БЕЖАТЬ ЛЕЖАТЬ СПАТЬ

Рассвело. Я поправил плед. Не помогло. Перевернулся на другой бок. Подушка пахла её духами. Не уснуть. Открыл глаза. Где она? Я же ничего такого… Ничего кроме правды… А она ушла… Почему? – не понимаю.
Тут я не выдержал. Встал. Походил. Лег. Дальше лежал, ел, спал. Месяц. Еще месяц смотрел телевизор. Бывало, насмотрюсь до… Боязно выйти на улицу. Незачем. Скучно мне там, никак… так… Так что даже девушки кажутся серыми. Тут мама, жениться мне надо, и познакомит меня с само-той – полезной мне девушкой… Ой.
Мама всегда считала, что жениться по любви – это жениться на второй день после знакомства.
Познакомила. Та зашла и с порога, до коликов, стала сочувствовать мне.
И станет она за мной ухаживать, опыт есть. Всё детство она бабушку свою лечила. Старалась, пока та не почила. Теперь мной займется. И начнутся мне: капли в рюмочках, таблетках, капельницах и шприцах. От бабушки осталось. Много. Видимо не выдержала старушка оральных и внутривенных нагрузок… Кони двинула. Нельзя так говорить. Скажем: «Тихо склала тапки в угол» и тот свет от внучьей любви… Сбежала. Оставила внучку с мешком лекарств и привычкой капать, колоть лечить. Сбежала. И я подумываю… Представляю как щедрая душа накачает меня белым с кислым… у изголовья сядет… Сидит. Вздыхает. Гладит. Глаза мне прикрывает, мол, полежи, поспи.
Вот я и сплю. Лежу. Встать не могу. Тихо смерти прошу… ртом… сухим… белым… своим.

• Аша-шам-амшам… Щам-с! – кричу, – SOS… Сос-щолнос!… с… съ… сь. Что значит: «Никуда я не поеду. Дайте покою. Размотайте меня. Сымите шарфики, чепчики и рукавички. И на кой мне «с боку бантик»? И откуда у нас инвалидская коляска?» Но мама… Как в куклы не наигралась… лись они. Обе.
  Вот и погрузят они меня на коляску, вот и привезут на ку… кур… тре… Треники. Какие треники? Тре-нин-ги… Короче, на курсы привезут молодого бойца – меня… наконец-то. Там-то я развернусь и покажу им силушку свою молодетскую. Скопилось. Конечно, я не тридцать три года на Емельей печи силы копил… Чувствую не долежал, не докопил, но на всех хватит. Нехватку сил компенсирую дурью. Её у меня от тех таблеток и шприцов… Всем достанется. Всё! Беда, открывай ворота! Смерть твоя пришла! Лечение лечением, а подвиг по расписанию. Подать мне латы, меч и коня! – коня-кладенца! Дали, подали, поднесли. Одели, надели, напялили. Тяжелое всё оно. Бросил щит, меч, шлем-ведро. Все одно тяжело. Выбрался из лат, продышался, сцепил зубы, сжал кулаки.
• Где пещеры, драконы и поле брани? – кричу, – где ад? Мне туда.
• Где пекло с вилами, огнями и чертями? Мне туда.
  Где враги, грязь, полигоны с полипрепятствиями, лишениями, орудиями и оружиями? Нет. Ничего нет. Нихт.
  Всёхт.
  Очнулся. Попытался открыть глаза… но пот из-под шапок и шарфиков застилает… Выедает.
  Закрыл глаза.
  Может мумия я? Или «Мумия возвращается»? Может: «Мумия. Обратный отсчет. Нулевой вариант» я»? Или «Рождение мумии. Становление. Начало». Именно начало. Может я сразу мумией родился?... потому никто не заметил и не узнал меня без бинтов… А? Не «А», а – пустотА.
  Кроме «А» с серпом – пустота. И в ней повитухи мои, на инвалидской коляске уже возят меня по окопам, казармам, штабам и тюрь… Обязательно по тюрьмам возят и говорят:
• Смотрите что будет с теми, кто не будет слушать мать и жен своих!
  Сказали и ушли.
• Куда вы? Куды?... ы… по…