Интеллектуалка и цыгане: свои лучшие тексты я написала в таборах

Только не надо сейчас представлять себе всю эту клюкву, пожалуйста: кибитки, цветастые платки, медведи на цепи… Речь идет о цыганах современных, цивилизованных, родившихся в разных странах Восточной Европы. Я относительно недавно осознала, что 1) цыгане в моей жизни играют неимоверно важную роль; 2) я уже давно научилась их вычислять не то интуитивно, не то по каким-то признакам, которые сама пока не могу сформулировать.

Ровесницы-соседки в деревне у бабушки. Лучшая подруга школьных лет. Первый бойфренд, которого я познакомила с родителями. Еще несколько бойфрендов. Подруга, спасшая меня от смерти. Подруга, приютившая меня в очень сложный период жизни. Друг, с которым я отметила свое тридцатилетие после нескольких лет тотального игнорирования собственного дня рожденья. У всех у них цыганские корни. И я невероятно благодарна этим людям: они додали мне то, чего я недополучила от собственных родителей.

- Во сколько я вчера домой пришла? - сипит, назовем ее условно, Эсмеральда, приподнимаясь с кровати. Мы спим там вдвоем и в одежде, а в ногах у нас спит собачка, которой после прогулки лапы не моют. 

- Ты преувеличиваешь возможности моей памяти, - отвечаю я, шинкуя овощи для рагу.

- А мы хоть вместе шли или нет?

- Ответ тот же самый, - смеюсь я, и она вместе со мной, своим насквозь прокуренным тембром.

- Обоже. Сколько я не умывалась? Неделю, наверное, - она шлепает в ванную по ледяному полу нашей съемной квартиры без окон, расположенной, кстати, тоже в исторически цыганском районе. На салатовом кафеле валяется все подряд - и носки, и монеты, и кисти для макияжа.

Я продолжаю шинковать овощи и понимаю, что оттаиваю душой. Я наконец смогла поверить в то, что совсем недавно казалось мне чудом: в мире есть люди, готовые принять меня такой, какая я есть. Которые, наблюдая мои недостатки или ошибки, по-доброму над ними посмеются, а не начнут отчитывать или наказывать. На таких, как я, нельзя давить. Ответный удар будет яростно сильным, мы признаем выстрелы только на поражение.

- Зайка, по-моему, девушка твоего друга украла мой телефон, - обращаюсь я к соседу, который вернулся не то из загула, не то опять из КПЗ.

- Черт. И моего чемодана тоже нет. Наверное, унесла и то, и другое. Я, конечно, могу ей позвонить сейчас. Но тогда у меня будут проблемы.

Он объясняет, какие проблемы у него будут, и я не настаиваю на звонке. Я по натуре азартный игрок. Сегодня выиграл, завтра проиграл - это жизнь, это нормально. Пойду и куплю новый телефон, делов-то. Я уже привыкла жить в такой микроцивилизации, где право частной собственности распространяется только на нижнее белье и зубные щетки. Про щетки, впрочем, не факт.

Какая огромная разница с тем миром, в котором я выросла. Мой папа никогда не ест за пределами дома - фи, как можно взять в руки вилку, которой ел кто-то другой. Моя мама ужасается, как я могу оставаться на ночь у друзей: “Ты что, спишь на постельном белье, на котором кто-то спал до тебя?”.

Мама, не хочу тебя пугать - но с постельным бельем тут везет в том случае, если оно просто присутствует. Сосед спит на голом матрасе. У меня есть простыня и наволочка, но нет одеяла. В холодные ночи я сплю, накрывшись толстовкой, которую подарил мне поклонник двухгодичной давности (которого, кстати говоря, чуть не побил один из моих цыган. По личным причинам). В теплые - накрываюсь черной мужской рубашкой, которую мне подарил негр-подводник из Тринидада и Тобаго.

Я с воплем натянула эту рубашку себе до ушей, когда дверь в мою комнату резко распахнулась в четыре часа утра.

- У тебя все в порядке? Тебе не страшно? Тебе не снятся кошмары? 

Мой цыган стоит на пороге, демонически красивый в белой рубашке-поло и черных брюках. Он только что вернулся из ночного клуба. Вернулся не по своей воле - после реабилитационного курса у него избирательная непереносимость алкоголя. Пардон за такие физиологические подробности, но его основательно вывернуло наизнанку, как только он влетел по лестнице наверх и добрался до ванной. А как только пришел в себя - первым делом ко мне. Проверить, как я. Не страшно ли мне.

Почему мне страшно? Потому что я росла в такой обстановке, что пришлось научиться стрелять раньше, чем в школу ходить. Потому что мама с папой не стеснялись в моем присутствии и за обеденным столом обсуждать, например, процесс опознания трупов (юристы, что с них взять). Потому что с пистолетом на тумбочке я проспала слишком много ночей. А дверь в мою комнату никто не открывал вообще никогда. "Не лезу в душу," - один из главных воспитательных принципов моей мамаши. 

Так что, когда он почувствовал эту мою уязвимость, эту с детских лет разъедающую меня фобию, и начал врываться ко мне в любое время суток просто чтобы проверить, как у меня дела - я ощутила себя пачкой сливочного масла, положенной на подоконник в солнечный день.

Да что ж такое, опять монеты на полу! Ступить некуда, чтоб не накрыть подошвой десять евроцентов! У вас у всех так, цыгане мои дорогие?

- Так это ж хорошо, - смеется он, заливая лапшу быстрого приготовления водой из-под крана, соусом табаско и соевым соусом. Еще он ест мидии, прямо из консервной банки, предварительно полив уксусом. Я однажды делала ему массаж и в темноте вместо бутылки с оливковым маслом прихватила бутылку уксуса. Не повторяйте этот трюк, масло намного лучше уксуса.

И там, в квартире с ледяным полом. И тут, в квартире, где вместо одеяла толстовка. Мне никогда не думалось, не писалось и не творилось так продуктивно. Моя серия постов по "Игре престолов" писалась наполовину в баре, наполовину в цыганском доме.

Конечно, слегка мутит от того, что он использует бокал с недопитым мной ройбушем в качестве пепельницы. Конечно, хочется объяснить ему, что такое носовой платок и как им пользоваться. Но он, и многие другие цыгане - грязнули, раздолбаи, гедонисты - подарили мне такое ощущение полноты жизни, которого я не знала никогда. Ощущение того, что тебе рады. Что тебя простят, что бы ты не вытворил. 

Ощущение того, что каждый человек драгоценен.

картинка отсюда