ПРЕДПОСЫЛКИ СТРОИТЕЛЬСТВА КРЕПОСТИ И ОСНОВАНИЕ ИВАНГОРОДА.
Конец 15 века. Время активного собирательства русских земель. Масштабы изменений, приходящиеся на время правления Ивана Третьего, колоссальны. Приказная система управления и Судебник, поместная система и культурный подъем, ликвидация власти ордынского хана и масштабное строительство. Но, пожалуй, главное, чем запомнился конец 15 века — это завершение активной фазы собирательства русских земель под эгидой Москвы. В результате своему преемнику Великий князь всея Руси Иван Третий оставил территорию, в три раза больше полученной. Безусловно, одним из наиболее масштабных успехов стало подчинение Новгородской земли, имевшей на Северо-Западе общую границу с Ливонией.
Резкое расширение подконтрольных территорий требовало срочного укрепления государственных границ, масштабной реконструкции старых и сооружения новых крепостей на ключевых направлениях. На это обстоятельство наложилась «революция» в артиллерийском деле, связанная с распространением пороха в Европе, что резко повышало требования к сооружаемым военно-фортификационным объектам. Учитывая данные обстоятельства, московское правительство перестраивает новгородский кремль; производит строительные работы в крепости Копорье; реконструирует военно-оборонительные сооружения Пскова, Ям, Старой Ладоги и, наконец, строит абсолютно новую русскую твердыню — крепость Ивангород.
«Особое внимание» властей к северо-западным рубежам было более чем обоснованным. Ливонцы давно мечтали расширить свои владения на восток за счет псковско-новгородских земель и отрезать формирующееся русское государство от побережья Балтийского моря. В этой связи ареной особенно ожесточенных столкновений стала часть Шелонской пятины, расположенная между двумя реками: Наровой и Лугой. И каждый раз совместными усилиями новгородцев, псковичей и московского войска ливонцы отбрасывались назад, при этом граница с Ливонией устанавливалась по реке Нарова. Заключавшиеся многочисленные перемирия вряд ли могли усыпить бдительность Московского государства, а дополнительные угрозы со стороны еще одного соседа — Швеции — поставили на повестку дня тотальный пересмотр всего, что было связано с организацией внутриполитической жизни присоединенных новгородских земель. Одним из таких шагов и стало не только укрепление действовавших крепостей, но и строительство нового опорного пункта на самой границе с беспокойной Ливонией. Помимо этого, экономическое развитие объединяющегося государства требовало наличия прочных позиций на балтийском побережье. Существовавшие к тому моменту претенденты на эту роль — Изборск, Гдов, Ям — не могли в полной мере выполнять задуманные функции, так как располагались на удалении от балтийского побережья и не имели прямой связи с морем. И совершенно другое дело — новый город в нижнем течении Наровы, который не только стал бы базой для сухопутных войск в случае борьбы с ливонцами, но и держал бы под контролем пути перемещения в нижнем Принаровье, обеспечивая тем самым торговые связи русского купечества с Западной Европой и прикрывавший пути проникновения на северо-западные территории Руси.
Надо отметить, что постройка каменной крепости под самым носом у оппонентов была весьма неординарной задачей. Ведь речь шла о строительстве нового объекта, находившегося на значительном удалении от центра страны. Как следствие, требовалось выбрать подходящее место для крепости, мобилизовать квалифицированную рабочую силу, наладить масштабную заготовку строительных материалов, и, самое главное, организовать и провести все работы быстро, под завесой секретности.
Прекрасно понимая трудности этой задачи, Иван III принял соответствующие меры для успешного ее выполнения. В первую очередь, было выбрано место строительства. Им оказалась Девичья гора, получившая свое наименование от старинного обычая русских девушек собираться здесь на фоминой неделе и устраивать игрища и хороводы, на которых обыкновенно происходило и сватовство. Предполагается, что Ивангород же строился рядом с древним русским поселением, которое находилось в окрестностях Девичьей горы. Существует предположение, что поселение находилось в районе нынешней Псковской улицы, бывшей в прошлом составной частью древней дороги на Псков. В Псковской летописи в 1473 году она упоминает о псковских посадниках и боярах, которые были посланы в «Новое село на Нарову» к новгородским послам для встречи с ливонцами. При этом летопись указывает, что немцы «своих послов в Ругодив (Нарву) прислали»... Следовательно, «Новое село» находилось против города Нарвы. На базе этого села и вырос затем Ивангород. Вполне вероятно, что в это же село спустя десять лет приезжали и новгородские бояре, посылавшиеся Иваном Третьим на переговоры с немацам. Как знать, не они ли приметили оптимальное место для построенной через девять лет крепости?
