В город Ольгин мы въехали к вечеру, торжественной кавалькадой из трех машин. Во главе плыл старенький Мерседес Хефи, а за ним наши две Волги с водителями за рулем. Время было к вечеру и наш всесильный Хефи уверенно подъехал к воротам какой-то воинской части, остановился прямо у них, перегородив полностью все движение, и высунул руку с документом подбежавшему солдату. Тот только мельком глянул и, отдав честь, бегом бросился поднимать шлагбаум. Мы плавно вырулили на территорию…
Надо сделать маленькое отступление. Я уже говорил, что есть две категории населения Кубы, которые отличаются уважением окружающих и неплохими зарплатами – это врачи и военные! Про врачей, их методики и скудный ассортимент лекарств, судя по общей обстановке на Кубе, ничего не скажу, потому что не довелось познать их мастерство за время поездки, а вот про военных впечатление мы получили!
Поведение солдат в части с виду довольно разболтанное. Так как службу проходят не только мужчины, но и женщины, то можно запросто увидеть прогуливающиеся в обнимку парочки – солдат и солдатка, причем оба в военных брюках, а сверху такие зеленые маечки без рукавов и глубоко декольтированные, так что можете представить себе картинку происходящего. У женского состава есть официальное название – батальон помощи армии! Не буду вдаваться в это понятие, потому что оно мне до конца не понятно, но женщин много! Кроме того, мы сами наблюдали картину, когда по территории идет веселый солдат, с распущенным ремнем, болтающимся ниже пояса, в потной майке и при этом насвистывает какую-то мелодию. Навстречу ему старший офицер, одетый по всей форме. И вот они встречаются, о чем то дружески болтают, похлопывают друг друга по плечам и улыбающиеся расходятся. И так бывало неоднократно! Представить это в советской армии у меня воображения не хватало!
Однако, такое кажущееся панибратство мгновенно исчезало, когда командир, он же хефи, отдавал приказ! Все делалось безукоризненно, мгновенно, с положенной отдачей чести и строгим выполнением в срок и качественно! Все-таки хефизм – не такая уж и плохая вещь, особенно в армии.
Нас накормили, показали где мы можем переночевать, умыться, погулять и растворились, как будто мы для них больше не существовали! Про еду в кубинской армии – это отдельная песня, которая на то время была абсолютна непонятна нам, советским людям, знающим что происходит в воинских частях нашей любимой Родины!
Солдаты и офицеры питаются вместе. Шведский стол (про который мы ничего не знали в то время) на наш взгляд был столь изобильным, что хотелось попробовать всего: овощи в сыром, вареном и жареном виде, фрукты, соки, мясо, правда в основном курица, кофе, какие-то сладости… и все это за столько подходов, сколько захочешь! Мы так объелись, что помышлять о каких-то прогулках уже не было сил и все отправились в казарму спать!
Часов в одиннадцать вечера, когда мы уже спали в отдельной комнатке, меня кто-то потряс за плечо и тихонько позвал - «Компанеро! Панчо! Панчо!!». Это был наш водитель Уго. Надо сказать, что после того, как я помог его мальчику лекарством, он испытывал ко мне какое-то особое чувство любви и благодарности. Ничего не оставалось делать, как встать одеться и плестись за водителем на улицу. У казармы уже стояла машина Уго, в которой сидели начальник воинской части, которому нас представили сразу же по приезду, Хефи и его любовница, я оказался пятым.
На все мои вопросы куда мы едем кубинцы только посмеивались надо мной и все время повторяли «Панчо. Панчо!», показывая большой палец руки, поднятый вверх. Ехали мы довольно долго, через весь город, в сторону гор. Подъехав к горам, мы свернули на какую-то практически незаметную дорогу и в полной темноте стали подниматься вверх по серпантину! Вдруг, через несколько минут на трассе показался ярко освещенный щит с изображением осла и надписью «El burro». «Осел» - сказал по-русски Хефи и стал указательным пальцем показывать себе в рот. Я окончательно понял, что я ничего не понял и не знаю куда меня везут!
Еще через несколько минут мы выехали на большую плоскую вершину горы, с которой был виден практически весь ночной освещенный город! Зрелище было потрясающим, подобное я видел только много лет спустя в американских кинофильмах, и я даже не заметил сначала, что на этой вершине расположился небольшой мотель, домиков на 20 и довольно большой открытый пивной бар! Я уже было направился в бар, думая, что именно сюда меня и пригласили, но офицер взял меня под руку и с очередными выкриками «Панчо. Панчо!» потащил по дорожке куда-то вглубь зарослей.
Метров через сто мы выбрались на небольшую открытую освещенную площадку, на которой стояло странное одноэтажное бунгало: в правой ее части был небольшой пивной бар со стойкой и несколькими высокими стульями, а в левой какой-то загон для скота. Все это находилось под одной крышей и разделялось между собой низкой дверью, как в американских салунах. Бармен тепло нас встретил и тут Хефи наконец-то пояснил, куда меня привезли!
Оказывается здесь жил уже довольно старый осел, который пил пиво! Именно в левой части этого бара он и жил. У осла есть свой личный врач и человек, который за ним ухаживает, но так как он довольно стар, то ему готовилась замена – вскоре должны были привезти такого же осла из Мексики который жалует пиво, но молодого! Не так-то просто отыскать такого осла! Я конечно не помню, какое количество пива осел выпивал в день, но цифры были умопомрачительные и не укладывались в голове. Как, впрочем, не укладывались в голове и цены на бутылки пива в этом баре! Причем, чтобы дать бутылку пива ослу клиент должен был купить бутылку себе и бутылку ослу. На эти деньги мы бы вчетвером хорошо посидели в Гаване в каком-нибудь баре, но с другой стороны, экономить на таком случае – напоить осла пивом – это было бы верхом жадности. Я конечно купил две бутылки.
Звали осла Панчо и я наконец-то понял сакральный смысл этих выкриков! Бармен пару раз громко выкрикнул его имя и из темноты выплыл довольно крупный осел и начал требовательно орать, другого слова я подобрать просто не могу! Бармен дал ему какую-то лепешку и потом показал на примере пустой бутылки, как следует поить осла. Надо было держать бутылку горизонтально и сунуть ее ослу в угол рта. Первым осла стал поить офицер и, видимо, делал это уже не первый раз, потому что осел сразу ухватил губами бутылку и выдул ее за несколько секунд! Потом Хефи испытал свою ловкость и осел вновь высосал бутылку пива даже не поморщась. Третьим был я. Пиво было вкусным и где-то в глубине души я понимал, что мог бы выпить ее сам, но все же всунул горлышко в рот ослу и тот, сладко причмокивая, покончил с ней с такой же скоростью, как и с предыдущими! От осла вкусно пахло пивом, сеном, живым горячим телом и каким-то хлебом, видимо той самой лепешкой, которую дал ему бармен.
(с) фото Рамона Гонсалеса
Позавидовав еще немного ослиной жизни, хотя наверное зря, мы еще поболтали с барменом, погладили осла за ухом и вернулись в пивбар на краю горы. Спустя еще пару часов, напившись пивом и наевшись всякими скусностями, мы сели в машину и вернулись в часть. Вечер удался, но мои соотечественники назавтра долго еще обижались на кубинцев, что их не взяли с собой, но я здесь был абсолютно не причем, потому что понятия не имел, что мне предстоит!
До восточной оконечности острова нам оставалось немногим меньше ста километров…
