Когда писатель Дуглас Адамс в одном из своих сатирических научно-фантастических романов придумал устройство, способное мгновенно переводить любой язык, он описал его как маленькую желтую рыбку-телепата, которую засовывают в ухо.
Эта вавилонская рыбка испражняет в мозг владельца «телепатическую матрицу», которая создается за счет питания энергией биотоков мозга, излучаемых речевым центром. Другими словами, она берет слова на одном языке, переваривает их и транслирует на другом прямо в мозг владельца.
Менее чем через два десятилетия AltaVista запустила инструмент онлайн-перевода под названием Babel Fish, который позже был приобретен Yahoo. Он просуществовал до 2012 года, когда его заменила служба перевода Microsoft Bing, но вавилонская рыбка до сих пор остается воплощением «идеального решения для перевода» в поп-культуре.
Технологическая индустрия изо всех сил старается воплотить рыбку в реальность, хотя и с помощью менее сомнительных и менее психологически навязчивых методов, но пока отдельные препятствия для разработки универсального транслятора слишком высоки.
На самом деле, заставить программное обеспечение понимать произносимые слова не составляет большого труда и уровень точности искусственного интеллекта, преобразующего речь в текст, увеличивается с каждым днем.
Проблема скорее в том, что общение состоит не только из слов. Контекст, культура, история, даже тон голоса так же важны, как и сами слова, и компьютеры не могут со всем этим справиться. Общение может быть таким же индивидуальным, как и люди, поэтому лучшие переводы являются результатом умственных способностей.
Распознавание голоса ИИ имеет много проблем с акцентами (и есть свидетельства того, что у него даже есть проблемы с полом, поскольку большинство этих программ обучены для мужских голосов). И он совершенно теряется, когда сталкивается с разговорными выражениями, сленгом, региональными диалектами, или чем-то другим, что выходит за рамки тщательно сформулированной, культурно-однородной словарной лексики.
Мы все еще находимся на ранних стадиях, и хотя технологии впечатляют, до перевода обычной речи в реальном времени еще далеко.
Недавно голландский редактор американской поэтессы Аманды Горман попал в заголовки газет, объявив, что писатель Марике Лукас Рийневельд будет переводить книгу Горман. Горман — черная, Рейневельд — белый. После общественного протеста Райневельд отложил перевод, и издательство объявило, что ищет чернокожего переводчика.
Когда поэт пишет о расизме, переводчик, столкнувшийся с расизмом, скорее всего, будет придерживаться другой точки зрения, чем тот, кто не сталкивался с таким опытом, и может выбрать для перевода другие слова, интонации, или концепции. Это должно быть само собой разумеющимся, и очевидно, что разнообразие так же важно в переводе, как и в письменной, или устной речи, потому что интерпретация имеет веское значение. Но в технологиях доминируют белые мужчины, поэтому переводческий ИИ находится под влиянием предубеждений, предпочтений и опыта белых мужчин.
Быть переведенным — это не то же самое, что быть понятым, и универсального перевода не существует, потому что не существует универсальной культуры. Если бы кто-то разработал инструмент перевода, который учитывал бы этот фактор, то это стало бы новым словом в понимании речи собеседника .
GOLOⓢ
Аннотация к статье Tracy King в интернет издании The New European
@smotritelmayaka, Опять белые мужчины виноваты. И здесь в переводе, понимаешь, засели, и не дают черным выссказаться о расизме.