Так или иначе, благодаря заключенному в Нарве десятилетнему перемирию у Московского государства появилось время для укрепления своих границ посредством ремонта имевшихся городов и постройки новых крепостей, одной из которых и стал «детинец» на Девичьей горе напротив Нарвы, ставший одной из важнейших оборонительных построек Ивана Третьего. Не мудрствуя лукаво, было выбрано и название крепости: Великий князь приказал ставить крепость «во свое имя» и прислал для этого «воеводы своя».
Крепость была построена на крутом и обрывистом берегу Наровы, аккурат напротив Нарвы, и это, конечно, нельзя назвать простым совпадением. Река играла важнейшую роль; она являлась первой линией обороны, которая преграждала подступы к городу и служила одновременно основной транспортной магистралью, связывающей его с жизненными центрами страны. Напротив Девичьей горы возвышалась ливонская Нарва. Из русской крепости можно было следить за всеми действиями неприятеля на северном участке русско-ливонской границы и предупреждать его агрессивные устремления. Под контроль крепостной артиллерии попадал крупнейший торговый порт Прибалтики и наиболее судоходная часть нижнего течения Наровы, вместе с самым узким местом у города Нарвы. Кроме того, здесь пересекались торговые пути: один проходил по Нарове на Псков, а другой, сухопутный, на Новгород; под контролем русской крепости находился район речных порогов, где перегружались и перетаскивались волоком торговые суда, направлявшиеся вниз и вверх по Нарове. Таких преимуществ не имело ни одно место на реке, в том числе и ее устье.
Кроме этого участок, выбранный под постройку Ивангорода, отвечал и военно-стратегическим требованиям. Расположенный внутри водной петли Наровы, он обладал положительными качествами островного расположения и в то же время не ограничивал роста посада при крепости. Река, окружавшая крепость с трех сторон, служила надежной защитой как от прямого, так и от фланговых ударов. Быстрота же течения воды между Нарвским замком и Девичьей горой, не давала реке замерзнуть в зимнее время.
Большую роль в обороне крепости играла и сама Девичья гора. Водная преграда защищала ее с юга и запада; с двух других сторон к ней прилегала низменная полоса. Овладеть Ивангородом, расположенным на вершине горы, можно было только посредством фронтальной атаки; обходы с флангов были исключены. Скалистая гора, спускающаяся обрывом к Нарове, не позволяла противнику организовать высадку войск и вести штурм крепости со стороны реки, а быстрое течение уносило суда противника далеко за пределы расположения ивангородских укреплений.
Основной опасностью, таким образом, оставалась возможность обстрела из Нарвского замка без переправы, ибо здесь ее русло суживается до 150 метров. Это послужило поводом для появления метафор: расстояние между цитаделью Нарвы и русской крепостью определялось всего лишь в кинутый камень, в пущенную стрелу, в мушкетный выстрел. Но это обстоятельство не смущало ивангородских строителей: будучи прекрасно знакомыми с возможностями отечественной артиллерии они были уверены, что огню противника «детинец» сможет противопоставить свой более мощный огонь и не только подавить вражеский обстрел, но и поставить ливонцев в тяжелые условия. Впоследствии опыт ведения боевых действий подтвердил правоту русских мастеров.
Наиболее уязвимым направлением оставалось северо-восточное направление. Но и здесь для штурма враг вынужден был на виду у обороняющихся форсировать реку и пересечь открытое и ровное пространство между рекой и крепостью. При этом, пока противник производил высадку и продвигался по этому пространству, гарнизон Ивангорода мог наносить серьезный урон живой силе неприятеля.
Помимо сказанного, Девичья гора обладала и другими преимуществами. С ее вершины хорошо просматривалась прилегающая местность и были видны действия неприятеля в ливонском замке и городе. С юго-восточной стороны горы где русло реки делает крутой поворот, огибая затем каменную гору, находилась небольшая заводь, удобная для причала ладей и барок. С юга заводь прикрывалась скалистым выступом обрывистого берега, который носил название Железного Носа.
Таким образом, сама природа позаботилась о том, чтобы сделать Ивангородскую крепость неприступной. И действительно, за полтора столетия, с момента основания и до середины 17 века Ивангород неоднократно подвергался вражеским нападениям и ни разу при этом не был взят прямым штурмом.
Эти качества места расположения Ивангорода увеличивали обороноспособность его укреплений, выстроенных по последнему слову фортификационной техники того времени, и делали их почти неприступными. По степени удачного сочетания естественных условий, какими располагала Ивангородская крепость, на Руси с ней могли сравниться разве что Киев и Нижний Новгород.
