Просыпайтесь друзья. разбудите свой мозг, прочитав "Хороший пират - Мертвый пират"

Карибское море. Наши дни.

Проклятый червяк никак не хочет насаживаться на крючок.
Почему меня не отправили в летний лагерь? Дед мне, конечно, обещал незабываемый отдых, да и против рыбалки я ничего не имею, но почему ночью?
Смотрю на дедушку и пытаюсь понять, как ему, человеку в возрасте, не лень выбираться куда-то в столь позднее время. Он делает пару глотков пива, поправляет катушку на удочке, и наконец снимает кепку, чтобы утереть пот со лба. Мой старик прослужил на флоте тридцать лет, сейчас же он в отставке, но бороздить по морям и океаном не разлюбил, даже изредка помогает морской полиции в поимке браконьеров.
— Могли бы сходить в кино, - предлагаю я, - Всяко лучше, чем зябнуть здесь.
Мой старик только усмехается.
- Дай себе время привыкнуть, и ты войдешь во вкус, познаешь все прелести ночной рыбалки, - сказал он.
С ним бесполезно спорить. Что он, что отец – оба невероятно упрямы, а я, видимо, пошел в мать, так как вообще не умею отстаивать свои интересы. Все мои друзья сейчас в летних лагерях стреляют из лука и плескаются в озерах, а, быть может, даже…
Мои мысли обрывает неприятный прерывистый писк со стороны штурвала нашей яхты.
— Энди, посмотри, пожалуйста, что там, - сказал дед, обмахивая себя газетой трехлетнего выпуска, где на обложке красуются победители мировой серии по бейсболу, команда “Сан-Франциско Джайентс”.
Подбегаю к штурвалу и нажимаю кнопку подачи питания на бортовую панель. Первым загорается экран GPS, отображая наше текущее местоположение, следом включается локатор. Зеленая точка неподвижно мерцает в семистах морских узлов от нас, оповещая, что некое судно вошло в наш канал.
— Что там? – громко спросил дед.
— К северу от нас должно пройти судно, - неуверенно ответил я, поглядывая в сторону, где покажутся огни корабля.
Дед кладет удочку на пол и направляется ко мне. Я же отхожу от панели управления, чтобы не мешать. Он смотрит на монитор, а вернее, вглядывается. Его выражение лица Выражение его лица вмиг стало задумчивым.
— Что-то не так? – спрашиваю я, но дед вместо ответа потянулся к рации.
- Люси, к северу от нас, сейчас должно пройти какое-либо судно? – спросил дед.
— На сегодня канал чист, однако объект все-таки отмечен. Высылаю патруль, конец связи, - проговорила девушка механическим голосом из-за искаженных радиоволн.
Дед отложил рацию в сторону и повернул ключ, а значит… Впереди самое интересное.
Яхта трогается с места, мой старик и вовсе забыл про рыбалку. Удочка так и качается из стороны в сторону. Неожиданно дед нажимает на одну из кнопок, и свет на яхте полностью отключается.
— Чтобы не заметили, - тихо прошептал дед, чтобы я не задал опережая мой вопрос.
Яхта плыла тихо, двигатель почти не шумел. Зеленая точка все так же неподвижно стояла в своем квадрате.
Наконец мы приблизились к позиции, где невооруженным глазом могли бы разглядеть судно, но его не было. Лишь непроглядная тьма обволакивала глубокое чёрное море.
Дед поднимается на мостик, и я за ним. Он поворачивает большой прожектор в сторону объекта и нажимает на кнопку.
Яркий свет моментально осветил волны, и судно на них. Моё сердцебиение учащается, а дыхание становится прерывистым. Это самый настоящий пиратский фрегат с тремя мачтами. Правда, центральная мачта стояла ровно, а вот две покосились в стороны, отчего создается впечатление, что рука невообразимого монстра выпирает из судна.
Со стороны послышался шум катера, видимо, приближался морской патруль, что послала к нам Люси. Дед спустился на палубу, чтобы поприветствовать его. Я же пытаюсь как можно детальнее рассмотреть корабль. Всё судно обросло мхом, даже невозможно разглядеть название фрегат.
