переговоры с Милоном и Софико бессмысленно, тем более перевод их в хранилище был уже запущен. Осталось только выждать время и кое-что подправить в программе.Что-то ты быстро согласился. – ехидно заметило Софико.
Просто мне нужно время на подумать. Пока принимаю идею так как есть. – ответил Генри.
Нам надо всем подумать. – произнесла Михора Тру, молчавшая все это время и наблюдавшая за протеканием презентации программы.
Михора Тру была представителем судебной власти, поэтому относились к ней весьма уважительно и к ее советам прислушивались.Предлагаю перенести слушание дела на следующую неделю. – монотонным голосом произнесла Михора. – Заседание закрыто.
И разошлись все по домам. Генри же договорился встретиться с Дегой на нейтральной территории. Сегодня это была набережная. Они долго шли молча вдоль кромки воды, каждый думая о своем.Как тебе идея Милона? – спросил Генри.
Какая из? - спросил, в свою очередь, Дега.
Воссоздание себя самого, какая же еще?
Там было еще озвучено о ненадобности репродуктивной функции. – вяло заметил Дега. - Ай. Это одно из другого вытекает.
Не скажи. – ответил Дега.
Помолчали, остановились и Генри заговорил:Вот смотри. Ведь весь смысл вечности закручен на репродукции. Убери эту программу, куча других программ войдут в конфликтное состояние. Софико создала благодатную почву для этого. Андрогины, трансгендеры, типа бесполые существа, двойственность...пусть...хорошо... - в знак согласия с этой идеей покивал головой Генри.
Но в чем смысл их будет, если убрать репродукцию? Автоматом уходит инстинкт продолжения рода, соответственно сексуальная функция тоже отмирает. Ну не хочется и все тут...и ничто не простимулирует, да и зачем? Что остается? Общение что ли...Передача информации друг другу...разговоры, созерцание, медитация и всякие духовные практики и, впрочем, все. Новых людей нет. Есть запрограммированные биоботы, которые выполняют возложенные на них функции по обслуживанию небожителей...наслаждение от бытия...- Генри развел руками. – К чему стремиться, когда ты ничем не ограничен?
Какую мрачную картину ты рисуешь.
Это все потому, что мне очень много лет, репродуктивная функция блокирована, мне спокойно и инстинкты меня не одолевают, я бессмертен и единственная забава – это игра человеческими жизнями.- грустно произнес Генри. – А Милон и это хочет отнять у меня.
Милон же хочет усовершенствовать человека. – возразил Дега. – да и были времена, когда человек являл собой одно целое, это потом уж его разделили по половым признакам. Сейчас как раз то время, когда половые признаки вновь срастаются в одно целое – в человека. И значит духовное общение намного выше репродуктивной функции.
Ты так думаешь? – Генри удивленно глянул на него. Дега неопределенно пожал плечами.
Милон дурак. – сказал немного помолчав Генри. - Он не может понять, что человек это не только набор хромосом, обтянутый двумя квадратными метрами кожи.
Да-да... человек это программа, сложная и ограниченная. – произнес Дега.
Человек – это нечто большее. – Генри словно и не заметил ехидного вброса. – Человек он способен на поступок. Иногда странный и необъяснимый. Человек может верить в то, что никогда не видел, не ощущал. Это значит, что жить только верой может человек. Человек может быть предан идее или другому человеку и пойти ради этого на смерть, а еще он может сломать систему и выйти из программы. Сломать свою судьбу- предопределенность и построить новую. И, вот кроме человека, этого никто не сможет сделать. – резюмировал Генри.
Послушай, если человек такая сложная программа, как ты говоришь, то это все равно программа, как ни крути. – Дега остановился, поднял камешек и, запустив его по поверхности воды лягушечкой, добавил. – Программа, просто написанная более сложным языком, и нечего тут философию разводить.
Вот я тебе за это и говорю. – спокойно парировал Генри. – если программа более сложная, то кто-то же задал эту программу, для чего-то она нужна. И не нам сейчас играть в игры о раскрытии Великого замысла. Сдается мне, что история повторяется – андрогины решили потягаться с Титанами.
