Великая Тартария сквозь призму "крепостного права".

Что такое история? Это некоторый набор рассказов о нашем прошлом.

Есть расскзы канонизированные современной наукой, они собраны в книжках с названием "История".
Есть книжки канонизированные церквью и они собраны в книжку с названием "Библия", что по сути синоним "Истории".
Ещё есть различные апокрифы от науки и религии, неугодные ни той ни другой.

"Вот возьмем такой простой пример как религия, казалось бы, ну что там делить. А есть что..."

Сегодня речь о истории. Помимо адептов официальной истории существуют различные товарищи, которые не ограничены руслом этой самой истории и плавают по океану событий в разные стороны. К примеры последователи "новой хронологии" - А. Фоменко, Г.Носовский, Й. Табов , Е Габович, У Топпер, Л Рицци, укорачивают пространственно-временной континиум до тысячи лет и одного государства. В противовес им работают почитатели вед - А.И.Асов, Г.А.Сидоров, В.Н.Левашов, которые этот же самый континиум растягивают на сотни тысяч лет. И что интересно археология, палеография, нумизматика и другие вспомогательные исторические дисциплины способны доказать все эти ряды альтернатывных и не очень историй.

Может возникнуть вопрос: а к какой ветви сектантов-историков я отношусь?)))

Ни к одной и ко всем одновременно. Я сильно укорачиваю хронологию, при этом являясь "язычником" вполне доверяю ведам и в добавок считаю, что библейские события происходили в действительности. И да, это все не только уживается вместе, но со временем выстраивается все в более стройный ряд.

К чему это все написано?

Когда-то я сделал репост статьи о крепостном праве. Точнее о неверности представлений о нем и мифах связанных с ним.
Отлично характеризует смысл той статьи отрывок из "Путешествия из Москвы в Петербург" Пушкина.

Подле меня в карете сидел англичанин, человек лет 36.
Я обратился к нему с вопросом: что может быть несчастнее русского крестьянина?
Англичанин. – Английский крестьянин.
Я. – Как! Свободный англичанин, по вашему мнению, несчастнее русского раба?
Он. – Что такое свобода?
Я. – Свобода есть возможность поступать по своей воле.
Он. – Следовательно, свободы нет нигде; ибо везде есть или законы или естественные препятствия.
Я. – Так; но разница: покоряться законам, предписанным нами самими, или повиноваться чужой воле.
Он. – Ваша правда. Но разве народ английский участвует в законодательстве? Разве власть не в руках малого числа? Разве требования народа могут быть исполнены его поверенными?
Я. – В чем Вы полагаете народное благополучие?
Он. – В умеренности и соразмеренности податей.
Я. – Как?
Он. – Вообще повинности в России не очень тягостны для народа: подушныя платятся миром. Оброк не разорителен (кроме в близости Москвы и Петербурга, где разнообразие оборотов промышленности умножает корыстолюбие владельцев). Во всей России помещик, наложив оброк, оставляет на произвол своему крестьянину доставать оный, как и где он хочет. Крестьянин промышляет, чем вздумает, и уходит иногда за 2000 верст вырабатывать себе деньгу. И это называете вы рабством? Я не знаю во всей Европе народа, которому было бы дано более простору действовать.
Я. – Но злоупотребления частые…
Он. – Злоупотреблений везде много. Прочтите жалобы английских фабричных работников – волоса встанут дыбом; вы подумаете, что дело идет о строении фараоновых пирамид, о евреях, работающих под бичами египтян. Совсем нет: дело идет об сукнах г на Шмидта или об иголках г на Томпсона. Сколько отвратительных истязаний, непонятных мучений! Какое холодное варварство, с одной стороны, с другой – какая страшная бедность! В России нет ничего подобного. …
Я. – Что поразило вас более всего в русском крестьянине?
Он. – Его опрятность и свобода.
Я. – Как это?
Он. – Ваш крестьянин каждую субботу ходит в баню; умывается каждое утро, сверх того несколько раз в день моет себе руки. О его смышлености говорить нечего. Путешественники ездят из края в край по России, не зная ни одного слова вашего языка, и везде их понимают, исполняют их требования, заключают условия…; никогда не замечал в них ни грубого удивления, ни невежественного презрения к чужому. Переимчивость их всем известна; проворство и ловкость удивительны.
Я. – Справедливо. Но свобода? Неужто вы русского крестьянина почитаете свободным?
Он. – Взгляните на него: что может быть свободнее его обращения с вами! Есть ли и тень рабского унижения в его поступи и речи? Вы не были в Англии?
Я. – Не удалось.
Он. – Так вы не видали оттенков подлости, отличающих у нас один класс от другого. Вы не видали раболепного masters Нижней каморы перед Верхней; джентльменства перед аристократией; кулачества перед джентльменством; бедности перед богатым; повиновения перед властью. А продажные голоса, а уловки министерства, а тиранство наше с Индией, а отношения наши со всеми другими народами!