Возле нас останавливается катер морской полиции. Молодой полицейский, не отрываясь, смотрит на судно, что пугающе покачивается на волнах в свете прожектора.
— Приветствую, мистер Роджерс, - обратился он к деду, заглушив двигатель.
— Привет, Брэд. Видимо, декорация для фильма, - сказал тот и махнул рукой.
— Вряд ли! – Оспариваю я, - Сейчас век технологий. Можно было прямо на студии построить декорацию и оживить через хромакей.
Дед посмотрел на меня с непонимающим взглядом, пытаясь понять, что я сказал.
— По закону я должен проверить судно, да и уведомление о том, что оно будет находиться в этом квадрате, нам не поступало, - обратился к нам полицейский и снял с себя кепку, Над козырьком которой красовался символ морской службы.
— Мы тебе поможем, - сказал дед. Полицейский кивает в ответ, и натягивает на себя бронежилет.
Пересев к Брэду в катер, мы аккуратно подплыли к кораблю. Я так разволновался, что чувствую, как мое сердце готово вырваться наружу. Полицейский берет из крошечного отсека веревку с железным крюком на конце и ловко перебрасывает за палубу судна.
- Люси, у нас тут корабль, предположительно декорация, - обращается Брэд по рации, - Люси, прием? – Ответа с базы нет.
— Я первый, - сказал он и ловко забросил один крючок. Парень начинает взбираться наверх. Замечаю на его поясе пистолет, всегда мечтал подержать оружие в руках, не говоря уже о возможности применить его.
— Так, Энди, ты остаешься здесь за старшего, - приказал мне дед, посмотрев на меня невозмутимым взглядом. Закатываю глаза, так как подобное раздражает любого подростка, которого в чем-то ограничивают.
Дед полез наверх, а я достаю телефон из своих шорт и включаю камеру. Несколько селфи на фоне старой посудины будут весьма оригинально смотреться на моей страничке в “Facebook”.
— Это что…труп? – Доносится до меня голос моего старика.
Позабыв о предостережении, я карабкаюсь вверх. Наконец, хватаюсь рукой за борт. Подтягиваюсь, чтобы перелезть, и, благо, сырое дерево выдерживает меня.
У центральной мачты стоит Брэд с фонариком и освещает привязанный к мачте скелет в лохмотьях.
— Ничего себе! – Озвучил я свои эмоции мои эмоции вслух.
— Энди! – Недовольно обратился ко мне дед, я в ответ лишь пожал плечами.
Брэд достает пистолет, и, включив фонарик, спускается в трюм, дверь которого наполовину отошла и болтается на проржавевших петлях.
— Оставайся здесь, а я пойду помогу, - сказа дед и в спешке скрылся в темноте трюма.
Включив вспышку на телефоне, осматриваю палубу. На мачтах еще болтаются рваные паруса, а прогнившие доски на полу прогибались под тяжестью моего веса.
Чей же это корабль? Мой взгляд останавливается на скелете…одетый в рваные лохмотья, он привязан к мачте. Было ли это наказанием по отношению к нему? Может, не поделили монету, или перепил рома и начал драться, или, как говорят пираты: сошёлся якорями
В голову пришла безумная идея, безумнее даже той, когда мне выпала возможность изменить свои оценки в электронном дневнике нашей школы, когда кабинет с компьютером оставил открытым один из учителей. Присаживаюсь рядом со скелетом.
— Давай, мен, покажем всем, какие у меня интересные каникулы, - и делаю очередное селфи.
Смотрю на фото, увы, видно плохо. Включаю вспышку и вплотную прижимаюсь к мертвецу. Жму на кнопку, и яркая вспышка ослепляет меня. Все вокруг поплыло. Рука падает на кость мертвеца, и я слышу громкий хруст
— Вот черт! – вырвалось у меня. Дед и Брэд вряд ли будут в восторге. Я сломал скелету кисть. Двумя пальцами касаюсь отвалившегося куска и пытаюсь присобачить обратно к руке. Ну и мерзость.
