В тайне Боговоплощения человечеству явился Божественный Логос, вторая Ипостась и новый Адам. Этим таинством, выражаясь позднейшим языком Леонтия Византийского, Господь Иисус воипастасировал человеческую природу. «Для того Бог стал человеком и Сын Божий Сыном Человеческим, чтобы нас сделать богами и сынами Божьими». Явление Божественного Логоса миру еще раз подтвердило причастность профанного бытия к трансцендентальному Богу. "Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную" (Ин. 3.6). Вот эту, подлинно христиански –«юродивую», безумную для внешнего мира, сотериологическую идею спасения и проводили в жизнь апостолы, а затем уже и ранние отцы Церкви.
Разберем, что же принес ожидавшему Спасителя человечеству, - Христос? От чего Он должен был нас спасти? Остановимся на центральном евангельском понятии – Царствие Божие. Как известно, Евангелие (благовестие) начинается с того, что Христос выходит на свое общественное служение, проповедуя Царство Божие. «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Божие».
Если мы окунемся в библейское прошлое, то увидим, что первые 5 книг Торы не говорят о Боге как Царе. Не говорят о Царствие Божием. И лишь со временем Судей и книге Царств, а затем более активно со временем пророков и Вавилонского пленения -Израиль начинает говорить о Едином Боге – Царе. Пророки говорят о том, что все народы признают Единого Бога Своим Царем и Господом, а не только народ еврейский. Но, как это обычно происходит на протяжении всей истории человечества, удержаться на духовной высоте понимания оказалось невозможным. Со временем идея Божественного царства заменяется на мессианскую, приземленную идею того, что царство – это царства земное, в котором Израиль должен править миром (хилиазм). Евреи ожидали Мессию не в образе смиренного учителя-плотника, а в образе грозного царя Освободителя.
Не будем забывать, что евреи находились под властью римлян-язычников, что с максимальной остротой подчеркивало их униженное состояние. Христос начинает свое социальное служение не с поднятия флага для борьбы с завоевателями, а с призыва «покаяться, ибо приблизилось Царство Божие». «Покаяние» – с греческого «метония», означает изменение ума, изменение мироощущения. Ев. Матфей в 4 гл. говорит: «И ходил Иисус по всей Галилеи, уча в синагогах их, проповедуя Евангелия Царствия, и исцеляя всякую болезнь и всякую немощь в людях» (Мф. 4; 23). Точно такое же речение мы находим в 9 главе 35 стих: «И ходил Иисус по всем городам и селениям, уча в синагогах их, проповедуя Евангелие Царствия и исцеляя всякую болезнь и всякую немощь в людях». Это то, что называется «кольцевая композиция» (хиазм). Когда автор использует кольцевую композицию, он явно хочет привлечь наше внимание к тому, что находиться внутри нее. А между этими повторами мы имеем, во-первых, Нагорную проповедь - это 5,6,7 глава, а также 8 и 9 главы, это 10 великих Галилейских чудес.
То есть, ев. Матфей показывает, в чем состояла суть учения о Царстве Небесном. Господь учил с одной стороны словом, притчами, проповедью, а с другой стороны – раскрывал это Царство пришедшее в силе чудесами, сопровождавшими проповедь, что несомненно подтверждало присутствие Царствия. Господь имеет власть не только учить, как власть имущий, но Он также имеет власть и творить чудеса. Не всегда и не везде, иногда Он, как говорит Евангелие, не творил чудеса по неверию окружающих Его людей. "Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: именем Моим будут изгонять бесов; будут говорить новыми языками; будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы" (Марк. 16.17). Христиане должны помнить об этих важнейших событиях.
