Барс: поэма. Часть III

Временность битв уже позади: лапы - застыли,
Снега - отцвели. Солнце угасло: осталась лишь тень.

Вот он бредёт, словно синий олень,
Что когда-то водился в этих краях:
Жизнь - не чертоги,
Но битва впотьмах.

Разбито не сердце, не плачет душа:
Нет одиночества:
Внутри - нет тепла.

Он скомкано твёрд и забыт по утру:
Битвы затихли,
«Но где я живу?»

Почему этот мир
Вдруг стал пеленой?
Почему это время
Наполнилось вечностью, а хотелось -
… тобой?

Сероглазый, с шерстью, тканной из серебра,
Он бредёт по обугленный скалам:
Вулкан, оживя,
Уничтожил всё то, что лава
Стёрла: дотла.

По тропинкам, по взгорьям, по ущельям - бредёт:
Вдруг - стороною путник бредёт:
Мёртво-угольный цвет опьяняющих глаз.
Он сник и раздавлен,
Но устал и распласт.

А за ним - что-то трепетно-пегое,
Скулящее и своё:
Человек с человеком, но
Втрой - тот (же)
Только дитё.

Барс вдруг замер, попятился: стих.
Родниковый поток, падший камень - и всё:
тишина.

Человек окатился, упал:
Там, где бездна,
Где тьма.

Барс щетинился, морщился, нюхал, лизал -
И детёныш вдруг встал:
заорал!

Барс напрягся, вздыбив шерсть под луной.
«Что мне делать? Кто это… такой?»

… и не мясо, не дичь, не подлый хорь у норы:
Нечто, что из мира иного,
Созданное будто бы из спелой коры.

Что с ним делать?
Как быть?
Увести?
Съесть? Оставить? Забыть?
Или просто -
Убить?

Уже солнце вставало: близился час холодов.
Вдруг тропа заиграла:
Волки? Маралы?
Иль кто-то из сов?!

Тень, похожая, что упала во тьму:
Поступь - совсем осторожная,
Будто во рву - по стеклу.

Он оскалился: ждёт.
Человек? Человека отдаст и уйдёт.
Хищник?
Будет бой: «но за что?»
Или это идущее, но не живое:
Иль кто?

Он замер за камнем: затих.
Подошло это нечто:
Метра два, запах, смоченный непонятной смолой:
«Кто же это? Кто же это такой?»

Звуки скрежета, словно мечи:
Рубкие, рваные, но шаги.
Размельчающий камень поступи срез:
«Что же это такое? Куда я залез?!»

Нечто быстро взошло по тропе:
Оглянулось: направило красным лучом по спинке
(Малыша) -
И раздался безумный, режущий стук:
Это нечто вонзило в младенца свой блестящий,
Расширенный кнут.

Разорвав пополам,
Оно просто ушло.

И с тех пор за горами,
Где было село,
Стало мерцающее тихо:
Беззвучно. Бесстено.
Но не без него…