[Проза] Прощание

Автор: @mgaft1
Редактор: @nikro

Новый рассказ от Mgaft1, пропитанный светлой грустью. Такой житейской и остраненной, словно смотришь на собственную жизнь со стороны.
@nikro

Прощание

— Вы любите креветки, Мистер Росс? — Она улыбнулась. Улыбка обнажила большую часть её верхней десны.
— А вы?
— Спасибо, я вообще люблю морепродукты.

Роберт криво улыбнулся и мокнул креветку в острый соус.

«Что-то эта рыженькая вокруг меня много крутится». Он вспомнил, что она несколько раз глупо улыбалась, когда здоровалась с ним.

Последний квартал был для компании успешным и босс устроил небольшую корпоративную вечеринку в конференц-зале. Салаты, креветки, суши, пицца, музыка. «Кто она? Для девушки с техническим образованием – слишком хорошенькая». Роберт вспомнил свое университетское житье-бытье, и на лекциях, среди мужских голов - только несколько девчонок, натыканных как редкие кусочки курицы в салате Цезарь.

«Хотя в общем, какая разница...»

За девчонками ребята бегали в другой колледж, колледж искусств. Там их было много, соблазнительных. В том колледже он и встретил свою будущую жену – тот водораздельный риф, который отбивал его сознание от атаки всех этих интересующихся им институток, секретуток, и разных прочих “туток”.

Его жена... она была... она была всем. Он любил её лицо, волосы, её спокойные, чуть выпученные глаза, задумчивый и слегка отрешенный взгдяд, её неспешные движения, когда она мыла посуду, готовила, читала или стояла у мольберта и писала. При всей своей неторопливости она как-то всё успевала, дома было чисто и хорошо пахло.
Он получал удовольствие от звука её голоса, любил её молчаливость, и всегда ждал её редкие, мудрые слова. Она открыла для него мир искусства. Они ходили вместе в музеи, где она рассказывала ему о художниках. Объясняла всё вразумительно, на понятном ему языке, и эти знания мягким и тёплым потоком вливались в его технический мозг. Знакомила его с другими художниками. Их беседы и даже пьяные препирания были интересными и стоящими. К нему они относились хорошо, приняли его в свой кружок и называли его «Наш технарь».
Когда она работала, Роберт молча стоял за её спиной и наблюдал за её движениями - воплощением её мыслей на полотне, и наполнялся гордостью и безмятежностью от осознания того, что она принадлежит ему, и может стать его в любую минуту, и быть нежной и страстной, как в первый раз, еще тогда в университете. В такие минуты Роберт ловил себя на мысли, что он ничего не хочет, ничего, кроме бесконечности этого момента.
Иногда она правда раздражалась, не хотела, чтобы он стоял за её спиной, говорила что он её стесняет, и что ей нужно больше личного пространства. Тогда он отступал, шёл заниматься своими делами, читать какую-нибудь бессмыслицу по профессии, делать расчёты, писать отчёты... Так длилось пять лет календарного времени, которые пролетели вмиг.
Но сравнительно недавно, с ней стало происходить что-то недоброе. С работой как-то не ладилось. Она чаще была расстроенной. Когда он спрашивал в чем дело, она только раздражённо махала рукой. Показывала ему на палитру и говорила:

– Что ты спрашиваешь? Неужели ты сам не видишь?
Роберт смотрел и не мог понять. Пейзаж ему казался очень красивым. И небо, и деревья дышали свежестью.

— Да нет же. Вот здесь, – она указывала рукой на мазок на картине, – Вот это же плохо, слабо, безобразно. Это же мазня, мазня! Неужели ты не видишь?
Роберт этого не видел.
Ты наверное устала. Отдохни. Хочешь массаж?
— Да нет же. Я не устала, я просто бездарна, бездарна. Я не могу через это прорваться.
— Через что?
— Ах, господи!
Она отошла от мольберта. Накинула пальто.
— Куда ты?
— Мне нужно прогуляться.
— Пойти с тобой?
— Нет!

И уходила. Он ходил по квартире взад и вперёд, и думал, пытался понять чем он мог ей помочь. Понимал, что ничем, и расстраивался.

Она стала чаще задерживаться в мастерской. А когда приходила домой, подолгу стояла у окна и глядела во двор, в темноту, на падающий снег.
Потом случился какой-то перелом. Она повеселела.
Теперь работа спорилась. Её изобразительная манера стала какой-то другой, палитра стала ярче, насыщенней. Она работала много и легко. Но что-то по-прежнему было не так. Она много улыбалась, но как-то в пространство, будто была не с ним. Ночью она часто стала отворачиваться, или лежать на спине с открытыми глазами, и молча смотреть в потолок.

— О чем ты думаешь? – Роберт рукой приподнимал её лицо за подбородок и смотрел ей в глаза.

— Так, ни о чём, - она отворачивала голову и отстраняла его руку.

Теперь она задерживалась на работе почти каждый день. Когда приходила домой, смотрела сквозь него, а под глазами были синяки. По приходу ничего не говорила, шла в ванную комнату и принимала душ, потом ложилась в постель и сразу засыпала. Роберт чувствовал как в её пространство вошло какое-то новое, чужое влияние, вошло в её мозг, душу и тело.

Однажды, когда они обедали на кухне, она посмотрела ему в глаза и сказала:

— Ты такой хороший.

Он поехал к её мастерской и долго ходил по другой стороне улицы туда-обратно, чтобы не замерзнуть. Потом Роберт увидел, как она вышла словно слепая и улыбка порхала на её губах, а с ней под руку шёл другой человек.

Хмурилась луна. Бороться здесь было уже бесполезно. Даже если всё будет временно, это будет повторяться и повторяться, словно порывы ветра дующие с разных сторон. По-другому быть не могло, ибо его любимая ускользала от него по лунному лучу куда-то в кривизну вселенной. Он ей стал неинтересен, как приевшееся блюдо.

— Мистер Росс, какой кофе вы любите - чёрный, капучино или латте?
— Чёрный.
— А торт вы хотите?
— Да, спасибо, небольшой кусочек.

Когда девушка отвернулась к столу, чтобы взять кусок торта, Роберт взглянул на неё. У неё была красивая фигура, довольно тонкая талия, плавно переходящая в бёдра.

Роберт посмотрел в окно. Спускалась ночь, как будто кто-то сверху лил черную пустоту.
«Мда», - подумал он, - «в конце-то концов… какая теперь разница?»

дизайнер @orezaku