Знаете, я тут наткнулся на очередное исследование скандинавских товарищей про детское питание, и у меня возникло стойкое ощущение когнитивного диссонанса.
Сидишь такой, читаешь умные слова про «избегающее/ограничительное расстройство приема пищи» (какой изящный термин – ARFID, аж на языке вертится), и думаешь: а не перевернули ли уважаемые психологи причину со следствием?
Вот смотрите, какая занятная картина вырисовывается. Норвежцы понаблюдали за своими семьями и выдали вердикт: дети с постоянным избегающим питанием с 3 до 8 лет демонстрируют повышенные шансы на аутизм, СДВГ и эпилепсию. Ну то есть малыш упорно отказывается от нормальной еды годами, и потом – ба-бах! – у него обнаруживаются неврологические проблемы. А исследователи делают выводы в стиле «придирчивое питание может отразиться на развитии».
Простите мою наивность, но не кажется ли вам, господа хорошие, что мы тут имеем дело с классическим «что было раньше – курица или яйцо»?
Лично я склоняюсь к версии значительно менее академичной, но куда более приземленной: избирательное питание, которое НЕ корректируется никакими адекватными родительскими методами – это уже не причина будущих проблем, а их симптом, флаг на мачте, сигнальная ракета в ночном небе!
Про ложку, губы и упущенные возможности
Давайте начистоту.
Каждый опытный родитель (или хотя бы наблюдательный дядя вроде меня) знает: есть разница между обычным детским «не хочу брокколи» и патологическим отказом от любой адекватной пищи.
И есть методы коррекции. Не буду ханжой – да, я про тот самый легкий шлепок ложкой по губам, когда юный гений демонстративно выплевывает овощное пюре на пол в третий раз за обед.
Сейчас набегут борцы за права детей и начнут кричать про насилие, но давайте без лицемерия.
Речь не о побоях, а о границах.
О том самом моменте, когда ребенку объясняется простая истина: мир не вращается вокруг твоих капризов, дорогой. Это короткое, мгновенное воспитательное воздействие, о котором ребенок через час не вспомнит, но урок усвоит.
Так вот, если ребенок после ВСЕХ адекватных родительских исхищрений (а их арсенал богат – от игровых форм кормления до разумной настойчивости) продолжает упорно отказываться от нормальной еды – это, друзья мои, не формирование будущих проблем. Это уже проявление имеющихся. Раннее, может быть, не диагностированное, но проявление.
Два сценария одной катастрофы
Видите ли, в чем загвоздка. У нас тут два возможных варианта развития событий, и оба не радужные.
Вариант первый: у ребенка действительно есть неврологические особенности – ранние проявления того же аутистического спектра, СДВГ или даже эпилепсии. Сенсорные проблемы, особенности обработки стимулов, повышенная чувствительность – все это может выражаться в том числе через избегающее питание. И тогда да, мы имеем дело с медицинской ситуацией, требующей не ложки по губам, а специалистов.
Кстати, забавно: исследование говорит о генетических вариантах, объясняющих от 8% до 16% вариабельности. То есть, грубо говоря, в лучшем случае каждый шестой случай имеет генетическое объяснение. А остальные 84-92%? А вот тут начинается самое интересное.
Вариант второй: родительская инфантильность, помноженная на эпидемию вседозволенности. О, эта сладкая современная тенденция превращать детей в маленьких диктаторов! Когда мама с папой пляшут вокруг чада с бубном, предлагая пятнадцатый вариант блюда, лишь бы драгоценное дитятко соизволило что-то съесть. Когда слово «нет» изъято из родительского лексикона как пережиток тоталитарного прошлого.
Из личного архива абсурда
У меня в жизни были знакомые – вполне взрослые, образованные люди, между прочим – чьи дети выдавали перформансы, достойные театра абсурда. Один экземпляр, например, отказывался «ходить по-большому» в горшок в гостях. Им подавай кастрюлю!
Именно кастрюлю, видите ли. Потому что дома они так приучили, и теперь изволь возить с собой кухонную утварь или терпеть скандал. Как вариант – в ход пошла наша (которая была нам некоторыми воспоминаниями и, которая после надругательства детским **вном , была вынесена на в мусор (разумеется, что мы её помыли)).
Другой представитель подрастающего поколения не вытирал собственную попу практически до средней школы. Не потому что не мог – нет, просто привык, что это делают родители, и не видел причин что-то менять. А родители? А родители утирали. Потому что момент с той самой «ложечкой по губам» был давно и безвозвратно упущен.
Это не злость говорит во мне, а скорее недоумение, граничащее с экзистенциальным ужасом. Как так получается, что взрослые адекватные люди добровольно отдают власть трехлетке и потом удивляются, что в восемь лет получают неуправляемого монстра?
Про статистику и здравый смысл
Возвращаясь к нашим норвежским друзьям.