Телефоном подсвечиваю себе, и вдруг замечаю, что под второй рукой покойника лежит книга. Черная обложка без каких-либо названий и Пожелтевшие со временем страницы завладели моим вниманием.
Я аккуратно берусь за книжку, что находится в руках этого скелета, и резко дергаю. В следующее мгновение книга уже в моих руках.
Аккуратно иду к носовой части фрегата, и усаживаюсь на сырые доски, чтобы никто не помешал полюбоваться находкой. Книга покрыта слоем пыли, и даже немного влажная, но все равно пригодная для чтения. Включаю фонарик на телефоне, и открываю первую страницу.
Немного смазанными чернилами было написано: Дневник Джона Адамса.
17 июля 1670 года. Где-то на просторах Карибского моря.
Арррр, кое-как удалось починить переднюю мачту после неудачного столкновения с испанским галеоном. Еле успели сменить курс в противоположную сторону, дабы эта тяжеленная посудина не угробила нас. Хромому Джерри повезло меньше всех. Он сорвался с мачты в тот момент, когда ядро угодило туда. Мало того, что он лишился одной ноги в сражении близ портов Марокко, так теперь сломал и вторую. Теперь он уже ползучий, но живучий ублюдок. Старый пройдоха Терри все продолжает напевать песню про девицу, что он повстречал во Франции, в порту Парижа. Готов поспорить, что ром поможет залечить его страдальческую душу. Наш капитан Джейкоб Писарро молчалив, как мертвец, что охраняет сундук с несметными сокровищами. Видимо, проглотил черную метку, или же раздумывает, где нам снова урвать золотишко, дублоны или пиастры. Томас все продолжает опустошать провизию. Он как толстый кот в портовом трактире – слишком много жрёт. Что касается остальных, так они все как юнги в своем первом плавании. Пойду повешу себе на глаза черные метки, а то не выспался.
19 июля 1670 год.
Трясем костями! (танцуем) сегодня у нас выдалась особая ночь. Один малец у нас очень зоркий. Дежурил на мачте и загорланил во все горло, когда разглядел во тьме фрегат. Разумеется, мы готовы были отправить всех с того судна на дно. Мы зарядили обрезы, как и пушки, а сталь так и просила крови. Только вот никого не было на том корабле, даже огни факелов не горели. Взяли на абордаж. Проверили корабль целиком. Ни людей, ни вещей…а ведь судно в отличном состоянии. Вопросы нас не мучают. Думаю, что стерва судьба послала нам такой подарок. На радостях мы присвоили его себе. Меньше часа назад на голосовании выбрали название “Принц морей”, так как фрегат был необычайно красив. Веселье продолжается, выпивка льется, а безногий Джерри исполняет танец бьющейся о пол рыбешки. Сейчас я раскинулся на палубе, разорвав по пьяни рубаху, бью себя в грудь, где красуется татуировка британского флага, а надо мной в порыве ветра развевается «Веселый Роджер». Держим путь на остров Тортуга, который уже виднеется на горизонте. Полный вперед!
20 июля 1670 год.
Сегодня в таверне “Беззубая кобыла” особенно весело. Девиц хватает на всех, как и выпивки. Пили за новое судно и за победы, что сделают нас богаче самого короля Испании. Правда один неприятный инцидент произошел сегодня утром: одна старуха, которая, видимо, лишилась рассудка, сказала нам, что “Принц морей” проклят. Разумеется, мы её прогнали. Романтик Терри, что пытается найти здесь утешение в других девушках, направил на неё обрез, выстрелил…пуля просвистела рядом с ухом карги. Обезумевшая старушка с поросячьим визгом покинула трактир. Мы тем временем продолжаем ромом мутить шторм в трюме (напиваться), а салаги вместе с капитаном бренчат золотишком на рынке. Завтра отплываем.
22 июля. 1670 год.