Очень важны для раскрытия учения о Царстве Божием те эпизоды, в которых говорится об изгнании бесов. Многие из них показаны как борьба, когда бес сотрясает человека, не хочет выходить, перечит Христу, но, тем не менее, покоряется и уходит в бездну. Это показывает победу Христа над царством Сатаны. Ибо Царство, пришедшее в силе, есть конец тирании царствования Сатаны. «Я видел Сатану спадшего с неба» - говорит Христос. Началось Царство того, кто сильнее сильного! Ап. Павел, в Послании к евреям, со свойственным ему воодушевлением, свидетельствуя о Христе говорит: "А как дети причастны крови и плоти, то и Он также воспринял оные, дабы смертию лишить силы имеющего державу смерти, то-есть диавола, и избавить тех, которые от страха смерти через всю жизнь были подвержены рабству" (Евр. 2.14).
Христиане верят, что воплощение, смерть и воскресение Христа принесли миру спасение. Христос - Сотер! Более того, по святоотеческому толкованию «сошествие Христа в ад» носило победоносное, торжественное явление в мире усопших (которого держался и Запад до XV века), в котором были разрешены «вереи вечные» и «ад упразнися». Миллионы пребывающих в шеоле ветхозаветных людей (включая и язычников), были выведены сошедшим туда с проповедью, за ними Христом. Христос разрушил не только силу смерти, но также изгнал и тьму адову.
Почему же произошла странная религиозная метаморфоза? Почему в христианском мире, а не в каком-то ином, так выросло значение и невероятная мощь ада и Сатаны. Никогда человечество так не боялось этого (вездесущего, невероятно сильного, страшнее и ядовитее Гидры и многообразнее Протея) врага, как в искуплённом христианстве. Интересно отметить, что в Ветхом Завете мы не найдем резкого противопоставления между добром и злом. Даже если при очень сильном желании и можно найти указание на дуализм добра и зла (например, в нравственном аспекте, что не совсем корректно, поскольку исполнять заповеди Божии необходимо не потому, что это хорошо или плохо для человека (например: обрезание хорошо для жарких стран в целях медицинской гигиены), а потому, что так повелел Бог), то это скорее некое слабое очертание, при явно доминирующем жестком монотеизме. Так, в книге пророка Исаии (45: 7) читаем: «Я образую свет и творю тьму, делаю мир и произвожу бедствия; (в других текстах «зло» - прим. мое) Я, Господь, творю это». «Так говорит Господь, Царь Израиля, и Искупитель его, Господь Саваоф: Я первый и Я последний, И кроме Меня нет Бога». (Ис. 44:6).
Израильские пророки носители идеи Единобожия, остро чувствовали ложь и всю религиозную омерзительность «соблазна» противопоставления твари, в любом ее виде, пусть даже и в ангельском, но заслоняющей (пускай даже и косвенно) Творца. Хотя, в противопоставлении Единого Бога иным богам, взгляд на них как на бесов свойственен ветхозаветному иудейству: «Яко вси бози язык бесове» (Пс. 95:5). «И приносили сыновей своих и дочерей своих в жертву бесам» (Пс. 105: 37). «Богами чуждыми они раздражили Его, и мерзостями (своими) разгневали Его. Приносили жертвы бесам, а не Богу» (Втор. 32:16-17).
Однако, само понимание «бесов» отличается от того смысла, который вкладываем в это слово сегодня мы. Это ветхозаветное понимание сводилось к тому, о чем писал ап. Павел к Галатам (Гал. 4: 8-9): «Но тогда, не знав Бога, вы служили богам, которые в существе не боги. Ныне же, познав Бога, или, лучше, получив познание от Бога, для чего возвращаетесь опять к немощным и бедным вещественным началам и хотите еще снова поработить себя им?» Языческие боги истуканы, и, по сути, их нет. Еврейская Церковь принципиально и категорически отвергла существование языческих богов. Почему же этого не сделала христианская Церковь? Почему, невероятно гипертрофируемые и демонизируемые языческие: Юпитер, Юнона, Диана, Аполлон, Меркурий, Нептун, Вулкан, Цербер, фавны, сатиры и т.д. пережив свои культы, наполнили не только христианский ад, но и людское воображение при потемневшем светлом лике христианского благовестия? Поэтический гений Данте, синтезировавший образы языческой мифологии с народно-христианскими представлениями, окончательно оформил это странное "сочетание в не сочетаемом".
