М о с к в а - К о л о г р и в. История переезда

Однажды моя бабушка купила домик под Тулой и, забрав любимого кота, переехала в деревню навсегда. В то время я рассуждала: ну летом понятно — река, лес, грибы. Но зимой! Что делать в деревне зимой? Сегодня мои друзья, сын и мама, с которыми нас разделяют 700 км, а соединяет только скайп, не могут понять, почему «столичная штучка», как называют меня местные, сбежала из Москвы в Россию и уже четыре года живет без газа, салонов красоты и прочих благ большого города.

Когда сыну исполнилось пятнадцать, я родила дочь. К тридцати пяти годам я, наконец, усвоила роль матери и всю меру ответственности за ребенка. И в те моменты, когда дочь, начиная исследовать мир, хватала из ручейка то окурок, то полиэтиленовый пакет или по двору с ревом проезжала машина на скорости, и я остервенело хватала ребенка за руку, во мне и созрел план переезда-побега из некогда любимого, чистого и спокойного дворика на окраине Москвы, из небольшого лесопарка, куда во времена моего детства захаживали лоси. Где теперь на полянке возвышается дуб, который я когда‑то, залечивая зарубку на стволе, перевязала поводком моей собаки, похороненной там же.

Три года, включив внутренний навигатор, я искала место под солнцем в относительной близости от Москвы. Однажды загляделась в Сети на картинку: с холма открывался вид на изгибы реки, песчаные берега обрамляли могучие сосны. Дом на высоком берегу реки,

сказочный лес, это ли не мечта — деревня Елизарово, 700 километров от Москвы.

Дом купили раньше меня, но я решилась поехать на разведку и незаметно забралась еще дальше — в загадочный Кологрив. До города от железнодорожной станции можно было добраться только на такси, а дальше бесконечная тайга. Машина то взлетала, то скатывалась с холма, у меня захватывало дух, как на американских горках, а в окно то и дело сквозило смолистым ароматом тайги. Мы остановились только раз, чтобы набрать воды в роднике. Хол-

мы, серебристый мох, огромный старый заяц у обочины, в чьих глазах отчетливо читался вопрос, что мы тут делаем, окончательно покорили меня.

Уладив все документальные дела, собрав дочку, двух собак и все, что могло поместиться в легковую машину, не без труда преодолев 700 километров, мы победоносно въехали в Кологрив в ночь на 9 мая 2014 года. Кологрив не изменился с тех пор, как в 1781 году был «высочайше утвержден» первый план застройки города. От бывших хозяев нам осталась стиральная машинка, бойлер на 80 литров, новая душевая кабина, куча хлама и полезные связи, коими я сразу же и воспользовалась. Через пару недель у меня уже была горячая вода,

душ и новый диван с креслами. К слову, в Кологриве нет газового отопления, поэтому я научилась топить печь, которая дымила и коптила, пока я не подружилась с ней, бережно залепив все трещинки глиной.

Первое время я ходила на рыбалку, наслаждалась прогулками в лесу с собаками: жила праздно и беззаботно, как все рантье (тут неважно: Таиланд это или Кологрив). Но через полгода ситуация поменялась, я осталась без денег. Срочно пришлось искать работу,

и я устроилась официанткой в кафе «Огонек», откуда через неделю меня уволили за некомпетентность. Тут‑то и пригодился мой диплом психолога. За шесть тысяч рублей в месяц я работала год в доме престарелых и инвалидов, все больше погружаясь в настоящее

российской глубинки. Несмотря на трудности, эта действительность меня не отвратила. Более того, я излечилась от многих «недугов» суетного мегаполиса: стала спокойней, при этом не теряя динамики. Можно сказать, я обрела здесь вкус к жизни. Это хорошо, когда тебе не надо спешить на маршрутку, стоять в пробках и возвращаться с работы в десятом часу вечера. Когда до работы, садика и школы ты идешь мимо домиков,которые ниже деревьев, мимо пруда с утками, через перелесок с птичьим многоголосьем. Когда не надо пропускать поток автомобилей, обдающих тебя выхлопными газами. Когда тебя провожает старая гончая, которую ты непременно угостишь по дороге булочкой, а толстому Бобу не дашь, он же толстый. Хорошо, когда дома тебя встречает ручная ворона Глаша, которую ты спасла от молодых лаек, в том перелеске. Когда у печки кошка кормит котят и мурлычет, убаюкивая и тебя.

Годом позже мне повезло устроиться в редакцию районной газеты. Я когда‑то писала «в стол». Здесь меня научили писать для всех. Почти два года я работаю там. Теперь меня знают не только собаки на самовыгуле, но и весь кологривский район. Зарплата, как и везде в России, мизерная, но удовлетворение от писательства с лихвой покрывает этот существенный недостаток. У меня появилось много друзей из больших городов, тоже почему-то оказавшихся в Кологриве: писатель-фантаст, бывшие рокеры, профессор социологии, вдова известного поэта Владимира Леоновича, преподавательница искусствоведения для детей в ДШИ и много других интересных и близких по духу людей. Вообще кологривцы, как себя называют местные жители, народ, похожий на островитян. Видимо, из‑за существенного отдаления от областного центра и 400 км бездорожья, у них сформировался особенный, гордый характер. Принято думать, что в глубинках много пьющих людей, здесь такого нет. Зимы тут бывают суровые, под минус пятьдесят, как в прошлом году. Пропустишь разок протопить и замерзнешь под утро, в таких условиях пьяница долго не выживет, так‑то.

Когда бабушка переехала в деревню, я рассуждала: ну летом понятно — река, лес, грибы, но зимой! Что делать в деревне зимой? Теперь я знаю, что делать в деревне зимой.

история о моём переезде вышла в журнале Seasons of life ноябрь/декабрь 2017