Кубанская застольная или снова про колбасу

И снова приятные воспоминания из детства. 

Кубанская осень у меня ассоциируется с быстро заканчивающимся бабьим летом и наступающими октябрьскими (хоть они и ноябрьские) праздниками. Демонстрация трудящихся проходила не так весело, как первомайская, но также сопровождались песнями, «остограммливанием» и наличием накрытых столов у каждого кафе, ресторана или столовой. Особых деликатесов в 80-е, конечно не наблюдалось, но бутербродики с сыро-вяленой колбаской, семгой и другими малодоступными в магазинах продуктами —на тех столах все же присутствовали. 

Но главное преимущество осени для меня, состояло в том, что в кубанских станицах резали кабанчиков. Кто-то втихаря: зарезали, наделали всяких деликатесов, тушенку в банки закрыли и спрятали все в подпол для личного, так сказать, пользования. Наши родичи — не такие. Ну чем же не повод - собраться на «кабанчика» всей большой семьей в межсезонье?

Съезжаться начинали к вечеру пятницы. Отужинав, чем бог послал и «приговорив» пару бутылей самогона, укладывались спать пораньше, ближе к полуночи, готовясь к завтрашнему серьезному испытанию — закалыванию кабана. Чаще всего это была конечно свинка, но всем, почему-то было, приятнее называть это несчастное домашнее животное диким, лесным словом «кабан». Нам, детям строго-настрого запрещалось в этот день подходить к свинарнику, заглядывать в щелочку и, тем-более, кормить приговоренную. И вот несколько крепких мужиков и еще с десяток не очень крепких подготавливали инструменты "казни", параллельно принимая на грудь по стопке-другой - «чтоб рука не дрогнула». Умелый «мясник» делал все быстро и почти бесшумно, без лишней суматохи и визга. Но бывали случаи, когда пере-"набравшиеся стимулятора» (самогона) мужики гонялись по всей станице за раненой свиньей, с бочины которой торчал всаженный нож. Вот где триллер, мама не горюй! Свинья визжит, мужики орут, падают в лужи, а раненое животное, говорят, имеет такую силищу — что может затоптать, забить любого попавшегося на ее пути. Но, к счастью, такие ужастики случались не часто и на моей памяти все обходилось без жертв и пострадавших. Ну, не считая кабанчика конечно.

И вот уже во дворе пахнет горелой соломой и по всей округе разносится запах подпаленной свиной шкуры. Наблюдение за извлечением внутренностей тоже, скажу я вам, развлекуха не для слабонервных. Я на такое смотреть не могу. Но когда все уже порезано на куски, промыто в нескольких водах — выглядит очень даже ничего! И тут проявляются какие-то природные инстинкты у людей — запах освежеванной туши, вид теплого розового мяса, жаренная на сале с луком свежая кровь — все это сплачивает всех в одну веселую компанию, которая начинает домашнее производство, сопровождая все шутками и прибаутками. Однажды кум кума, выходящего из туалета, решил напугать. В сумерках показал свиную голову. Ну и тут же получил в рыло, собственное, не свиное. Обошлось все смехом и "мировой". 

А во дворе кипит работа. Одни начинают готовить холодец, параллельно приготавливая компоненты для домашнего зельца. Другие тут же готовят фаршированный желудок. Но главное — это колбаса! В чистые белые кишки, через обычную лейку, запихивают мелко нарезанные кусочки свежего мяса, с салом, чесноком и солью. Полученные колечки тут же укладывают в большие банки и заливают растопленным жиром. Когда количество банок кажется всем достаточным, а желудок уже нафарширован гречневой кашей с мясом и субпродуктами, холодец проварился несколько часов (и чего ему застывать — можно и горячим есть, как соседи-армяне), берут несколько больших кружков этой вот (ой щас захлебнусь слюной) колбасы, и жарят на самых больших, черных чугунных сковородках. Колбаса потрескивает, шкварчит, даже подпрыгивает изредка, но ее тут же подхватывают умелые руки хозяйки и переворачивают подрумяниться на другой бочок. А запах!!!

Дети в это время все чаще и чаще проскакивают у «летней» кухни, как бы интересуясь — может помочь чего, воды какой подать или тарелки на стол отнести. Добрая тетя всегда отломит ( и как у них пальцы такой жар выдерживают) хороший кусок от колечка и скажет : « Оторви там в кастрюле хлебушка!» Да-да! В Огромной кастрюле много буханок хлеба, а оторванная краюха — самое вкусное, что может быть. И вот обжигаясь текущим с колбасы жирком, закусывая хлебушком, чтоб не так горячо было во рту, уплетаешь ты эту колбасу за обе, а было бы три, так и за все три щеки, и кажется, что нет ничего милее этого прохладного осеннего воздуха, почти голых деревьев, серого неба и родных людей вокруг тебя, уставших, но веселых и счастливых. Вечер всегда заканчивался песнями:

Во субботу Янка ехал вдоль реки

А под дубом водку пили рыбаки...

ну и т д, на позитиве! ( про рыбалку на Кубани расскажу отдельно)

Вот такая она — моя кубанская осень!