День седьмой. Санкт-Петербург – Петрозаводск. Всё дальше на Север. Навстречу белому сиянию, фрагмент 9

Проснулся в восемь, упаковал спальник и вышел во двор с чашкой чая помедитировать на солнышко. Кое-кто из обитателей, несмотря на ранний час воскресного дня, уже поднялся, мы обменялись контактами и добрыми пожеланиями.

— Езжай на метро до станции Улица Дыбенко, а оттуда на маршрутке до Икеи.

Около часа потребовалось, чтобы перейти развязку и выйти на мурманскую трассу. Болотистая земля то и дело проседала и хлюпала под ногами.

Вскоре остановился первый водитель и взял меня до Синявино. Это был молодой парень Владимир родом с Урала, успевший пожить в пяти разных городах. Он с увлечением рассказывал о выставке робототехники, которую посетил накануне. Обсуждали тему „До чего дошёл прогресс“.

Часто вопросы об автостопе начинаются так: „Но ведь на трассе встречаются всякие водители…“ Встречаются-то всякие, особенно этот срез виден в придорожных кафе и на заправках. Однако сама ситуация автостопа отсеивает людей, не имеющих благих намерений. Ведь в считаные секунды водитель должен принять решение о бескорыстной помощи. В результате автостопщик всегда может рассчитывать на компанию хорошего водителя. Но бывают случаи, за которые ты особенно благодарен. Такие люди наперечёт, как на дороге, так и вообще вокруг нас. И сколь бы не стиралась память о путешествиях, местах и встречах, эти попутчики из серии „подарок судьбы“ не забываются.

Именно таким был второй водитель, довёзший меня до Иссада. Жаль, что имя его не сохранилось.

— Да, в конкретное блудилово ты вписался. У тебя хоть средство от комаров есть? Места там суровые, на сто километров может не быть ни души.

Будто вторя этим словам погода начала портиться, стало по-осеннему мрачно, и дождь пошёл совсем не летний.

— Здесь кругом убожество, — комментирует водитель пролетающие мимо пейзажи Ленобласти. — Во многих деревнях нет газа. Люди массово переезжают в город, и остаются целые брошенные сёла. Земля никому не нужна. Зато нам нужны груды железа — все эти танки и артустановки. Нужно постоянно влезать в очередной конфликт. Воевали с Грузинами, Крым у вас забрали, на Донбассе землю подожгли… И чего мы в результате добились?

С политики наш разговор перешёл на тему путешествий. Говорили о том, что люди со злыми намерениями в основном концентрируются в гуще жизни.

— А как будешь с материка на острова добираться?

— На катере. Там уже придётся заплатить тысячу рублей.

— Вот держи, это тебе на катер, — протягивает мне водитель тысячерублёвую бумажку.

Брать такие деньги у водителя, добывающего их тяжёлым трудом, было очень неудобно. Но, с другой стороны, я ведь сам попросил людей о помощи. И в этой поездке с удивлением заметил, что такая помощь важна как для принимающего, так и для дающего.

Немного жаль, хотя и понимаешь, почему так происходит, что судьба делает такие встречи  очень недолгими. 

Водитель желает добра не только мне, но и всей нашей стране:

— Земля у вас хорошая, с голоду не пропадёте. Поборете коррупцию — и всё у вас будет нормально.

Стоял под порывистым ветром на мосту через Волхов и созерцал величие этой реки и угрюмую красоту северной природы.

Отсюда на небольшое расстояние подвёз совсем молодой водитель. Он интересовался, понимают ли украинцы, что их развели. Говорит, что изучал вопрос и пришёл к выводу: фашизм в Германии организовали американцы.

А тем временем погодные условия вынудили достать из рюкзака дождевик. Прослужил он мне совсем недолго, минут десять. Ну потому что на Севере автостоп хороший. Дальнейшая его судьба неизвестна, может сейчас он служит одному грузину, директору строительной фирмы, у которого был забыт в машине. А может, перешёл в дар и пришёлся кстати какому-то бродяге.

Едва раззнакомился с грузином, как к нам в машину подсела ещё одна попутчица Ксюша. Девушка профессионально занимается сурдопереводом. Сейчас вот добирается домой, в Петрозаводск, из Тихвина, где участвовала в празднике для детей с проблемами слуха. И у нас получается неплохая компания для беседы.

