ЛЮБЕРЫ - СОВЕТСКАЯ СУБКУЛЬТУРА КАЧКОВ С ОКРАИН.

Клетчатые штаны, значки с Лениным, тренажёрные залы и ненависть к неформалам. Только в Союзе, где в причудливом котле переплавлялось советское и западное, могло появиться движение люберов — культуристов с окраин, которые поставили себе цель: очистить столицу от скейтбордов, ирокезов, брейк-данса и тяжёлой музыки.

Химия и другие науки

Зимой 1987 года люберецкая милиция провела серию рейдов. Их целью было выяснить, сколько нелегальных качалок функционирует в городе. Милиция выявила около 40 тренажёрных залов и переписала более 500 посетителей. Большинство качалок располагались в подвалах, причём некоторые были заняты самозахватом, или попросту сквотированием — без уведомления коммунальных организаций.

«Лучшим вариантом было найти подвал в нежилом здании. Тогда сама собой решалась проблема звукоизоляции, — вспоминает атмосферу люберецких качалок пользователь форума о бодибилдинге Steel Factor. — Железо об пол гремит сильно: бых, бых! И если первый этаж над подвалом заселён, разборок с жильцами не миновать».

Другой частой проблемой были низкие потолки подвалов — они не подходили для выполнения жимов стоя и ряда других упражнений. По легендам, люберецкие качки решали этот вопрос, делая посреди зала ямы. В ямы становились со штангой и уже не доставали руками потолка.

В субкультуре с самого начала сформировались две группы: «спортсмены» и «хулиганы», пишет в одной из статей Дмитрий Громов. Первые поставили во главу угла спорт, стремились к результатам. Для вторых спорт был лишь средством для достижения другой цели — победы в драках. По словам Анатолия Клюйкова, с середины 1980-х людей в залах стало очень много: «И были люди, которые росли очень быстро, буквально за полтора-два года обрастали мышцами. Про таких всё было ясно — химия».

Мода

Культ физической силы вместе с её практическим применением привёл к появлению особой люберецкой моды. Летом носили тренировочные штаны, майки, чтобы было видно мускулы. На ура шли футболки с киногероями «Коммандо» и «Рэмбо». Есть сведения о популярности у люберов белых рубашек с узкими галстуками, но, вероятнее всего, это более поздняя выдумка кинематографа.

Зимой облачались в телогрейки, вязаные или меховые шапки и широкие штаны в клетку (их еще называли «одеяла»). Люди, чья молодость пришлась на 1980-е, до сих пор вспоминают телогрейки с ностальгией — тёплые и удобные, они спасали от ударов в драке и делали мужчину более плечистым. Телогрейки любили подпоясывать армейскими ремнями: так визуально талия становилась ещё уже, а плечи шире. Армейский ремень использовали и в драке. Наматывали на руку, как кастет, или разматывали над головой. Тяжёлая бляшка ремня работала как палица.

Меховые шапки считались одеждой парадной. На выезды в Москву брали вязаные шапочки, которые в простонародье именуют «гондонками». Так в массовой драке было легче отличить чужих от своих. Широкие клетчатые штаны из плотной ткани стали наиболее известной частью гардероба люберов. Такие штаны запускали в массовое производство советские ткацкие фабрики — люберы носили их как противопоставление западным варёнкам и джинсам.

Таким же противопоставлением стали комсомольские значки с Лениным. Из-за значков бригады люберецких (или конторы, как те сами себя называли) нередко принимали за комсомольских дружинников. Значки вообще были популярны в то время. Неформалы носили другие значки — с атрибутикой рок-групп, надписями на английском. Газета «Собеседник» 1987 года рассказывает, как типичный любер мог заработать немного денег: он отнимал значки у неформала под предлогом борьбы с Западом, но тут же перепродавал их другому неформалу. Цена значка доходила до 10 рублей — при цене батона хлеба в 20 копеек.

Символика

У движения люберов были свои герб и гимн. Герб представлял собой треугольник с пересекающей его штангой и надписью «Любер» внизу.

Слова гимна были такими:

«Родились мы и выросли в Люберцах,
Центре грубой физической силы.
И мы верим, мечта наша сбудется:
Станут Люберцы центром России».

Брат любер

«Сам я никто, но нас называют „люберами“. Это просто люберецкие ребята. А ездить драться в Москву и Московскую область стали лет 10–15 назад, об этом нам ещё отцы рассказывали. Ездим мы и сейчас. Но бьём не всех подряд… а только тех, кто нам не нравится. А разве вам нравятся те, кто ходит с цепями, весь „проклёпанный“ или перекрашенный, кто позорит страну?»

Этот текст — письмо 16-летнего жителя подмосковных Люберец в газету «Комсомольская правда». Январь 1986-го. После публикации вся страна заговорила о люберах — культуристах из рабочего пригорода, объявивших войну всему «не нашему».

— Культуризм всегда процветал в Люберцах, задолго до начала 1980-х, — вспоминал несколько лет назад в разговоре с автором этого материала Анатолий Клюйков — «дядя Толя», бессменный тренер спортивного клуба «Любер». — Любимым местом сбора качков были песчаные карьеры в пяти километрах от города. Там был пляж, и уже в 1970-е каждое лето там было полно накачанных парней.

Россыпь заводов, железнодорожная станция, небольшая удалённость от Москвы, города соблазнов и пороков. Идеальное место для рождения агрессивного сообщества, где в почёте большие бицепсы, бритые затылки и нормальность, как её в этих местах понимали. Начиная примерно с 1982 года регулярные поездки люберецких подростков в Москву стали приобретать «идеологический» характер. Это уже не были вылазки просто за развлечениями. Поездки становились «борьбой за идею», а именно — «борьбой с той молодёжью, которая позорит советский образ жизни», пишет Дмитрий Громов, исследователь субкультуры люберов.

Москва первой половины 1980-х глазами жителя Люберец представляла собой рассадник нечисти всех мастей. В парке Горького тусовались металлисты, панки, рокеры. В «Лужниках» — скейтбордисты. На Арбате танцевали брейк-данс. И все вокруг щеголяли цепями, значками, рваными джинсами и странными причёсками.

«Любера приезжали на концерты, их видели в кафе, на дискотеках. К 1986 году драки между неформалами и люберецкими происходили буквально каждый день, — вспоминает Владислав Кузьмин, в 1980-е — брейкер и жертва люберов. — Любимым местом их сбора было кафе „Времена года“ в парке Горького. Чего там только не было: у брейкеров отнимали модные тогда очки-полоски, волосатых стригли, девчонок задирали. По выходным люберецких приезжала целая толпа. Вставали на Крымском мосту, скандировали что-то, били кого ни попадя».