В Гефсиманском саду

В Гефсиманском саду, вообще в Израиле, я никогда не был... Но, представив себе, что старые оливы этого сада могли быть современниками Христа и слышать его последнюю молитву, я написал это стихотворение...

Открой мне, олива, древесные думы свои!
Не в эти ли ветви слетелись тогда соловьи?
Под этой ли сенью молился Христос на заре?
Быть может, ладонная нежность осталась в коре?
А если осталась хотя бы частичка тепла,
Которым, по сути, вся жизнь Иисуса была, –
Ты дай мне, олива, почувствовать это тепло,
Почувствовать сердцем, как тает в нём горечь и зло!
«Конечно, Сын Божий поныне струится во мне,
Поныне я слышу молитвенный жар в тишине,
Поныне я чувствую кожей святую ладонь,
Поныне гуляет по саду незримый огонь…
Наверно, поэтому долгих две тысячи лет
Спасал гефсиманское деревце трепетный свет,
Наверно, поэтому я в этом мире жива,
Наверно, поэтому помню той ночи слова…»
Услышал я это, а, может, причудилось мне, –
Но всё было ярким и звучным, как в явственном сне!
И так захотелось услышать и слово Христа,
Чтоб жизнь, осиянная Истиной, стала чиста!
Но сколь ни стоял я у старой оливы моей,
Мне слышались только негромкие вздохи ветвей,
Когда ветерок, облетевший всю землю уже,
Рассказывал что-то родное древесной душе…
И так, поразмыслив, я понял простой постулат:
Любой человек сам себе и Христос, и Пилат!
Кого он услышит – к тому и направит свой след!
Но рук умывание – ближе, чем совести свет!
И мы превращаем всю жизнь в омовение рук,
Едва ль понимая душевный исток наших мук…
И лишь приближение к дивному свету Христа
Как будто снимает распятую душу с креста!
Становится легче и жить, и прощать, и любить,
И помнить о ближних, и дальних во тьме не забыть…
Я думал, олива на блюдечке мне поднесёт
Великое слово Христовых духовных высот,
Но сотни, но тысячи лет через предков моих
Я мог бы идти постепенно к сиянию Их,
А я (в суете уже собственных сереньких лет),
Увы, предпочёл «не заметить» сияющий свет…
Спасибо, олива, за память живую твою,
За то, что я там, где Спаситель молился, стою,
За то, что отсюда я с радостным сердцем уйду, –
С надеждой на новый рассвет в Гефсиманском саду…