Как известно, святой Константин Великий чувствуя сопротивление все еще мощной языческой партии Рима, принял решение о переносе Римской столицы на восток от Италии на берега Босфора (Восток в это время начинает определять ход большой истории), то здесь на месте маленького греческого городка Византия, он начал строить столицу будущей Византийской Империи. В новом Риме дело обстояло совершенно иначе: после торжественного освящения города в 330 г. император своим постановлением запретил совершать в городе какие-то бы ни было языческие обряды. Новой столице Константина суждено было сыграть грандиозную роль, как во всей последующей истории европейской цивилизации, так и в истории христианской Церкви. А теперь самое интересное (из православной публики мало кто об этом знает), Константин в знак торжества и начала новой христианской эпохи, поставил в Константинополе огромную колонну со статуей на ее вершине, соединявшей в себе изображения солнца: Спасителя и императора! Торс фигуры представлял Аполлон, голова принадлежала Константину, а над ней, в виде сияния, были прикреплены гвозди, которыми Христос был пригвожден к Кресту. Они были найдены незадолго до этого матерью Константина Еленою (первым библейским археологом) вместе с Крестом в Иерусалиме. Зачем соединять несоединимое?! Нужно сказать, что Константин строил много, очень много. Он свозил в свою новую столицу все известные шедевры и произведения искусства тогдашнего языческого мира. При этом, древние христиане считали языческую культуру и языческий мир исчадием Сатаны. На духовном уровне, искренне веря в окончательную и решительную победу Христа над Врагом, они видели в своей повседневной жизни, как и мы сейчас, торжествующую силу зла. Окружённые со всех сторон языческим воплем: "Вас не должно быть!", утопаемые в собственной крови воздвигнутыми гонениями (эдикт подписанный Диоклетианом и Галерием от 24 февраля 303 г., говорил, что все могут обвинять христиан, но христиане не имеют права выступать против кого бы то ни было обвинителями на суде и даже обращаться к гражданскому суду с просьбою о защите). В 304 г. Галерий издал самый страшный эдикт, по которому в отношении христиан применялись жесточайшие и омерзительные пытки. Мало кто знает, что: "жестокость и продолжительность пыток и оскорбительность их для нравственного чувства были таковы, что, кажется, только в это гонение появляются случаи самоубийства христиан (выделено мной). Христиане и в особенности христианки, не желая отдаться в руки посланных арестовать их, сами поканчивали с собою мечом, то бросались в реку, то бросались с верхнего этажа дома, где их хотели арестовать" - пишет В. В. Болотов). Увлекаемые в море пагубных и зловредных ересей и, при этом, не видя второго славного пришествие Христа, некоторые харизматические души создали условия для христианско-гностического представления о Враге, как о самостоятельном и независимом начале - создателе этого дьявольско-вещественного мира. Безудержная в своём распутстве и гордости, богатстве и честолюбии, алчности и алчущей зрелищности – не это ли империя Сатаны!? Не его ли славословят в храмах, не ему ли поклоняются и возжигают фимиам, не он ли восседает на троне цезарей и триумфально восходит на Капитолий? Ответ только один - Да! Ситуация повторяется и сейчас. Кому Москва – Третий Рим, а кому-то Вавилонская блудница и оплот Дьявола.
Когда Церковь, пройдя сквозь немыслимые испытания, ответив на все вызовы истории восторжествовала – был готов и образ христианского Врага (более могучего и более страшного, чем библейский Искуситель Христа). Интересно отметить, римляне - эти всеядные поглотители всевозможных богов покорённых народов (если не ошибаюсь, римский Пантеон насчитывал около 1200 богов), обожествивши множество абстрактных понятий: юность, согласие, целомудрие и даже лихорадку... не знали Сатану в нашем значении слова. Старший брат Зевса Аид наряду с братом Посейдоном просто не мог претендовать на одно из почётных мест в олимпийском пантеоне. Специфика восприятия мира античным человеком (столь прекрасно описанная А. Лосевым), да и само мироощущения себя и всеобъемлющего Космоса, просто не оставила бы места для столь уродливого, антиприродного образа персонифицируемого Зла. Его квинтэссенции.
