Старицкий - основы величия и причины падения!

Старицкий - основы величия и причины падения!

Немногим писателям удавалось доходчиво показывать разницу между «тяготеющим и инерционным» «весом» в описании поведения «своих» исторических личностей. Однажды Роберт Оппенгеймер (который физик) читая «Ад» (Данте А.) спросил: «Почему ищущий истину Вергилий помещён не в рай, а в ад?». На что получил ответ Поля Дирака (также физик): «Это только в науке принято говорить так, чтобы каждому стало понятно нечто до этого неизвестное. А в творчестве всё наоборот». Об освободительной войне 1648-1654 года, в 19-м веке было написано многими (Т.Шевченко, Е.Гребенка, К.Рылеев, Ф.Глинка, Н.Костомаров, П.Голота, С.Руданский, И.Франко, В.Нарежный, П.Кулиш и др.), но трилогия М.Старицкого наиболее значительное произведение тогдашней украинской исторической прозы. На основе достоверных исторических фактов было создано интересное художественное произведение, в котором фактически не упущено ни одно из важных явлений или событий той сложной исторической цепи. Однако заметим, М.Кривонос умер в ноябре 1648, но по замыслу автора он был жив и в 1654 году, и точно неизвестно самолично ли Тимош Хмельницкий удушил свою молодую мачеху за измену отцу или это было сделано по его приказу.

Судя по заметкам в его записных тетрадях, Старицкий основательно поработал над историческими материалами той эпохи, стараясь не искажать историческую действительность той войны и её коренные тенденции. И в отличие от Сенкевича он не подменил основные причины борьбы Богдана Хмельницкого банальной (хотя и вполне понятной) местью обусловленной личными обидами. Личная обида была лишь последней каплей терпения («точка невозврата») профессионального воина. Как однажды сказал Л.Толстой литератору А.Жиркевичу: «В духовной жизни человека есть нейтральная точка, став на которую он сразу видит всю правду и ложь жизни». В то же время автор (большой романтик в душе, любовь на первом месте) не слишком идеализирует своих героев, которые в своих поступках руководствуются личным (эгоистичным, интимным и пр.), также заметно, что действия Владислава IV, Оссолинского, Радзиевского и Конецпольского, как исторических личностей, вызывали у Старицкого положительную оценку.

Что интересно, до того как имя Хмельницкого волей-неволей стало известно всем, часто упоминают о благодатном времени «золотого покоя короны». «Интересен» был этот «золотой покой» по-своему. Хотя и существовали «Статьи для успокоения русского народа» (принятые польским сеймом в 1633) феодальный гнёт и политическое бесправие православной части населения не прекращалось, что вызывало сопротивление (восстания Жмайло, Трясило). Это было время всеохватывающего религиозного противостояния в Европе (католики-протестанты), время франко-шведского этапа Тридцатилетней войны. И, кстати, это время появления во Франции «Рассуждений о методах» Декарта. И почти в это же время митрополит Киевский П.Могила составил обряд исцеления бесноватых, что и изложил в требнике, впоследствии этот обряд назвали ритуалом экзорцизма.

В итоге, было введено очередное ограничение, «Ординация войска запорожского реестрового» (1638), вызванное восстаниями Павлюка, но последовавшие за этим восстания Острянина, Гуни, Кривоноса и Скидана (с участием донских казаков) также не давали «короне» пребывать в покое. Был ли «покой»?

Собственно не стоит забывать, что речь идёт о территориях тогдашнего огромного (по европейским понятиям) польского королевства и любое восстание обоснованно считалось бунтом. «Ординация» могла бы упорядочить ситуацию средь вооружённых масс, но поляки сами себе сильно подгадили непродуманными решениями в вопросе искоренения православного вероисповедания на своих территориях, да и традиция избирать на своих сеймах ограниченных в своих возможностях королей играла не лучшую роль. И что интересно, с воинской доблестью у гетманов проблем не было, они часто гибли и череда украинских гетманов (наказных, левобережных и правобережных) насчитывает более шести десятков (1550-1764). Количество вместе взятых великих князей литовских (1236-1572) и королей польских (1333-1795) составляет почти вдвое меньшее число.

