Сосед.

Эта история выдумана или навеяна неожиданно появившейся Музой, поэтому любые совпадения случайны.

-Прошло столько лет, а ты все еще помнишь тот день? –молодая девушка обращалась к мужчине, который заботливо раскладывал свежие цветы на могилы.
-До мельчайших деталей. Я помню цветы на ее платье, падающие пряди золотых волос, когда она наклоняла голову, ее улыбку, и твою первую родинку, которая появилась именно в тот день.
Мужчина разложил цветы на могиле молодой женщины, поправил плюшевого медведя у могилы маленького ребенка, выпрямился, вытер слезу, скатившуюся по щеке, смахнул сухую землю с брюк, сел на скамейку и закурил:
«…В то утро, я выполз на свежий воздух из своей прокуренной квартиры, которая была завалена вещами и коробками моей девушки. Сел на бревно, брошенное подростками у нашего подъезда неделю назад, достал сигарету и понял: я достиг апогея в падении вниз, это конец. Я – ничто, пустое место, которому больше нет места на земле.
Вслед за мной из подъезда вышел мой сосед – здоровенный мужик с вечно смеющимися глазами и готовый зло подшутить надо мной каждый раз, как мы встречаемся, за ним вышла его хрупкая, как тростинка молодая жена, неся на руках недавно родившегося ребенка, еще один малыш вышел вслед за ней, неуклюже хватаясь за воздух и ее платье, она заботливо придерживала его, чтобы он переступил порог. Я смотрел на них, не видя их. Она остановилась, внимательно посмотрела на меня, тихо поздоровалась и спросила, как мои дела, в ответ я пожал плечами, а она вдруг сказала: «Хочешь, заходи вечером, поболтаем, мне кажется, тебе это нужно.» Я машинально кивнул. Она нежно улыбнулась: «Здорово. Тогда я испеку пирог. Ты только обязательно приходи.»
В тот период я пытался выйти из очень тяжелых отношений, мне очень нужно было человеческое тепло, и ее предложение было так кстати, что я, не думая ни секунды согласился. Я помню, как ближе к вечеру я принял решение нагадить Богу и свести счеты с жизнью, но именно тот пирог, обещанный мне малознакомой соседкой, заставил меня подождать хотя бы до завтрашнего утра.
До вечера я бесцельно просидел на бревне, рассматривая входящих в наш дом людей. Кто-то здоровался со мной, кто-то просто проходил мимо, кто-то ворчал, но мне было все равно до всех них, в моей безумной голове созревал план.
Они вернулись вечером, ровно в восемь. Их машину я услышал издалека. Здоровяк приостановился у подъезда и свистнул мне:
-Братишка, нас ждешь?
Я кивнул.
-Тогда давай, помогай, - он показал рукой на багажник.
Я медленно пошел к их парковочному месту, дождался пока Здоровяк выйдет из машины и откроет багажник, который до самого верха был набит пакетами из местного гипермаркета. Я взял большую половину, Здоровяк в охапку собрал вторую половину, переложил пакеты в одну руку, в другую руку он нежно достал из салона машины старшего малыша и прошептал:
-Спит? Ты с нами или подождешь, я спущусь через пять минут? Нет? Тогда пойдем.
Она вышла из машины босая, со спящим ребенком на руках. В вечерних сумерках, в свете фонарей, она была как ожившая икона Божьей матери. От нереальности увиденного у меня открылся рот.
-Эй, братишка, хорош пялится на мою жену, неси жратву, - Здоровяк толкнул меня в плечо своим мощным торсом.
Я опустил глаза, действительно, получилось неудобно. Здоровяк открыл дверь в подъезд и пропустил меня вперед, потом вошла его жена, на ходу пытаясь одеть босоножки.
На девятый этаж нам пришлось подниматься пешком, потому что лифт в очередной раз сломался. На последних ступеньках Она остановилась, чтобы отдышаться, Здоровяк встревоженно взглянул на нее, она кивнула, показывая, что все в порядке, он подмигнул мне и открыл дверь в квартиру.