Непростой задачей подготовительного периода к строительству крепости была заготовка строительных материалов. Но и здесь природа оказала серьезную помощь. Хотя у истока Наровы не было обнаружено обнажений коренных плитняковых пород, но уже ниже по течению реки были видны лежащие под водой пласты плотного светлого известняка. Кроме того, часть Шелонской Пятины между Наровой и Лугой покрыто болотами и лесами, где небольшой слой почвы скрывал тот же известняк. Местами он вообще выходил прямо на поверхность.
Даже некоторую удаленность добычи известняка от Девичьей горы строителям удалось обернуть в свою пользу, ибо густой лес, покрывавший местность, помогал скрывать от ливонцев ведущиеся работы, а шум от них заглушался рокотом падающей воды (спасибо мельницам и водопадам!). Наличие подобных природных условий давало возможность держать в секрете как готовящуюся стройку, так и характер подготовительных работ.
Так или иначе, К весне 1492 г. все подготовительные работы были закончены, и «князь великий Иван велел город ставити противу Ругодива, и начаша». Приходилось торопиться; напомним, истекал срок перемирия по «Данильевой грамоте» и возникновением союза Ливонского ордена, Швеции и Литвы, направленного против России.
Отечественные летописи о построении Ивангорода не замедлили откликнуться на это событие. В новгородской 2-ой летописи читаем: «в лето 7000 князь велики Иван велел город ставити против Ругодива».
«Тое-же весны (7000 == 1492) — говорит новгородская (4-ая) летопись — повелением великаго князя Ивана Васильевича, заложиша град камен на немецком рубежи против Ругодива, города немецкаго, на реце на Нарове, на Дивичьи горе на слуде четвероуголен, и нарече имя ему Иван-град, в свое имя.
В формуляре ивангородской крепости значится: «По воле великого князя Иоанна Васильевича III, в 1492 году построен Ивангород, крепкий замок, с тройною к реке стеною, высокими зубчатыми башнями, подземными и подводными ходами, на ингерманландском, или нарвском правом берегу Наровы, против вышгорода, или старого города, на высокой плитослоенной горе, называемой Девичьею. Построение начато выписанными из лучших краев мастерами в день св. Троицы, а окончено в день Успения Пресв. Богородицы».
Особое внимание следует обратить на то, что летописцы указали, что новый русский «город», воздвигнутый в 1492 г. на Девичьей горе, был «четвероуголен», что ни в какой степени не было связано с конфигурацией горы. Это указание на общую структуру крепости — явление, впервые встречающееся на страницах древнерусских летописей; подобных сведений нет до того ни в одном другом летописном сообщении. Летописцы подчеркнули здесь коренное отличие Ивангорода от оборонительных сооружений, строившихся ранее на Руси. В отличие от их свободной планировки Ивангородская крепость получила «регулярный» план.
Чем же объяснить такое новшество? Основная причина – значительные изменения в военно-инженерном искусстве, связанные с развитием и усовершенствованием огнестрельной артиллерии. Это обстоятельство коренным образом меняет тактику осады и обороны крепостей, что, в свою очередь, влияет и на сами крепостные сооружения.
Напомним, что появившаяся на Руси в последней трети 15 века артиллерия поначалу мало превосходила по своим характеристикам камнеметные машины. Ранние пушки использовались, прежде всего, в обороне, и в связи с этим уже в начале 15 века. начинается перестройка крепостных башен, для того чтобы в них можно было устанавливать орудия. Все более активная роль артиллерии в обороне привела к необходимости увеличить количество башен с напольной стороны крепостей. И лишь к середине 15 века мощь огнестрельной артиллерии стала достаточной для того, чтобы использовать пушки в качестве основного средства осады крепостей. На этом фоне естественные природные преграды становятся все менее и менее надежными. Теперь штурм, поддерживаемый огнем артиллерии, был возможен уже со всех сторон крепости, вне зависимости от их прикрытия естественными препятствиями. Как следствие, меняется и общая организация обороны крепостей.
Прежде всего, возможность штурма крепости со всех сторон заставила строителей обеспечить весь периметр фланкирующим огнем башен — наиболее действенным средством отражения штурма. Таким образом, на смену «односторонней системе» приходит равномерное распределение башен по периметру.
С этого времени башни становятся узлами круговой обороны крепости, а участки стен между ними (прясла) начинают выпрямлять для облегчения их фланкирующего обстрела. Логическим завершением этой эволюции крепостей является создание «регулярных», прямоугольных в плане городов с башнями на углах.