Англичанин мой разгорячился и совсем отдалился от предмета нашего разговора. Я продолжал следовать за его мыслями – и мы приехали в Клин

И мне задали вопрос

"Что Вам в ней, т.е. в статье понравилось, что Вы её перепостили? Банально поверхностна. Автор не назвал ни одной настоящей проблемы, связанной с крепостным правом. "

А я понял, что не могу ответить нормально на этот вопрос. Я перепостил ее не из-за проблем крепостного права, каких-либо событий конкретных (как говорил, конкретика не всегда моё), а из-за того, что лежит на поверхности этой темы.

Мы с задавшим вопрос достаточно по разному смотрим на мир и, как понимаю, отсутствие прямых исторических фактов явно обозначенных его не привлекает, в отличии от меня. Он тщательно собирает интересные факты по теме, изучает много литературы, ему важны конкретные упоминания по существу и в результате получаются добротные интересные посты о каких-то моментах истории.

Я же, как "столь "авторитетный исследователь"", как меня величали в комментариях к репосту,считаю, что любая "история" подробно описывающая все прошлое не может быть истинной. Можно выяснить отдельные фрагменты, но нельзя из них сложить непрерывную правдивую "Историю". Всегда будут пробелы, которые историки в погоне за непрерывной подробностью, будут вынуждены или выдумать или подогнать...

Мне же эти фрагменты нужны только для понимания глобального хода истории, и зачастую даже этих фрагментов не надо.

В связи с этим попробую ответить словами того кто знает о крепостном праве больше меня и его, словами человека заставшего это самое право. Знакомтесь, Хомяков, Алексей Степанович (1804-1860) - русский поэт, художник, публицист, богослов, философ, член-корреспондент Петербургской Академии наук.

"Рабство (весьма недавно введенное государственной властью) не внушило владельцам
презрения к своим невольникам-землепашцам... Выслужившийся крестьянин уравнивается не только законом, но и обычаем, и святынею всеобщего мнения,с потомками основателя самого государства. В той же земле (в России - Авт.) невольники не землепашцы, а слуги, внушают чувство иное. Этих различий нет в законе... но они существуют для верного наблюдателя. Земледелец (на Руси - Авт.) был искони помещику родным, кровным братом, а предок слуги - военнопленный. От того земледелец называется крестьянином, а слуга - холопом. В этом государстве (то есть в России - Авт.) нет следов завоевания. В другой стране, тому пятьдесят лет, гордый франк еще называет порабощенного vilian, roturier и пр. Не было случая, не было добродетели, не было заслуг, которые бы уравняли выслужившегося разночинца с аристократом. Не было рабства, не было даже угнетения законного. Но в обычаях, во мнениях, в чувствах были глубокая ненависть и неизгладимое презрение. след завоевания был явен и горяч... Это тонкости, так как этого всего нет ни в грамматиках, ни в лексиконах, ни в статистиках".

Как видим интересная картина получается, холопы - отдельное сословие, крестьяне потенциально равны дворянству. Согласно его наблюдениям, французские аристократы относились ко всем остальным французам как к некогда покоренному населению. В то время как на Руси русская аристократия выделилась из самого русского общества, то есть из русского крестьянства.

В подобных документах видны хоть и неявные, но доказательства наличия Империи, осколками которой оказались Русь, Московия, Московская и Великая Тартарии. Видны следы освоения Европейских территорий и что европейская аристократия как минимум 19 века являлась прямыми потомками Русских князей-ханов. Один отдельно взятый документ ничего не доказывает, но множество подобных упоминаний складываются во вполне явную картину мира.

Со временем, конечно завоеватели и местные аборигены смешались, но ненависть осталась до наших дней. Ненависть и страх западных стран перед нашей страной. И это прослеживается красной нитью сквозь всю историю от "Откровений Иоанна Богослова" до репортажей CNN. 

Хороший пример "афроамериканцы", они как будто уже не рабы и в демократической стране на равных с "евроамериканцами", но ничего не изменилось со времен рабства, все те же ненависть, страх, неравноправие...

И как ответить на вопрос: "Что понравилось в статье?". Простого ответа нет, просто та статья кирпичик, маленький кирпичик в моем "здании" с названием "безальтернативная история". 

А с задавшим этот вопрос у нас разное виденье одних и тех же документов. При этом он занимается очень интересным и нужным делом. Все эти маленькие рассказы о прошлом, тщательно по крупицам собранные из документов, очень яркие "звездочки", извините за лирику, в небе "его истории".