Когда он включил свет, я подумал, что попал в рай. В их доме жила сама любовь. Каждая комната, каждый уголок - все вокруг было пропитано их любовью. В ту секунду я еще острее ощутил свое ничтожество, свою пустоту, свой край.
-Так, братец, ты давай на кухню, из пакетов все на стол, а это, - Здоровяк щелкнул себя по горлу и недвусмысленно подмигнул, - кинь в морозилочку. Ок?
Я кивнул и пошел исполнять распоряжения хозяина дома.
Минут через десять на кухню вошла Она.
-Сейчас Антоша уложит детей спать и придет. Ничего? Ты голодный?
Я кивнул.
-Хорошо. Я быстро, буквально минут двадцать, потерпишь?
Я вновь кивнул.
Она включила музыкальный центр, Брайн Адамс запел мою любимую песню, Она стала мурлыкать себе под нос и двигаться в такт музыке, и на моих глазах начало твориться волшебство. В ее руках вдруг все закрутилось, завертелось, и, как в каком-то волшебном фильме, каждые десять секунд на столе стали появляться яства – сыр, колбаса, салат, хлеб. Она продолжала тихо и нежно петь, изображая подпевку и подтанцовку Адамса, я смотрел на нее и думал почему же я не встретил такую нежную и прекрасную женщину как Она…»
Мужчина прервал свой рассказ, встал, немного хромая, подошел к могильной плите, присел, похлопал по ней рукой, как будто по плечу старого друга, глубоко вздохнул и продолжил свой рассказ.
«…Если бы тогда она осталась в машине…Если бы она не пошла за нами…
В 20 часов 45 минут мы услышали громкий хлопок где-то внизу. Под ногами зашатался пол. Она бросилась в коридор, с криком: «Это землетрясение, дети!» Мой армейский опыт мгновенно подсказал, что делать. Я кинулся за ней и в последнюю секунду я успел схватить ее за руку и засунуть в дверной косяк.
-Стой здесь! Не двигайся! Поняла?
-Дети, пожалуйста, спаси...
Ее слова… Господи… Ее слова проглотил грохот… Дальше… Темнота…»
Мужчина присел на корточки и закрыл голову руками. Девушка подошла к нему, присела рядом, крепко обняла и положила свою голову на его спину, чувствуя, как его тело сотрясают рыдания.
«…От звука отбойного молотка, тракторов и множественных голосов, я стал приходить в себя. Первым делом я попытался вспомнить где я. Память возвращалась, но не быстро. Я понял, что лежу под грудой только что обрушенного дома, моя левая нога была зажата между двумя плитами, боли я почему-то не ощущал. Я помню, как в тот момент я подумал, что умер и нахожусь в чистилище, но попытка пошевелиться сразу дала мне понять, что я пока живой… Зажатая нога онемела, я совсем не ощущал ее, каждый вдох причинял мне нестерпимую боль, это говорило о переломанных ребрах, я знал - мой конец был близок. В этот момент я вдруг понял, что получил то, чего так страстно желал еще рано утром – смерть стояла на моем пороге и колотила в дверь своими кулачищами. Моя никчемная жизнь проскочила перед глазами за считанные мгновения, и именно в ту секунду мне захотелось выбраться из этого ада и сделать что-то важное, что-то полезное, не для себя, для других. Я снова захотел ЖИТЬ.
Жить – эта мысль возвращала мне силы. Жить – я открыл глаза. Жить – вокруг темнота. Жить – я прислушался. Жить, жить, жить. Рядом со мной кто-то тяжело дышал. Я попытался окрикнуть и всмотреться в темноту.
-Братишка, ты? – шепотом спросил меня кто-то
-З-з-ж-ждоровяк-х? – попытался прошептать я, но боль сковала мой рот и наружу вырвалось нечленораздельное шипение
-Живой?