Первые такие крепости известны в Псковской земле, где во второй половине 15 века производилось строительство оборонительных сооружений для укрепления западной границы Русского государства. Но в идеально завершенном виде новая схема обороны была выражена при постройке крепости в Ивангороде. Удачный опыт постройки послужил примером для его широкого распространения в русском военном зодчестве.
Также вполне естественно, что скачок в развитии артиллерии привел к окончательному отказу от дерева как материала для строительства крепостных стен и переходу к возведению каменных стен, способных выдерживать воздействие пушечных ядер..
Весьма любопытным новшеством, датируемым 15 веком, стало повсеместное изменение формы бойниц крепостных башен. Во-первых, бойницы были несколько расширены в их лицевой, узкой части. Во-вторых, в тыльной части бойниц было создано значительное расширение типа небольших камер. И здесь развитие артиллерии сыграло непосредственную роль. Камнеметные машины могли использоваться с верхних площадок башен, поэтому первоначальные узкие бойницы были предназначены для стрельбы только из луков и самострелов. Поставить у таких бойниц пушки оказалось невозможным. Для того чтобы приспособить бойницы к пушечной стрельбе, необходимо было прежде всего расширить их настолько, чтобы дуло пушки можно было просунуть сквозь бойницу. Это было совершенно необходимым условием для ведения огня, так как в противном случае пороховой дым забил бы всю внутренность башни, не говоря уже о том, что в таком положении наводка и прицельная стрельба были бы практически невозможны. А для удобного обращения с пушкой, т. е. для установки ее на станке и возможности ее поворачивания при наводке, в тыльной части бойниц были сделаны широкие амбразуры, превратившие эту часть бойниц как бы в самостоятельные небольшие камеры. Подобные черты нового типа бойниц в более развитом виде можно видеть в крепостных башнях конца 15 века, и прежде всего, в Ивангороде. Камеры здесь становятся все более вместительными, а сами бойницы для удобства наводки пушечных стволов начинают устраивать расширяющимися как внутрь, так и наружу. Расширение амбразур позволяло более круто поворачивать пушечные стволы и этим значительно менять направление огня, что было особенно важно в условиях тактики второй половины XV—XVI вв., когда требовалось обеспечить возможность вести как фронтальный, так и фланговый огонь. По таким же принципам впоследствии начали перестраиваться стены Московского Кремля, Новгородский детинец, крепость в Копорье и другие укрепления.
Вполне естественно, что для обеспечения наилучшего фланкирования участков стен между башнями прясла стен начинают делать короткими и прямолинейными в плане. Логическим следствием этих изменений военно-инженерной тактики было все большее отстранение в решении системы обороны защитных свойств рельефа и все большее усиление роли стен и башен, все большая геометризация плана укреплений. Первым примером именно такого типа крепостей стал ивангородский «детинец». Помимо спрямления участков стен между башнями, для более успешного фланкирования стен башни должны были достаточно значительно выступать перед лицевой плоскостью самих стен. И если в «детинце» это требование еще недостаточно соблюдается и башни выступают от стен очень немного, то уже при последующей перестройке крепости вынос башен уже гораздо больший, что мы и можем наблюдать сегодня.
В итоге, существенное различие в военной организации русских и западных крепостей очень четко сказывается на отличии их внешнего облика. И наиболее наглядно это видно при сопоставлении двух крепостей расположенных друг напротив друга — русского Ивангорода и Нарвского замка.
Для «заклятых соседей» строительство русской крепости «под самым носом» оказалось «ушатом холодной воды». Больше всего удивления вызывала да скрытность и скорость, с которой русские строители справились с непростой задачей. Иностранные летописцы не скупились на подробности: «Тоя же весны, — указали они, — повелением великого князя Ивана Василиевича всея Русии, заложиша град на немецком рубежи противо Ругодива города немецкого, на реце на Нарове, на Девичье горе на Слуде, четвероуголен; и нарече ему имя Ивангород». Об этом событии был уведомлен и магистр Ливонского ордена; 11 марта 1492 г. ему сообщили из Нарвы, что русские на другом берегу реки сооружают город и крепость и что строительство должно быть осуществлено в течение лета.