В СССР (1954) Переяславская рада преподносилась пропагандой однобоко, из конъюнктурных соображений, как «исторически осознанная необходимость воссоединения». Но думать-гадать и составлять гипотетические прогнозы, что было бы, если бы было иначе - дело неблагодарное. В советские времена западный «король прессы» Роберт Максвелл часто встречался с Генеральными секретарями ЦК КПСС, и однажды, на вопрос К.Черненко «что было бы, если бы Освальд вместо Кеннеди убил Хрущёва», он ответил: «Вряд ли бы Онассис женился на вдове Хрущёва».

В те времена творчество Старицкого в основном оценивалось негативно: «он не поднялся до уровня марксистского понимания истории, не овладел марксисткой исторической методологией. Именно в силу этого он не всегда мог правильно разобраться в прошлом, дать ему верную оценку...». Возможно, такая оценка давалась из-за того, что освободительная (без дележа на классы) война Хмельницкого была совсем не похожа на обычные крестьянские войны которым были присущи: неорганизованность, локальность и примитивная вера в нового «доброго короля».

Правы были и те, кто смог заметить, что в самой трилогии Г.Сенкевича есть минимальное количество персонажей «чисто великополяков». В 1569 году Польша и Великокняжество Литовское соединились с Люблинской унией в Жечь Посполитую (жечь - согласно той грамматике). Тогдашнее «Литовское» – имеет очень небольшое отношение к сегодняшнему понятию этого слова, да еще и в некоторых источниках утверждается, что «Украина» поначалу имело лишь территориальное обозначение. «Летувяй» - потомки жемайтов, аукшайтов, «литва», гуды (гудзины), белорусы, к ним был еще прибавлен конгломерат из их соседей: ятвягов, кривичей, лехетов-радимичей и других (из трудов М.Ермаловича, И.Ласкова, Я.Тихоновича). О происхождении точечного названия «Литва» немало написано, источников достаточно, прочтите сами, при желании. Похожий пример (возможно, не очень удачный) – «Русская земля» (Киевская Русь) состояла из многих других городов (для других не менее значимых) и разноимённых племён, но вот встречаем запись летописца: «Поляне, которые теперь называются Русью» («поляне» не исчезли, но уже переименованы) и тут, же о Киеве – «матерь городов русских». «Русь» упоминается в значении - олицетворение земель поднепровья. Ежели навязанное изменение приживалось, то им и пользовались.

М.Ломоносов (VI том «Труды по русской истории, общественно-экономическим вопросам и географии» изд. АН СССР 1952) ссылаясь на Длугоша и Меховского (1521 «История польская») сообщал кое-что интересное о пришлых народах Пруссии, Литвы и Жмуди. Однако, некоторые учёные мужи запросто оспаривали подобные мнения и предоставляли свои, обоснованные бесспорными и убедительными доказательствами. Сидишь и отмечаешь, в сети материала по истории предостаточно, а это означает, что учёные мужи всегда были в поиске. Труд некоторых – некий лингво-топонимический «гордиев узел»: что в гуще названий мест (имён, территорий и пр.) бывает явственно непонятно, что совершенно понятно и что понятно и одновременно не очень-то и понятно, а в действительности это пребывает в противоположном состоянии к тому, что поначалу представало вполне понятным. Кстати, ещё лет сто назад в Псковской губернии словом «литвин» («литва») бранили мальчишек-шалопаев, и к Литве (национально, и вообще, в целом) это ругательство не имело никакого отношения. Хотя совсем рядышком разбойников могли величать и «воропай» (от «ворога» – набег, нападение) и что интересно, некогда на белорусских землях «воропай» означало слепец.

Реконструируя древние корни индоевропейского праязыка, языковеды убедились, что великое множество (средь прочего) базовых слов - это названия домашних животных, т.е. ещё одно подтверждение что индоевропейцы были скотоводами, и потомки «ариев» родственники. Специально просмотрев «о литве» обнаружим, что русское «овца» и литовское «овис» восходят к индоевропейскому «ховис» – овца (у греков - оис, у др. индусов - авис и др., у кого-то ларингалы были сохранены, у кого-то нет, а затем – произношение отражало написание).

В общем, если на большой территории (но не на огромном пространстве) сосредоточено много родственных диалектов и языков, то, по мнению специалистов эта территория и есть возможная прародина одного языка (и, разумеется, родина языковых групп или языковых семей).