80 лет со дня рождения Эдуарда Лимонова

Сегодня 80 лет со дня рождения Эдуарда Лимонова. Знаком с ним не был, лишь однажды, в 1995 году, будучи в московском бункере НБП*, поговорил по телефону. Он, сославшись на простуду, не мог приехать в бункер. А у меня не было возможности приехать туда ещё раз. Спустя несколько лет я принимал активное участие в акции по сжиганию оккультной литературы в Барнауле у кинотеатра "Россия", в костёр была брошена и книга "Это я - Эдичка". Книга, которая открыла Лимонову много дверей на Западе, но закрыла в России. Хотя он и не отказался от этой книги, но затем всю жизнь словно старательно очищался от тянущегося за ней шлейфа личной истории...

Интересно, что писатель оперировал теми категориями, которыми российская политическая элита в ту пору даже не мыслила, распределяя между собой доходы от народных богатств и даже не вспоминая о том, что придётся держать ответ за всё содеянное перед неумолимым лицом исторических мировых процессов.

Когда перечитываешь Эдуарда Лимонова, создаётся впечатление, что сегодня политика России определяется тем, о чём он говорил:

«Я бы взял в состав России те области, которые наверняка приживутся в России: Донецкую, Луганскую, Харьковскую, Запорожскую, Херсонскую, Николаевскую, Одесскую и, может быть, задумался бы, брать или нет Днепропетровскую. Дело в том, что нужно спешить и брать все, что можно до того, как Украина вступит в НАТО. А Украина обязательно вступит в НАТО. После вступления, чтобы воссоединить с Россией украинские области, придется конкретно воевать с НАТО. Поэтому нужно сейчас торопиться».

«Почему никто никогда не занялся вопросом того, что русский язык — это и есть... Не кровь. Крови украинской нет, так же как и нет русской крови. Никто не сказал, что главное — это язык».

«Мне их не жалко (олигархов). Я бы у них всё отобрал. И вы их не жалейте. Они ведь по сути не наши. Не воспринимайте их как российских. Деньги, говорят, не пахнут. Наличные пахнут, и крепко, но что ещё о деньгах интересно, что у их обладателей нет Родины. Весь романтический ореол вокруг олигархов надут искусственно, их личное участие в деятельности предприятий, которые они захапали по блату в период залоговой приватизации — воспето зря. Они на самом деле лишние в круговороте труда и капитала — нахлебники».

«Я думаю, и я уверен, что это конец эпохи. Признаки старческого слабоумия Америки налицо — она ещё покрикивает на всех, но что-то не очень у неё получается добиться своего».

«Сама по себе Украина — это хитрое изобретение групп украинских историков конца XIX века из Польши и Австро-Венгрии. Я знаю это и на личном опыте, и исторически. Чисто украинскими можно счесть, наверное, только 9 областей нынешней Украины, которая сама по себе является наследницей Украинской ССР, которую у нас увели из-под носа. Поэтому восстание на Донбассе — это восстание русскоязычной колонии против самозванных украинских властей, а не пролетарская революция».

«Давайте оставим их всех без газа. Пусть просидят на фиг всю зиму замерзшими, оледеневшими, пусть их населения просто будет замерзать, как собаки. Мы потеряем конечно доходы от продажи газа, но переморгаем, сожмем свои аппетиты, как в былые годы умели, но зато укажем им на место где им место, всей этой сволочи. Я бы над ними проделал это».

«Мы ведь самый крупный народ Европы. У нас в европейской части проживают 118 миллионов. Европа — это мы!»

«Россия и Китай вонзятся в Европу, и от неё ничего не останется, лучшая её судьба – превратиться в скопище туристических республик. Знаменитое немецкое трудолюбие, 80 миллионов – мы имеем Китай, где трудолюбие в десятки раз выше, их 1 миллиард 400 тысяч. Время Европы прошло, наступает время больших стран».

«Я продолжаю гнуть свою линию. Я говорил, говорю и буду говорить: надо признать Донецкую и Луганскую республику. С 1992 до 2008 года мы тянули с признанием Абхазии и Южной Осетии. Почему тянули? Никому сейчас не понятно. Наконец, в 2008 признали. Из-за нерешительности, очевидно, я так предполагаю, из-за того, что оглядывались на международные сообщества, боясь, что они подумают. И теперь все эти опасения, которые тогда были, оказались несостоятельны. И с 2008 года мы признали эти государства. Почему нам надо сейчас признать Донецкую и Луганскую народную республики и оказать им временную военную помощь, хотя бы для того, чтобы оттиснуть киевские войска до границ этих республик».

«Мне кажется, западно-украинская идеология пытается проглотить кусок, который больше её по размерам. Она рано или поздно надорвётся. У меня была теория, что Украина — это средняя по размерам колониальная империя, а её колонии — это русские, венгерские, румынские и прочие земли. Сейчас идёт война за колонии, что достались Украине от Советской власти и которые она пытается сохранить, однако это ей не удастся — пуп развяжется».

«Западно-украинская идеология — недовоёванная с 1944 года — в современной Европе выглядит очень дико. Сами европейцы ещё не соображают, что они приобрели».

«У меня нет поверхностного и глупого отношения, будто украинцев не существует и никогда не было. Ничего подобного: Украина имеет право на существование и, если бы она ограничилась собственно украинскими территориями, это было бы для неё самое разумное поведение. Миллионов двадцать там будет, по европейским масштабам — страна со средним количеством населения, довольно большая страна. Но им надо отдать колонии, чего они упорно не хотят делать. Остаётся половина страны, которая говорит по-русски. А именно язык является основой определения национальности. Паспорт это лишь полицейская бумажка, в которой можно написать всё, что угодно. А язык — основа основ, это и традиция, и история. Именно язык — становой хребет нации, а не мифическая «кровь предков». Нет особой «американской», «русской», «украинской» крови — на всех людей есть только четыре группы крови».

«Надо учиться становиться героями. Надо совершать такие поступки, которые не принято совершать. Люди привыкли жить легко и наше существование долгое время было слишком лёгким. А время сейчас наступает суровое, конфликтов становится всё больше и больше, и даже Россия из этой всеобщей атмосферы конфликтов исключением не будет».

«Все в жизни — политика. Вы выходите на улицу, идете... Темно, под фонарем три молодых человека. Надо решить: пройти мимо с гордо поднятой головой, перейти трусливо на другую сторону или повернуться и не идти? Русская политика — та же ситуация под фонарем, только со множеством действующих лиц».

*НБП - Национал-Большевистская Партия (ныне запрещённая в РФ)

А вы читали Эдуарда Лимонова? Вот, видео, Москва 1992 года, где Эдуард говорит о том, что будет происходить через тридцать лет...