Ты же сам называешь людей энергоресурсами, вот и получается, что человек нужен исключительно как энергоресурс. А все остальное – это платформа для благодатной выработки энергии, чтобы Система не сдохла. Твои слова, между прочим.
Да. Все верно. – вздохнул Генри. – Энергоресурс.
Еще раз повторюсь. – сказал Дега. – Ты заботишься, прежде всего, о себе и своей власти, об этом же заботятся Милон и Софико. Но в отличии от них ты не веришь в свое бессмертие. А вот почему это так, ты уж сам себе ответь для начала.
« Черт подери, а ведь он прав!» - воскликнул внутри себя Генри. – я не верю в свое бессмертие, хоть я и существую дольше всех остальных. А почему я не верю? А потому, что после оцифровки мозга академика Хакальдо, я не верю в бессмертие. Я верю в зависимость человека от других. И мое бессмертие бессмертно только в том случае, если другие будут работать на него.Хорошо. – сказал Генри. – Я подумаю над твоими словами, Дега. Не устану повторять, что суть вещей ты видишь четко. Спасибо. Мне это было нужно.
Генри. – обратился к нему Дега. - Что?
Скажи, что мне ввели в клинике? Если плазмиду бессмертия Милон представлял только сейчас.
Витамины. – ответил Генри. – Ты бледен и плохо выглядишь, я решил, что витамины тебе просто необходимы.
А как же сгенерированный код для ввода в Совет и ключ доступа в Систему?
Я его сгенерировал сам, исходя из твоих биометрических данных. Система пока находится в моей власти.
Ясно.
Да что тебе ясно-то? – взорвался Генри. – Ты хочешь стать одним из нас? Тебе это действительно нужно? Ты взвесил все за и против? Дега-а-а-а – Генри тряхнул его со всей силы.
Очнись, твою мать, посмотри вокруг и реши, что ты, действительно, хочешь. У тебя есть выбор!
Ты говорил, что у меня нет выбора.
А сейчас есть. Ты сейчас в той точке, когда можешь всё изменить, сделать так, как хочешь именно ты.
А я хочу просто быть и все.
Долго быть?
Бесконечно.
А ты не устанешь от бесконечности?
Нет. – отрицательно мотнул головой, Дега. - Любая точка «сейчас» – это бесконечность. В «сейчас» нет времени.
Да. Ты прав. В «сейчас» нет времени. – Генри задумался, потом хлопнул Дегу по плечу и сказал:
Ладно. Пойдем. Нам всем нужно остыть и подумать... - Пока. – ответил Дега.
И да...насчет витаминов я пошутил. Будь.
Смешно. – хмыкнул Дега.
«А мне нет» - хотел сказать Генри, но промолчал.
Дега пожал плечами, потом махнул на прощание рукой Генри и пошел по набережной дальше. Ему хотелось побыть одному и привести свои сумбурные мысли в порядок. Мыслей было столько много и они были так хаотичны, что Дега просто шел и футболил ногой пластиковую бутылку, кем-то брошенную на берегу, и ни о чем вообще не думал. Просто шел и футболил. Он бы шел так и дальше, но внезапно наткнулся на одинокий тонкий силуэт с безупречной осанкой. Девушка была настолько восхитительна своим воздушно-неземным образом, что Дега резко остановился и замер, разглядывая и вбирая в себя всю прелесть увиденного.
Никогда в своей жизни Дега не видел ничего более восхитительного, чем эта девушка в длинном платье с широким поясом, который еще больше подчеркивал тонкость линий ее спины и бедер. И странная волна чувств окатила тот же час Дегу, он словно почувствовал вибрацию каждой своей клетки, призывающих его к продолжению и вечности.
« Что это такое со мной?» - мысленно пытался понять себя Дега.
Девушка повернулась к нему и улыбнулась, но Дега заметил, что она плакала, в ее глазах еще стояли слезы, и от этого они казались еще удивительней. Он сделал шаг навстречу к ней, обнял и, она разрыдалась в его объятиях еще горше.
«Стоять бы так с ней вечность» - думал Дега.