— Вот говорят, что не в деньгах счастье, — пускается в размышления грузин. — Как же не в деньгах, если и бабы, и гаишники на дороге — все только за них тебя и уважают? Когда я везу материалы на своём грузопассажире, ко мне одно отношение, а когда еду на дорогой машине, совершенно другое. Для женщины важно, какая у тебя машина, какой дом, сколько у тебя денег, а не какой ты сам.

— Счастье может быть в работе, в служении, когда делаешь для людей что-то хорошее, — возражает Ксюша.

— Работа, говоришь? Да, мне нравится моя работа. У меня было пять жён, от каждой из них есть дети. Сейчас у них свои семьи, но я им помогаю. Я каждого ребёнка должен поставить на ноги. Однако любви ни с одной из жён я не нашёл.

— А вы напишите на бумаге все качества, которые хотели бы видеть в любимой женщине и спрячьте куда-то этот листок. И через время вы обязательно встретите такую женщину, и когда перечитаете написанное, то удивитесь, насколько всё совпадает.

Если бы я дома, за экраном, прочёл это в чьём-то репосте, то, скорее всего, сделал бы, чтобы сообщения от этого паблика больше не отображались. Но от нашей попутчицы струилась такая искренность и простота, что захотелось её послушаться, сесть и всё написать. Вот только понять бы, что именно писать-то… Воистину, то же бы ты слово, да не так бы молвил.

Наш ненашедший любви грузин довёз нас до Лодейного поля. Мы прошли петлю развязки и поднялись на мост, где рядом с железнодорожным полотном оставалась совсем узенькая полоска для пешеходов.

— А если будет поезд? — с женской инстинктивной беззащитностью спросила Ксюша.

И едва мы дошли до середины, как на мосту, словно бы по заказу, появился товарняк. Затерявшиеся в бескрайней сизой пелене, мы стояли, прижавшись к перилам, под нами важно текла река Свирь, а в каких-то сантиметрах нёсся, грохоча и угрожающе цепляя нас воздушными вихрями, состав. И что такое перед величием пути забытый в машине дождевик и порвавшийся, между прочим, левый кроссовок?

От Лодейки локальный водитель подвёз нас на какой-то десяток километров, до стоянки фур. И вот здесь мы застряли, по северным меркам, надолго. После часа безуспешного голосования мы разделились, я остался стопить на трассе, а Ксюша пошла говорить с водителями фур. Наконец ей удалось уломать водителя бусика, который нас подвёз снова километров на десять. И снова никто не останавливался, возможно, потому, что нас было двое. Здесь мы встретили первого деньгопросящего, как говорят автостопщики, водителя, запомнившегося мне фразой: „Сколько дашь?“

Зато мы весело провели время, развлекая друг друга. Ксюша пела мне руны, это карело-финские эпические песни, которые исполняются под аккомпонемент кантеле, родственника гуслей. От Ксюши я узнал, что в Карелии ещё сохранились рунопевческие деревни. Правда, она мне пела руны на русском, на православную тематику. А я пел наши колядки. „Добрий вечір тобі“ Ксюша даже подхватывала. Потом мы уже дуэтом исполняли хит всех времён и народов:

Господи, помилуй, Господи, прости.
Помоги мне, Боже, на моём пути.
Я так слаб душою, телом также слаб,
И страстей греховных я преступный раб.

Уже вскоре я доберусь до того места, где это песнопение, звоня в набат, исполнял Мамонов.

В Петрозаводск мы приехали после девяти вечера, за этот день я сменил семь водителей. Каучсёрфер Юра забрал меня на машине, накормил дома ужином и предложил поехать в гости к его друзьям. Они оказались любителями настольных игр. Зимой, когда солнце показывается из-за горизонта на какие-то часы, за этим занятием и горячим чаем, наверное, особенно приятно коротать долгие вечера. Мы играем в разновидность „монополии“. Потом меня угощают местной онежской рыбой. Говорим о Севере и о Соловках. Рассказывают, что рядом с посёлком Соловецкий есть палаточный городок, где нужно будет что-то заплатить за место. Но, как показывает практика, можно и не платить. Либо же можно поселиться в одной из гостиниц.

Ребята советуют не рвать завтра когти, а остаться на день, погулять по городу и отдохнуть.

Ночи здесь совсем уж белые, и в отличие от Питера, сумерки даже не успевают сгуститься. С первого июня в Петрозаводске за ненадобностью не включают уличного освещения. И, если бы не пасмурная погода, можно было бы смотреть, как над Онежским озером с запада на восток движется солнечный отсвет.