[Проза] Почти рождественская история. Часть 2. В этом доме осталось жить моё детство

Автор: @mirta
Редактор: @ladyzarulem

Часть 1.

Слово редактора:
Удивительным образом в этой главе соединяются ментальное и материальное - обстановка дома наполнена воспоминаниями и неразрывно связана с жизнью лирической героини.
Любовно описываемые детали обстановки дают возможность читателю представить себя внутри дома, увидеть все словно своими глазами и почувствовать его живое “дыхание”.

Самым главным во дворе был дом, покрытый зелёной “шубой”. Внутри - всего две комнаты и коридор. В этих комнатах жило моё детство. В серванте бережно хранились школьные тетрадки и дневники, грамоты и благодарственные письма родителям, подарки мальчиков к 8 марта и фотографии. В шифоньере висело выпускное платье из зелёной парчи и форменное коричневое платье с белым фартуком из гипюра.

В комоде под постельным бельём мама хранила мои письма, которые я писала домой из пионерского лагеря на Чёрном море, позже - из института и города, в котором жила с семьёй.

Стены комнат были украшены детскими фотографиями: моими, двух моих старших братьев и внуков. На кроватях с деревянными спинками, стоящих друг напротив друга, были застелены те же покрывала, что и тридцать лет назад, на полу лежал тот же ковёр. Новым было кресло, оно появилось уже после того, как мама осталась одна. Кресло подарил маме брат Коля, и она, сидя в нём, смотрела телевизор долгими зимними вечерами или читала, включив торшер, стоявший у нас на одном и том же месте столько, сколько я его помнила.

Новыми были и занавески на окнах. Лет пять назад пришлось их поменять: старые, провисевшие на окнах почти всю мою сознательную жизнь, просто-напросто при стирке разделились на ленточки. Тюль на рынке выбирала я: по кипенно-белому полю любимые мамой гроздья сирени. Комнатки наши как-то сразу помолодели и преобразились.

В маленькой комнате стоял трельяж, перед которым я любила подолгу «кружиться» - по маминым рассказам. На стеклянных полочках трельяжа в последнее время хранились лекарства в тюбиках, флаконах и коробочках, а ещё шкатулка цвета слоновой кости, доверху заполненная цветными камушками, собранными мною на берегу Черного моря в то самое незабываемое лето в пионерском лагере.

Из маленькой комнаты дверь вела в длинный коридор, который выполнял две роли: собственно коридора и прихожей. Половину пространства здесь занимал диван. Диван в прихожей появился недавно, а когда я была маленькой, коридор был почти пуст, только по весне в одном из углов селилась квочка. Пока она сидела на яйцах, вела себя спокойно, но когда вылуплялись цыплята, то квочка становилась подозрительной и злой. Ей всё казалось, что цыплят у неё хотят похитить, и она набрасывалась на всякого, кто входил в коридор. Мама привязывала её за одну ногу к ящику, в котором она насиживала своих детей, и тогда квочка набрасывалась на ходивших мимо неё с особой яростью, подпрыгивая на одной ноге и даже подлетая. Однажды она всё-таки клюнула меня в ногу. Я так испугалась, что долгое время вздрагивала, проходя мимо квочкиного угла.

Последнее время в том углу стояла вешалка с пятью рожками. Рядом с ней прилепилась гладильная доска. На полу лежала зелёная ковровая дорожка с красными полосами по краям. Дорожка эта славилась тем, что собирала в себя столько пыли, что до конца её выбить никогда никому не удавалось. Кто бы ни брался – папа, мама или братья – все в конце концов стелили её обратно со словами: «Ну её, в следующий раз вытрясу хорошенько». Но в следующий раз опять пыль одерживала победу в борьбе с человеком. Как-то мама не выдержала и летом вытащила дорожку на улицу, насыпала на неё порошка и на коленях ползала по ней с одёжной щёткой в руках, но когда дорожка высохла, и мама встряхнула её перед тем, как постелить на пол, над ней поднялся опять клуб пыли. «Чёрт с ней» - разозлилась мама и бросила её на пол. Дорожка покорно улеглась на прежнее место.

Завершала весь этот круг кухня, на которой мы завтракали, обедали и ужинали, принимали немногочисленных гостей. На кухне всегда пахло блинами и пирогами, свежим борщом и домашней лапшой, которую мама так тонко крошила, что можно её было сматывать в клубок, почти как нитки.

Самое замечательное сооружение кухни – русская печка. И хотя уже давно и дом, и кухня отапливались газом, русская печка оставалась нетронутой. Зимой мама в ней пекла хлеб, душистый, румяный, а летом, чисто выбеленная и прикрытая заслонкой, она стояла скромно и никого не трогала. Трогали её, вернее, вечно цеплялись за углы, говоря при этом: «И когда вы избавитесь от этого чудовища, сколько бы места сразу стало», но мама категорически возражала , и печка оставалась на своём месте.

Девчонкой я залазила после школы на грубку, закрывала ситцевую занавеску и играла с куклами по несколько часов, пока, бывало, не засну на ватном одеяле, постеленном на грубке. Мне казалось, что теплее и уютнее не было места на всём белом свете. Печка могла сравниться только с мамой, с которой я спала в одной постели лет до четырнадцати.

Ваше творчество стремится стать бизнесом, а бизнес рвётся в онлайн?
Ищете сервис для создания интернет-магазинов?
Прежде чем выбрать, задумайтесь, как бы вы поступили, если бы все интернет-магазины были стульями?
В этом посте @ivelon отвечает на самый главный вопрос о торговой платформе Pokupo.