Ему хотелось ее защитить, заботиться о ней, обнимать, вбирать в себя аромат ее волос, владеть ей и никуда не отпускать.
Эту идиллию нарушила легкая вибрация гаджета, доносящаяся из ее сумочки. Она оттолкнула Дегу, достала гаджет, посмотрела на экран и, ее лицо исказилось ужасной гримасой безысходности. Отбежав от Деги на пару шагов, она рухнула на песок и осталась на нем бездвижно лежать.
Не-е-е-ет!!! – закричал Дега и подбежал к девушке.
Ему казалось, что мир рухнул вокруг него, все замерло навеки и утратило смысл.
-Только не ты! Нет! – кричал Дега и не узнавал сам себя в этом крике.
Потом ему в голову пришла мысль, что нельзя терять ни минуты и ее можно еще вернуть к жизни. И никто другой, кроме Генри, не поможет ему в этом.
На удивление Генри прибыл очень быстро, как и служба быстрого реагирования. Можно сказать, что прибыли они практически одновременно. Генри выслушал коротенький рассказ Деги о встрече с девушкой, посмотрел в его зрачки и сказал, чтобы он молчал, а сам подошел к представителям службы быстрого реагирования и о чем-то с ними говорил минут десять. Вернувшись к Деге, он сказал:Мэгги Дэлон. Так звали ее.
В это время тело девушки погрузили в капсулу и увезли работники службы. - Генри, верни ее, ведь можно же еще что-то сделать. – Дегу трясло.Успокойся. Это провокация.
Какая провокация?! Что ты несёшь? Ты просто параноик и все. – его передернуло. – Она просто необыкновенная, она словно из другого мира. А её взяли и вырубили.
Дега. Услышь меня. Тебе ввели плазмиду, сейчас в твоем организме происходит просто гормональная перекодировка, вот тебя и заносит, но это скоро пройдет. А Милон...хотя, скорее всего, это проделки Софико, на фоне твоего гормонального стресса, пытаются тебя склонить на свою сторону.
Да пошел ты к черту со своей плазмидой и интригами... Ненавижу тебя!
Дега, это пройдет. Ты же не просто смертный, который живет эмоциями, ты должен быть беспристрастен и уравновешен. – пытался успокоить Дегу Генри.
Ты вернешь ее?
Не все так просто... - начал было говорить Генри, но Дега, схватив его за пиджак, притянул к себе и выкрикнул прямо в лицо:
Да мне плевать на то просто или не просто. Я хочу, чтобы она была жива! Понял?
Я просто знаю, как это работает, Дега. – спокойным голосом произнес Генри. – Чтобы протянуть проект о трансплантации органов, дочь Михоры Тру попала в аварию...понимаешь? Очень быстро что-то движется, когда оказывается давление на то, что ты боишься потерять. Михоре тоже хотелось ее вернуть к жизни любым способом. Авария – трансплантация – законопроект. Все просто. Ты должен быть беспристрастным. А ты под влиянием гормонов и эмоций сейчас.
Дега выпустил из своих рук пиджак Генри.Пошел к черту. – сказал он, и развернувшись побрел по набережной, низко опустив свою голову.
Зря ты так. – бросил ему вдогонку Генри, но останавливать не стал.
В принципе он понимал состояние Деги. В своей жизни Генри пришлось тоже многое терять и от многого отказываться, и не всегда его желания исполнялись и не часто он получал то, чего хотел. Но Генри никогда не сдавался, неудачи только закаляли его характер и подталкивали дальше – к поиску лучшего решения.
« Он еще слишком мало видел в жизни» - пытался оправдать Дегу Генри. – « Сейчас организм перестроится и все пройдет, он перестанет так остро реагировать и взглянет на ситуацию совершенно под другим углом»
Однако, Дега думал по-другому. Не получив помощи от Генри он отправился к Милону.Мэгги Дэлон. Её зовут Мэгги. Я хочу, чтобы она была жива! – он ворвался к Милону и ничего не объясняя начал трясти его и умолять, чтобы тот хоть что-нибудь предпринял.
Ваш уровень снизился, и теперь вы красная рыба!