Они сообщают, что «придирчивое питание» встречается у 10-15% детей, а если оно сохраняется на протяжении всего детства – то у 5,5%. Клиническая форма ARFID – от 1,5% до 64% в зависимости от выборки (какой разброс, правда? Очень научно), неклиническая – около 4,5%.
А теперь включаем логику.
Если у ребенка избегающее питание упорно сохраняется с трех до восьми лет, и у него находят аутизм – что тут причина, а что следствие? Может, аутизм и был с самого начала, просто диагностировали позже, а пищевое поведение было лишь одним из маркеров?
Исследователи связывают ARFID с «физическими жалобами, эмоциональными проблемами и проблемами внимания, социальными трудностями». Ну конечно связывают! Все это части одной головоломки, а не отдельные пазлы, которые внезапно срослись от плохого питания.
Момент истины
Понимаете, в чем соль?
Есть критический момент в развитии ребенка – примерно между первым шагом и условными тремя годами – когда формируются базовые границы и правила.
Когда ребенок проверяет мир на прочность, а родители должны этот мир структурировать. Не задавить, не сломать, но и не позволить размазать себя по стенке.
Если этот момент упущен, дальше – как снежный ком.
Сегодня он отказывается есть овощи и получает печенье вместо супа. Завтра он диктует, во что одеваться. Послезавтра – требует новый айфон в пять лет. А к подростковому возрасту родители получают существо, которое их не просто не уважает – оно их не воспринимает как авторитет вообще.
И вот тут вопрос: эти поведенческие проблемы, эти «эмоциональные трудности» и «социальные сложности» – они от неврологии или от того, что ребенка банально не воспитывали?
Черный юмор ситуации
Самое смешное (в том смысле, что хочется плакать): современная родительская культура породила ситуацию, когда естественные воспитательные методы объявлены чуть ли не преступлением, а любое ограничение ребенка – травмой на всю жизнь.
Зато потом те же родители бегут к психологам, неврологам и психиатрам с вопросом «почему наш ребенок такой неуправляемый?»
Да потому что вы сами его таким сделали, дорогие мои!
Потому что когда нужно было проявить твердость, вы проявляли «понимание». Когда нужно было сказать «нет» – вы искали компромисс. А ребенку компромиссы не нужны, ему нужны понятные правила.
Конечно, я утрирую. Конечно, есть реальные медицинские случаи, когда ребенок не ест определенную пищу из-за сенсорных проблем, связанных с неврологией. Я не монстр, я это понимаю. Но давайте честно: какой процент современных случаев «избегающего питания» – это реальная неврология, а какой – результат родительской капитуляции перед двухлетним тираном?
Выводы непопулярные, но честные
Так что же мы имеем в сухом остатке? А вот что:
Некорректируемое избегающее/ограничительное питание у ребенка после применения всех разумных воспитательных методов – это либо признак УЖЕ ИМЕЮЩИХСЯ неврологических особенностей (привет аутизму, СДВГ и компании), либо симптом родительской несостоятельности. Третьего не дано.
Исследования, которые пытаются представить пищевое поведение как предиктор будущих проблем, возможно, путают причину и следствие.
Это как сказать, что высокая температура вызывает грипп, а не является его симптомом.
Момент установления границ с ребенком конечен во времени. Упустишь его – дальше будет только сложнее. И нет, та самая метафорическая «ложечка по губам» (читай: разумное ограничение и настойчивость) – это не насилие, это воспитание. Ребенок не вспомнит этот момент, но усвоит урок.
Современная тенденция к безграничной толерантности детских капризов породила поколение маленьких диктаторов, которые не ставят родителей ни во что.
А потом эти же дети попадают в статистику с «эмоциональными проблемами» и «социальными трудностями».
Да, генетика играет роль. Но 8-16% вариабельности – это не большинство. Остальное – воспитание, среда и родительская позиция.
Послесловие
Может, я циник. Может, у меня слишком упрощенный взгляд на сложные вещи.
Но когда я читаю про детей, которые до средней школы требуют кастрюлю вместо горшка, или про ребенка с ARFID, который годами ест только три вида пищи, у меня возникает один вопрос: а родители-то пробовали настоять? Или сразу капитулировали перед детским плачем?
Понимаю, звучит жестко. Но иногда жесткость – это честность. А честность в вопросах воспитания важнее политкорректности.
И да, прежде чем бросать в меня помидоры: я различаю медицинские проблемы и педагогическую запущенность. Но то, что сейчас творится под видом «уважения к личности ребенка», часто выглядит как банальное отсутствие воспитания.
Вот так. Можете не соглашаться. Но подумать стоит.
#детскоепитание #воспитаниедетей #ARFID #родительство #избирательноепитание #границывоспитании #детскаяпсихология #неврология #СДВГ #аутизм #родительскийопыт #непопулярноемнение