-А-а, - слов не получалось
-Живой… Братишка, протяни мне руку, - не унимался Здоровяк.
«Как же я дотянусь до тебя, Здоровяк?» - подумал я, - «Он может знать, как нам выбраться отсюда, значит попробовать стоит.»
Я немного приподнялся и попытался опереться на свою правую руку, здоровой правой ногой я стал толкать себя в сторону голоса Здоровяка. От первого толчка я потерял сознание, во вторую попытку я смог освободить свою левую ногу, третья попытка увенчалась успехом – я наконец-то пополз. Каждое движение отдавалось нестерпимой болью, но я полз. Еще два раза я терял сознание, приходил в себя и полз дальше. И вот, наконец-то я нащупал что-то теплое своей рукой.
-Братишка… Смог… Молодец…, - ободрил меня Здоровяк
-Ага, - выдавил я, – смог. Как … нам… выбраться отсюда?
-Братишка, запоминай: Елисеев Антон Михайлович, год рождения 1970, 17 января, город Ленинград, сирота. Запомнил?
-Ш-што эт-то?
-Так тебя зовут.
-Не…
-Твоя жена – Елисеева Инна Егоровна, год рождения 1972, 25 июня, город Ленинград, сирота. У вас двое детей – Елисеев Егорушка, ему пять лет и Варенька, ей два месяца. Запомнил? Я не успею...
-Я не …
-Возьми, скорей… Я – все, - он подтолкнул к моей руке какой-то тряпочный комок, который шевелился, был теплым и кряхтел.
-Не на – до. Здоровяк!
Здоровяк не отвечал.
Комочек закряхтел. Я почувствовал, что с моим соседом случилась беда, несколько раз я звал его, но ответом была мертвая тишина. Комочек от моих криков стал кряхтеть сильнее. Инстинкт помог мне принять решение, о котором потом я ни разу не сожалел.
Очень осторожно я придвинул к себе тряпочный мешок, приоткрыл его, оттуда на меня уставилась пара голубых глаз. Ручонка малышки вцепилась в мою шею и ртом стала присасываться к плечу. Вот там, под завалами, на пороге своего конца, я понял: я должен жить, жить во что бы то ни стало, ради нее, жить, лишь бы только жила она.
Ты часто спрашиваешь меня, было ли мне страшно… Да, очень… Иногда, я просыпаюсь в холодном поту, от того, что мне снится темнота. В темноте я пытаюсь рукой найти тот теплый тряпочный мешочек, услышать ее сердце, стучащее в два раза быстрее моего, но там только темнота и холод…
Ты спрашиваешь меня, жалею ли я, что нарушил закон и взял себе личность другого человека… Нет. Никогда, ты слышишь, никогда я не жалел об этом…
Нас извлекли в три утра. Что случилось потом, ты знаешь. Больницу мы покидали, как семья. С тех пор, я -Елисеев Антон Михайлович, ты – Елисеева Варвара Антоновна. Там, под завалами взорвавшегося дома, ты потеряла всех своих родных, я потерял себя.
Рядом с телом твоей мамы был найден неизвестный мужчина, которого следователи заподозрили во взрыве. С него были сняты подозрения, когда я опознал в нем нашего соседа Ромку Смирнова.
Он похоронен здесь, рядом с твоей мамой и Егорушкой… Они сейчас здесь, смотрят на нас. Она улыбается и ее золотистые волосы развевает ветер, Здоровяк ухмыляется и с его уст вот-вот сорвется очередная колкость в мой адрес, а Егорушка радуется, что он рядом с мамой и папой…»
Мужчина, все еще держась за плиту, обратился к девушке:
-Расскажи им, был ли я тебе хорошим отцом?
Девушка крепко обняла мужчину:
-Ты был моим отцом. И будешь моим отцом. Всегда. Самым лучшим.
Мужчина обратился к пустоте, как будто там и вправду кто-то стоял:
-Ты слышишь Здоровяк, я смог. Я не подвел вас.
17.02.2016 г. Lili Miller ♥