Пишу эту запись с улыбкой на лице. Вчера ночью атаковали Голландцы! Они застали нас врасплох. Ночью развернулось сражение. Видимо это были охотники за головорезами. Джерри убили практически сразу, ведь он легкая мишень. Нас взяли на абордаж. Их было больше, да и мы все растерялись. Палубу заволокло облако пороха и дыма, и лязг стали заглушал все в округ. Сабля вошла в мою грудь, и я почувствовал, что начинаю слабеть. Помню, что упал и закрыл глаза. Ждал появление костлявой, что заберет меня, но её не было. Смерти я не увидел, и не почувствовал её дыхания. Тогда я встал, и прямо со шпагой в груди начал сражаться. Оказывается, все получили смертельные ранения, но никто не обратил внимания на них. Знаете, что это значит? “Принц морей” даровал нам бессмертие. Видимо, старушка была права, а сейчас время праздновать победу, ведь мы всех отправили на дно, даже их корабль.
30 июля 1670 год.
Прибыли во Францию. Терри побежал искать ту самую девушку, о которой нам пропел все уши в своих балладах. Я на рынке метал пиастры (совершал покупки), купил новую саблю и одежду. Рана на моей груди не заживает. До сих пор открытая, но и крови нет. Видимо, вся вытекла в сражении, то же самое наблюдается у других членов экипажа. Джерри поставили новые ноги, вернее, два деревянных протеза. Теперь старина Джерри у нас морской пень. Такой же бестолковый и нетонущий.
Ближе к вечеру мы зашли в самый дорогой трактир, а салаг оставили на судне. Капитан дал им весьма важное задание, и хвала ему за это!
Мы выпивали в компании девушек и гоготали во все горло, когда к нам зашел Терри со своей подружкой. Девку звали Матильдой, и наш дружище нам не врал, она и вправду была красивой. Капитан Джейкоб сразу же сделал ей комплимент, сказав, что она прекрасна, как новая посудина. Судя по её взгляду, она даже не поняла комплимента.
Через пять минут в трактир зашли местные солдаты с ориентировками в руке, завидев нас, они достали оружие.
В этот момент пушечные ядра пробивают стену трактира. Салаги открыли огонь, так как приказ был следующим: Если придет группа солдат, вооруженная до зубов, открывайте по нам огонь. Терри закрыл собой Матильду, и та осталась цела, чего не скажешь о наших девицах. Моя лежала в красивом платье и без головы. Думаю, могу не оставлять ей плату за услуги. Она не поставит новую голову и не предложит мне скидку. Мы со всех ног рванули в сторону порта. Джерри то и дело падал через каждые двести дюймов (чуть более пяти метров), но и отстреливался от французской стражи. Терри со своей подругой смог скрыться, а капитан Джейкоб, я и Джерри попали в окружение. Сталью угостили нас прилично, но когда нашему капитану наполовину срезали шею, французы ужаснулись тому, что он просто поправил повреждённую голову. Бросив оружие, солдаты убежали. Мы хотели уплыть в этот же день, но немного задержались, так как наш Терри решил пришвартоваться в тихой гавани (жениться). Мы заплатили священнику, который даже боялся открыть свою церковь нам, ибо вся Франция услышала о бессмертных пиратах, приспешниках Дейви Джонса – капитана “Летучего Голландца” Ох уж эти слухи. За несколько дней, проведенных в столице, меня убили девять или десять раз.
2 августа 1671 год.
Куда-то затерялась эта книжечка, только сегодня я её откопал в своем сундуке с вещами. Терри оставил Матильду в Париже, пообещав скоро вернуться. Были в Испании, рассчитывая на то, что сможем обзавестись золотом, однако нас уже в порту встретил залп пушек. Так как команда пополнилась, капитан Джейкоб велел убивать только солдат, а детей и женщин не трогать. Либо испанцы такие косорылые, либо нам везло, но ни одно ядро не попало в нас. Меня схватили в последний день, вместе с парочкой салаг. Капитан обещал нас подобрать после казни, я же не верил, что выживу после того, как мне снесут голову. Испанцы вывели нас за город и казнили возле крепостных стен. Прям перед обрывом.