Некоторые авторы указывают, что строители Ивангорода «действовали необыкновенно успешно» и «должность свою изрядно исполнили», проведя строительство «с необыкновенною быстротою». Начатая постройкой «в день святыя Троицы», Ивангородская крепость «была совершенно окончена того ж года в день Успения пресвятой богородицы». Эти сведения взяты из хроники Бальтазара Рюссова. Ревельский пастор, видимо разозленный смелостью возведения русской крепости в непосредственной близости к ливонскому замку и городу, отметил чрезвычайную быстроту ее сооружения — с момента закладки в день праздника «тела господня» 1492 г. до полного окончания основных строительных работ «в то же лето к Успению богородицы». Таким образом, строительство Ивангорода было проведено менее чем в три месяца — с 25 мая по 22 августа 1492 г. Но особого выбора у строителей не было: под боком находился грозный и хорошо вооруженный сосед, способный помешать возведению крепости. По этой причине все работы необходимо было закончить за один летний сезон. И успешное решение этой задачи говорит о мастерстве строителей и прекрасной организации строительных работ. Созданный в один строительный сезон, Ивангород не только вызвал удивление у врага, но и оказал давление на всю политику ливонских правителей, посеяв растерянность в их рядах и дезорганизовав их действия. Вот почему ливонский хронист Ниенштедт и вынужден был отметить в своей летописи угрожающую и дерзкую близость Ивангорода к Нарве. «Московит и так, — с досадой записал он, — выстроил в 1492 г. крепкий замок на другой стороне реки Наровы на самом берегу, как раз против Нарвы, так что из Нарвского замка почти можно было перекинуть в город [Ивангород] камень». Недаром и сами ливонцы Ивангородскую крепость прозвали грозой Нарвы — «eine Trutz Narva».
Созданный рядом с сильной военной базой Ливонского ордена и крупным торговым портом Прибалтики, Ивангород стал важнейшим узлом обороны, укрепившим западную границу Руси в самом угрожаемом месте. На протяжении ста двадцати лет Ивангород имел огромное военно-стратегическое значение для Московского государства; он служил базой для русских войск на Западе, облегчал задачи снабжения армии, избавляя ее от долгих изнурительных переходов к району активных военных действий, уничтожал зависимость масштаба войсковых операций от погодных условий. Больше того, будучи основанным на берегу Наровы, по которой шло интенсивное торговое движение, Ивангород способствовал развитию внешней торговли Русского государства. обеспечивая охрану русских купцов, направлявшихся к Финскому заливу.
Таким образом, небольшая четырехугольная крепость, построенная в течение лета 1492 года, стала солидной заявкой Московского государства на первичный боевой форпост, на базе которого предполагалось затем формирование более крупного города. Если в первые годы во внутреннем пространстве крепости, площадью около 1600 м2, не было зарегистрировано построек, то через четыре года после окончания строительства крепости за ее стенами скрывались уже «дворы» и «хоромы», упоминание о которых имеется в летописях. Кто знает, не стали ли небольшие размеры этого пространства причиной появления легенды о конской шкуре, разрезанной на узкие ремни, которые, будучи связанными вместе, определили периметр стен крепости и ее размеры?
Уже через несколько лет, Ивангород вместе с другими городами и поселениями был внесен в переписную оброчную книгу Шелонской пятины за 1498 год. «Ивангород на реце на Нарове — значится здесь — противу Гдова (своеобразная точность: Ивангород отстоит от Гдова почти на 50 верст). Внутри города церковь Никола Святый, да двор наместничь». Далее приведен перечень жителей, из которого узнаем, что священником в Ивангороде в то время был Иван Никольский. Это был, надо думать, первый священник в новосозданной крепости. Русские проживали как в самом Ивангороде, так и «на подоле», т. е. в предместье (нынешний ивангородский форштадт). Всех дворов в Ивангороде и «за городом на посаде» было 165, а жителей 198. Ивангородцам принадлежала рыбная ловля на Нарове на 30 колов. У подножия крепости, на берегу Наровы находилось и первое православное кладбище. К Ивангороду были приписаны соседние деревни: Тявзино и Заханье, а кроме того в ивангородском уезде «на усть Наровы и Росоны у моря» числилось «великаго князя село Наровское» (нынешняя деревня Венкуль). В нем было 62 двора и 71 человек жителей. Впрочем, великому князю принадлежала в селе треть, с которой собирал доходы ямской наместник, а «два жеребья» (т. е. остальные две трети) принадлежали «своеземцам», т. е. частным собственникам.
Подводя краткие итоги первого этапа описания истории крепости, следует отметить, что основание Ивангорода и строительство крепости на Девичьей горе имело большое значение. Крепость стала не только опорным пунктом Московского государства на Северо-Западе, но и позволяла держать в узде импульсивных соседей по балтийскому побережью. Появились и определенные экономические выгоды: Ивангород начал перетягивать на себя торговлю, одновременно затрудняя для нарвитян рыболовный промысел. Вполне естественно, что терпеть подобное «заклятые соседи» не собирались. И вот на том месте, где прежде раздавались звонкие девичьи голоса, возникло грозное укрепление и зазвучали воинские трубы. Стало понятно, что Ивангородскую крепость ждала бурная жизнь…