Именно в эпоху торжествующей Церкви создается красочная и весьма подробная биография Врага. Само слово «диавол» (от греч. «диаволос» - клеветник, обольститель) встречается в канонических текстах Ветхого Завета только один раз в 108 псалме, стихе 6. В связи с изображением будущих страданий Христа; суда над ним и будущего наказания Иуды. Невероятно! Всего один раз и только в связи со Христом! «Постави на него грешника, и диавол да станет одесную его». То есть, диавол будет (станет) начальствовать над Иудой. Нигде в Ветхом Завете мы не найдем истории горделивого падения Врага (в книге Иова Сатана преспокойно является в собрание Божие, находится среди светоносных ангелов и отнюдь не является Его заклятым врагом разрушавшим гармонию мироздания. Он скорее, символизирует дух скепсиса и сомнения. Пожалуй, наиболее близко образ Врага сливается с образом Сатаны известного нам христианам, мы найдем у пророка Захарии. Где он уже предстаёт врагом и обвинителем избранного народа (позвольте еретический вопрос: А может его обличающий совестью?), а также в неканонической книге Премудрости Соломоновой. Здесь он разрушитель и развратитель божественного мира. Он подстрекнул прародителей ко греху и из зависти ввел их в смерть).
Так же там найдем объяснения причины его падения, восстания ангелов и последующего помещения их в ад. Однако, в канонических книгах этого просто нет! На самом деле, мы имеем дело с творческой интерпретацией и мифологизацией, что совершенно нормально для людей прошлых эпох. Так в книге пророка Исаии (14: 12-15) читаем: «Как упал ты с неба, денница, сын зари! Разбился о землю, попиравший народы. А говорил в сердце своем: «взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой, и сяду на горе в сонме богов, на краю севера; взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему». Но ты низвержен в ад, в глубины преисподней». Но, следующий стих оставляет решение вопроса неудовлетворительным («тот ли это враг, который колебал землю, потрясал царства»), поскольку речь (исторически) идет о царе Вавилонском. Духовный же смысл, соотносящий это место с диаволом, получает свое окончательное развитие только у отцов Церкви. Например, св. Кирилл Александрийский соотнося это пророческое место с диаволом, говорит: «по славе был знаменит между ангелами… Но низпал и сокрушен был возмечтавший о себе слишком высоко и дерзнувший присвоить себе честь и славу, приличную только Высочайшему Естеству» («Творения» св. Кирилла Александрийского ч.6 М.1887г. с.407). Как видим, здесь мотивация падения весьма отличается от указанной выше. Более того, в известном эпизоде 3 Книги Царств, в рассказе о неблагочестивом царе Ахаве, Господь задает вопрос собравшимся духам: "кто склонил бы Ахава, чтобы он пошел и пал в Рамофе Галаадском? … и выступил один дух, стал пред лицеем Господа и сказал: я склоню его … я выйду и сделаюсь духом лживым в устах всех пророков его… И вот, теперь попустил Господь духа лживого в уста всех сих пророков" (3 Царств. 22. 20-23). В других случаях, Господь посылает ангелов, чтобы истребить как первенцев египетских, так и полчища Сеннахеримова. В Откровении ап. Иоанна Богослова Господь также посылает своих ангелов гнева Господня на больную и развращенную землю.
Последующую и, надо сказать, ускоренную эволюцию образа Врага, берут в свои суровые и закалённые в молитвах и посте пустынники-аскеты.
Монашество начинает развиваться в начале IV века. Но отдельные отшельники уходят из городов еще и раньше, как, например, во времена Деция (249 –251 гг.), скрываясь от гонений, скитаются в пустынях, пещерах и пропастях земных. Но такой уход в те времена является исключением. Хотя многие в городах проводили жизнь и отрешенную, но "инок еще не знал Великой пустыни", - говорит Св. Афанасий Великий.
