Цена дружбы

Буцефал был красавцем жеребцом. Конечно, опытный ценитель мог бы обнаружить в наследии этой лошади смешение всевозможных пород вплоть до дикого мустанга. Но для Джеймса Буцефал был не просто лошадью, а другом. Когда он выходил утром в свой загон, Буцефал вытягивал шею, и клал свою голову Джеймсу на плечо, чтобы тот его погладил, и принимал кусок сахара из его рук. Джеймс чувствовал такую близость к Буцефалу, которой он не испытывал к никакому другому живому существу, животному или человеку. Он, казалось, любил Буцефала больше чем свою девушку Клару.

Когда Джеймс грустил, или что-то не было в порядке в его жизни, Буцефал почувствовал это и корректировал свой шаг, чтобы соответствовать настроению Джеймса. Что еще важнее, Буцефал буквально спас Джеймсу жизнь. В тот день в прерии, когда группа апачей внезапно появилась на вершине горы и начала преследовать Джеймса, Буцефал ускакал от них и вовремя привез Джеймса к форту. Как на это можно было поставить ценник на такой поступок?

Поэтому, когда Джеймсу давали предложение продать Буцефала да 200 долларов, что для 1860 года это было хорошей рыночной ценой за аналогичную лошадь, он всегда отказывался. Но одно дело двести долларов и совсем другое тысяча.

Тысяча долларов была такой крупной суммой денег! В пять раз больше, чем справедливая рыночная цена за подобную лошадь. Но достаточно ли это была сумма, чтобы покрыть потерю друга?

— Конечно, — делился Джеймс с Кларой, — Буцефал спас мою жизнь тогда в прерии. Но разве другая лошадь, имеющая подобную скорость и выносливость, не сделала бы то же самое? Да, Буцефал любит получать сахар из моих рук. Но разве другая лошадь не любила бы то же самое? Несомненно, я чувствую близость к Буцефалу, но разве другая лошадь не ответила бы мне такой же взаимностью? И разве я не мог испытывать той же близости к другой лошади при подобных обстоятельствах?

— Неужели ты продашь своего друга? – возмутилась Клара.

— Нет, — сказал Джеймс и, глядя в покрасневшее от гнева лицо Клары, рассмеялся.

Клара не знала, что Джеймс просто валял дурака, ибо никто не предлагал ему тысячу долларов за его лошадь.