Жак.

Начальник участка, постукивая пальцами по столу, медленно скользил взглядом по тем, кто отработал не более месяца.
— А сегодня с Карпенко пойдёт…
Карпенко уже отработал более десяти лет горнорабочим и на все уговоры идти учится на проходчика отвечал отказом. На рабочем месте у него всё всегда крутилось, вертелось, и того же всегда требовал от своего напарника. При чём, требовал так, что порой казалось, что ты опять в армии на первом году службы.
— А с Карпенко пойдёт… пойдёт с Карпенко, медленно тянул из нас жилы начальник, — пойдёт Козар! Остальные облегчённо выдохнули.
Наряд был на этот раз “не бей лежачего”. Нужно было всего лишь доставить по напочвенной канатной дороге вагоны с ЖБ затяжкой к сопряжению, которое нужно было восстановить после частичного обрушения. Сопряжением в шахте называют пересечение двух и более выработок. Именно в этих местах сильнее всего и проявляется горное давление.

ЖБ затяжка — железобетонная доска, длинной метр — метр тридцать, шириной двадцать и толщиной пять сантиметров. Вес семнадцать и двадцать пять килограмм.
То ли рельсы в одном месте немного разошлись, то ли трос слетел с направляющих роликов, но первый же вагон с затяжкой, не доезжая метров двадцать до сопряжения, забурился — сошёл с рельсов. Карпенко, с минуту повспоминав разные фамилии, желая им житейских катаклизмов и побольше, дал команду пулей лететь в забой другого участка и взять у них жак.

 Жак — ручная таль. 

 Отбежав по уклону вниз метров сто, остановился, понимая, что этот жак, я и в глаза не видел. Вернуться обратно и спросить как выглядит сей дивный механизм у Карпенко, это означало пополнить список тех фамилий, которые он только, что с таким воодушевлением перечислял.

   Ладно, — подумал я, — мужики же знают, что это такое, и дадут этот злосчастный жак, и запрыгал по шпалам дальше.

   Забежал в забой. Проходчики, выгнав комбайн на сопряжение, вместе с механиком меняли сгоревший электродвигатель.

— Мужики, Карпуха за жаком прислал, вагон с затяжкой забурился.

— У груди забоя лежит, возьми.

  Спросить у мужиков как выглядит жак, это означало лишь одно — принести Карпенко, что угодно, но только не то, что нужно. Подвернувшийся случай, подшутить над кем-то, проходчики вряд ли бы упустили.

   У груди забоя, среди кучи железа, лежало что-то с крюками, цепью, ручкой, отдалённо напоминая жука. Схватив его побежал обратно. Бегу вверх по уклону, а под ногами почва горит; если несу не то, Карпуха из меня самого жак сделает.

   Схватив то, что я принёс, Карпенко стал прилаживать его к верхнякам. Слава Богу! То принёс!

   Через несколько дней, распивая после смены принесённый кем-то "портфель" — магарыч, я рассказал мужикам об истории с жаком. Громче всех хохотал сам Карпенко.