Нет надобности приводить бесчисленные примеры историй: лукавых прелестей (Житие преп. Симеона Столпника), бесконечных насилий (Житие преп. Антония Великого), жестоких обманов, распутных падений и изощрённых хитростей – обрушившихся на армию истинных христиан. Однако, многим светлым душам уже тогда были понятны пагубные следствия, а чаще откровенный соблазн, из такого необузданного фантазирования и откровенной греховности. Христова Проповедь света и любви просто подавляется страхом и ужасом. Христос, в сознании огромных и непросвещенных масс - подавляется Сатаной. Именно из таких соображений были подвергнуты новой редакции, многие житии и сказания. Такую же чистку "Пролога" в конце XVII в. произвёл в России св. Дмитрий Ростовский.
Сатане мало соблазнов и козней столь легко пленяющих миллионы душ христиан-мирян. Враг переходит в неистовое наступление, непрестанно таранит стены и двери, обрушивается со всей своей невероятной мощью на истинный и возможно последний оплот Церкви Христовой – монахов. Нельзя сказать, чтобы атаки на верный оплот, надежду нашего упования оказались безуспешными.
«Священнослужители содержали мясные лавки, кабаки, игорные и публичные дома, так, что приходилось неоднократно издавать декреты, запрещающие священникам «ради денег делаться сводниками проституток», но все напрасно. Монахини читают «Декамерон» и предаются оргиям, а в грязных стоках находят детские скелетики как последствие этих оргий. Тогдашние писатели сравнивают монастыри то с разбойничьими вертепами, то с непотребными домами. Тысячи монахов и монахинь живут вне монастырских стен. Что уж говорить о монахах, когда такие люди как папа Александр VI, будучи кардиналом, имел четырех незаконных детей от римлянки Ванноци, а за год до своего вступления на папский престол, уже, будучи 60 летнем стариком, вступил в сожительство с 17-летней Джулией Фарнезе, от которой вскоре имел дочь Лауру. Имели незаконных детей также и папа Пий II, и папа Павел III, и папа Инокентий VIII, и папа Юлий, и папа Павел III; причем, что интересно, что все они – папы-гуманисты, известные покровители возрожденческих искусств и наук. Папа Климент VII сам был незаконным сыном Джулиано Медичи. Многие кардиналы поддерживали отношения со знаменитой куртизанкой Империи, которую Рафаэль изобразил на своем Парнасе в Ватикане. Нравственное развращение в это время доходило до ужасающих размеров. В 1490 г в Риме насчитывалось 6.800 проституток, а в Венеции в 1509 г. их было 11 тысяч. В Германии этим ремеслом начинали заниматься, начиная с 12 лет. В это время пышным, цветом цветет хиромантия, физиогномика, колдовство, сатанизм, оккультизм, астрология. Когда в XVI веке Медичи восстановили свое господство во Флоренции (этой колыбели Ренессанса), вся их дальнейшая история ознаменовалась убийствами, заговорами, зверствами. Особенно прославился из них, каким – то абсолютным сатанизмом сын папы Цезарь Борджиа. На его совести огромное количество зверски замученных душ» - пишет А.Ф. Лосев (См. «Эстетика Возрождения» М. 1998. «Мысль». С. 122-136).
Из римских пап причастными к волшебству считались: Лев III, Сильвестр II (Герберт), Бенедикт IX, Григорий VI, Григорий VII, Климент V, Иоанн XX. В конце XI века кардинал Бенно в своем "Жизнеописании Гильдебранта" настаивал, что в Риме была школа магии, откуда и вышел будущий Григорий VII. А от XII и XIV веков имеются подлинные письма Сатаны (они были сфабрикованы предшественниками протестанской Реформации), адресованные им князьям церкви, как к своим закадычным друзьям и верным сотрудникам! Такую шутку, к позору католического духовенства, смастерил с целью обвинения французских масонов в сатанизме и волшебстве - шарлатан Лео Таксиль в самом конце XIX века. Кстати, все эти басни нормально так воспринимаются в среде популярных конспирологов до сих пор.