Голову сняли с плеч сразу. Я чувствовал, как мое тело тащат в сторону, а глаза смотрели в голубеющую морскую даль.
Тяжко было управлять собой, когда голова не на положенном ей месте. Найдя своё тело, я смог поставить голову на место, и, благо, она держится крепко.
Несколько часов помогал салагам, и вместе ждали ночи, когда Джейкоб подобрал нас, послав Терри на шлюпке. При встрече Джерри сказал, что рад снова видеть мою рожу.
Были в Португалии, решили в местной деревне закупить провиант, но жители решили нас повесить, а мы им подыграли. Вы бы видели их лица, когда мы начали болтаться в петлях и смеяться. Думаю, деревушка успела опустеть прежде чем мы оказались свободны.
По пути в родной Лондон мы наткнулись на британский корабль. Пусть я и сам из Англии, но вот флоту военных соотечественников не рад. Я вскочил на борт и грозно завопил в сторону врага, надеясь запугать их, но выстрел их пушки утихомирил меня. Меня отбросило в сторону, ядро попало в живот. Представьте себе человека с дырой в животе размером со спелый арбуз. Кости валялись то тут, то там, органы разлетелись по палубе. Пришлось весь год себя по крупицам собирать. Знаете, наш дар имеет и обратную сторону. Тела начали высыхать. Кожа обтянулась так, что мы стали похожи на мертвецов. У меня вообще ни с того, ни с сего отвалилась нога, а у Джерри рука.

Капитан Джейкоб в какой-то день пропал бесследно, может, отправился кормить рыб? Но нам все так же весело, правда вот, корабли нас стали избегать, а “Принц морей” превращается в гнилую посудину, обрастая мхом. На нас идет охота. Мы все горели, тонули, получали сталь под ребра, но никто и ничто не смогло и не сможет убить. Сегодня привязал себя к мачте, а то надоело рассыпаться. Терри, Джерри и двадцать салаг пьют ром и орут песни. Бойтесь нас, молите своих богов, чтобы вы избежали с нами встречи. Может, конечно, вы спасетесь однажды, но мы свидимся непременно.
Нам неважно, какие у вас будут знамена. Есть только один флаг, и он такой же черный, как наши мёртвые сердца.

На этих загадочных словах дневник заканчивается. Признаться, по моей спине пробежали мурашки. Появилась мысль вернуть книгу на место, пока не случилось что-нибудь ужасное. Поднимаюсь с места и подхожу к мачте. Только разорванные веревки лежат на полу. Куда же делся костлявый? Вокруг не было никого.
- Энди, ты что натворил? Где скелет?! – От такой неожиданности подпрыгиваю на месте. Из трюма поднялся дед и подошел ко мне.
- Я не знаю.
Следом показался Брэд. Он снял рацию с пояса.
- Люси, вызывай…- слова обрываются. Десятки крюков с правого борта врезаются в дерево.
- Немедленно уходите, - приказал нам полицейский. Я начал спускаться первым. Дед же стоял у левой палубы, и смотрел то на меня, то на Брэда.
- Господи! – Закричал дед. Не знаю, что они увидели там, но началась стрельба. Мой старик спрыгнул на катер и завел его.
Брэд закричал, и, видимо, от предсмертной боли. Знакомый скелет прыгнул на левый борт фрегата и уставился на меня. Это Джон Адамс, у которого не хватает ребер и местами повреждены кости.
Дед выжимает максимум из катера, унося нас подальше от этого проклятого места.
Утром полиция оцепила район, но ничего не нашла. В моем телефоне я сохранил два снимка. На первом фото без вспышки череп Джона смотрел в камеру, а со второго снимка он уже смотрел на меня и даже приоткрыл рот, словно улыбаясь. Был еще снимок, как разорванный “Веселый Роджер” покачивается в свете нашего прожектора. В голове крепкого засела история экипажа и особенно последняя строчка: Есть только один флаг, и он такой же черный, как наши мёртвые сердца.