Ссылка в Сибирь. "По этапу"

Автор @brodyaga

От автора : Рекомендую прочтение под песню "Колодники" в исполнении Евгения Нестеренко (видео в конце поста)

Пересыльная тюрьма обычно представляла собою каменный прямоугольник, выбеленный известью снаружи, с железной крашеной крышей. Она окружена просторным двором, обнесенным такой же каменной стеной в 12–16 футов высоты; на каждом углу стены выкрашенная черная с белым будка для часового; вдоль каждой стороны четырехугольника ходит часовой, имея в руках заряженную берданку с привинченным к ней штыком.

Недалеко от ворот находилось небольшое здание тюремной конторы, перед ним опять караульная будка с крышей в виде буквы «А», к которой был подвешен колокол. Зачастую перед тюрьмой сидели торговки с полными корзинами ржаного хлеба, холодного мяса, вареных яиц и пирогов с рыбой, которые они продавали арестантам.

У ворот посетителей останавливал вооруженный часовой и, узнав цель визита, кричал сквозь четырехугольное отверстие в тяжелых воротах: «Старшой!». На зов явился капрал или сержант, с шашкой через плечо и револьвером в кобуре у пояса, выяснял опять таки цель и согласовывал со смотрителем, после чего посетителей впускали в тюремный двор..

Обычная картина , описанная очевидцами: по двору бесцельно бродили 50-60 арестантов или же праздно сидели кучками на земле. Одеты они были с ног до головы в серое; костюм их состоял из шотландской шапочки без козырька, рубашки и штанов грубого домотканого полотна и длинного серого халата, на котором сзади на спине, между плеч, было вшито один или два ромбовидных кусочка черного или желтого сукна.

Почти у всех были скованы ноги, и воздух был полон характерного звона цепей, напоминающего звяканье огромной связки ключей. Стандартная камера персыльной тюрьмы выглядела так - огромная комната футов в 35 длины, 25 ширины и 12 высоты. Бревенчатая стена была покрыта грязной штукатуркой; досчатый пол был совсем черный от грязи и втоптанного в него сора; освещалась камера тремя решетчатыми окнами, выходившими на тюремный двор. Посередине, занимая полкамеры, тянулись нары для спанья – деревянный помост, 12 футов ширины и 30 длины, поставленный на крепких столбах на высоте двух футов от полу. Нары были с обеих сторон слегка покаты, так что, когда арестанты укладывались на них двумя поперечными рядами, головы спящих оказывались на несколько вершков выше их ног.

Эти нары – характерная особенность сибирской тюрьмы, и кроме них да еще большой кадки для удовлетворения естественных надобностей никакой другой мебели в камере нет. Арестантам не дают ни подушек, ни одеял, ни постельного белья, так что спать они должны на голых досках, покрываясь собственными халатами...

Отправка по этапу происходила обычно по следующей схеме. Офицер командовал: «Стройся в ряды!». Разговоры сразу смолкали. Лежавшие на земле арестанты, звеня кандалами, сейчас же вскакивали на ноги; конвойные солдаты брали ружья на плечо; ссыльные набожно крестились, кланяясь по направлению тюремной часовни; при слове «Марш!» вся колонна приходила в движение.

3–4 казака в темно-зеленых мундирах с ружьями через плечо открывали шествие, за ними следовала беспорядочная густая толпа арестантов, мужчин и женщин, между двух рядов редкой и разрозненной цепи солдат. Позади ехали телеги со стариками, больными и малыми детьми, в арьергард следовало с полдюжины казаков и, наконец, позади их еще 4–5 возов, нагруженных серыми мешками.

Когда партия, усталая, измокшая, голодная, приближается к какой-нибудь деревне, артельный староста просил у конвойного офицера разрешения затянуть «Милосердную». Разрешение обыкновенно давалось.

Отделялось несколько арестантов для того, чтобы принимать подаяние, все снимали шапки и шли по деревне медленно, волоча ноги, словно совершенно выбившись из сил, и затягивают свой заунывный призыв к милосердию.

Слова были такие:
Милосердные наши батюшки,
Не забудьте нас, невольников,
Заключенных, Христа ради!
Пропитайте-ка, наши батюшки,
Пропитайте нас бедных заключенных!
Сожалейтеся, наши батюшки,
Сожалейтеся, наши матушки,
Заключенных, Христа ради!
Мы сидим во неволюшке –
Во неволюшке: в тюрьмах каменных,
За решетками за железными,
За дверями за дубовыми,
За замками за висячими.
Распростились мы с отцом, с матерью,
Со всем родом своим – племенем.

Среди уголовных каторжников на сибирских этапах была весьма распространена такого рода игра: на полу камеры расстилалась куртка или грязная холщевая онуча, и арестанты бились об заклад, сколько блох выскочит из нее за столько-то минут. При этом, разумеется, каждый арестант клал свою ставку. Или так: на нарах рисовали два небольших концентрических круга, пускали во внутренний круг одновременно несколько вшей и бились об заклад – чья скорее вылезет наружу за крайнюю черту. Карт арестантам иметь не дозволялось, но возможность азартных игр, как видимо, оставалась.

Евгений Нестеренко - Спускается солнце за степи (Колодники)

Продолжение следует

Изображения из архива редакции Истфака, музеев ВГИАМЗ и СОКМ, а так же с лицензией ССО
Видео: пользователь Л.Б. канал YouTube