Тщетно уверяют и взывают, к обезумевшей от страха пастве, светлые и живые дети Божии, что победа Христа над Врагом окончательна и совершенна. Царь смерти уничтожен добровольной жертвой и смертью Господа и Спасителя. Папа Григорий VII резко осудил и запретил уголовные разбирательства против лиц, виновных в пустом и глупом суеверии. Венгерский король Коломан (1095-1114 гг.), категорически заявил в одном из своих указов: "Ведьм на свете нет, и, следовательно, против тех, которые себя таковыми почитают, не должно возбуждать никакого судопроизводства". С такою же решительностью выступало в XII-XIII веке против веры в колдовство и, в особенности, против казней колдунов и ведьм православное духовенство на удельно-вечевой Руси. В этом отношении, особенно выразительно известное слово Серапиона, епископа Владимирского (XIII в.), выступившего с пылкою резкостью против сжигания ведьм огнем и испытания их водою:
"Мал час порадовахся о вас, чада, видя вашу любовь и послушание... А еж еще поганского обычая держитесь, волхованию, и пожигаете огнем невинныя человеки и наводите на весь мир и град убийство. Аще кто и не причастися убийству, но в соньми быв в единой мысли - убийца же бысть, или могай помощи, а не поможе - аки сам убить повелел есть. От которых книг или от ких писаний се слышасте, яко волховнием глади бывают на земли, и, пакы волхованием живота умножаются? То аже сему веруете, то чему пожигаете я? Молитесь и чтите я, и чтите я, и дары приносите им, ать (пусть) строят мир, дождь пущают, тепло приводят, земли плодити велят. Се ныне по три лета житу рода несть - не токмо в Руси, но и в Латене: се волхвове ли створиша? аще не Бог ли строит свою тварь, яко же хощет, за грех нас томя?.. Правила божественныя повелевают многыми послухи осудити на смерть человека; вы же воду послухом поставите, и глаголите: аще утопати начнет - неповинна есть, аще ли попловет - волхов есть. Не может ли Дьявол, видя ваше маловерье, подержати да не погрузится, дабы въврещи в душьгубство; яко оставльше послушьство боготворенаго человека, идосте к бездушну естьству”.
Однако, на народно-бытовом уровне человечности и благоразумия у восточного духовенства было не много, и, начиная с XIV века, костры ведьм и колдунов учащаются и мало-помалу из права церковно-обычного переходят в уголовно-законодательное. Но все же на Руси, оно не стало постоянным явлением, а тем более эпидемическим, как на Западе, где на протяжении пяти столетий шла яростная борьба против Врага.
Средневековая Церковь столкнулась в смертельной схватке с ею же созданным образом Врага. Средние века – эпоха невероятного расцвета и зрелости Сатаны. Эпоха печали, угрюмого аскетизма, мистического бреда – смущающего сердца и умы; эпоха причудливо-фантастического народного суеверия и теней огромных готических соборов, где человек ничто, - питательная среда для его возрастания и могущества. То, чего люди не могут сделать из любви к Богу, они сделают из страха перед Врагом. Только религия СТРАХА и УЖАСА, могла породить такого чудовищного и вездесущего Врага. Страх, вот что заставляет непослушное стадо бежать во весь опор. Рабами править и управлять значительно легче – это аксиома любой тиранической власти (будь она светская или религиозная). Это не было и никогда не станет Христианством.
P/S. Сейчас, когда мир сотрясается от глобальных потрясений, когда усиливаются апокалипсические ожидания, когда: "и, по причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь", когда нищета и невероятный разврат сковывают тела и души, когда усиливаются псевдоцерковные попытки опять завладеть человеком, через страх и трепет перед Сатаной, когда террор наполняет нас холодом и ужасом, - нужно просто помнить: "в Любви нет СТРАХА". Враг, как и Царство Небесное находится внутри наших душ и сердец! Наши страхи и есть наши демоны. Страхом пытаются парализовать волю и душу, чтобы подчинять и управлять.
иллюстрации из открытых источников
