Правительство поддержало законопроект сенатора Мизулиной о запрете беби-боксов, а патриарх Кирилл, верховный муфтий и детский омбудсмен Кузнецова поддержали предложение общественников вывести аборты из системы ОМС. Это не первый раунд борьбы против здравого смысла в нашей стране, но, кажется, именно сейчас шансы религиозных консерваторов на победу наиболее высоки — несмотря на очевидный вред подобных запретов для женщин и детей. Поборники запрета абортов, напротив, отстаивают право на жизнь, но при этом почему-то считают права эмбрионов важнее прав родившихся детей и их матерей.
Беби-боксы в России начали внедрять только пять лет назад, всего в стране их не больше двадцати штук, за все это время в этих «окнах жизни» было оставлено около сорока детей, некоторые из них потом вернулись в свои семьи. Таких детей было бы гораздо больше, если бы о существовании беби-боксов знало больше людей. Но внедрение этой практики в России совпало с разворотом страны в консерватизм.
Против беби-боксов активно выступал бывший омбудсмен Павел Астахов. Елена Мизулина подготовила законопроект об их запрете, хотя еще в 2011 году сама же пыталась законодательно их легализовать. Теперь сенатор считает, что «государство не должно поощрять отказы от новорожденных», наличие беби-боксов «значительно повышает риски торговли детьми и иных сделок с ними», и при этом «нарушается право ребенка на идентичность». Оставленный в беби-боксе ребенок не знает своих родителей, на что имеет право согласно Конвенции ООН по правам ребенка.
В общем, беби-боксы оказались более привлекательной мишенью для законодателей, чем проблема инфантицида — каждый год в России от рук матерей погибает около ста младенцев, которых находят то в мусоропроводах, то на помойках, то на вокзалах. Считается, что наличие беби-бокса при больнице или роддоме, где можно анонимно оставить ребенка, зачастую способно предотвратить убийство. По словам экспертов, стереотип «наркоманка, алкоголичка, маргиналка — детоубийца» практикой не подтверждается, на убийство идут внешне здоровые женщины, встроенные в социум, но оказавшиеся в сложной для них жизненной ситуации. Проблема инфантицида требует сложных решений, денег и времени. Запрет двадцати беби-боксов в стране — дело одного росчерка ручкой. Право ребенка знать своих родителей парадоксально оказывается важнее права ребенка на жизнь.
Патриарх и муфтий пока не призывают запретить аборты полностью, как в соседней Польше, но подписали требование вывести аборт из услуг бесплатной медицинской помощи. Эта идея уже давно циркулирует в Думе, в частности, в качестве законопроекта в 2015 году ее предлагала та же Мизулина. В новом созыве законопроект, видимо, хотят лоббировать с помощью сил общественников и церкви.
По подсчетам экспертов, на аборты в год из средств ОМС тратится около 6 млрд руб., при том что по медицинским показаниям их делается всего 4–6%, остальные — по желанию женщины или настойчивой просьбе ее партнера.
Россия здесь мировой лидер, каждый год в стране делается больше миллиона абортов
Искусственное прерывание беременности до сих пор остается в России одной из ведущих форм «контрацепции» просто потому, что настоящими контрацептивами люди у нас пользоваться так и не научились. В том числе и потому, что сексуальное просвещение в школах под нажимом той же церкви практически свернуто.
Сексуальное просвещение рассматривается как растление молодежи. В лекциях в школах гинекологу запрещено упоминать слово контрацепция и рассказывать о методах предохранения. Максиму, что может позволить рассказать себе врач – это гигиена девочки и менструальный цикл. Дебют начала половой жизни может быть очень ранним. Самая молодая пациентка, обратившая ко мне на прием для профосмотра, была девочка 12 лет, ее половому партнеру было 17 лет. Врачу вменяется работа по повышению уровня рождаемости и снижению числа абортов, хотя медицина в этом смысле бессильна. Медицинские факторы, влияющие на уровень абортов, составляют лишь 10% всех возможных причин.
доктор Семенова
Аборты, конечно, никак нельзя назвать полезной и безопасной для здоровья женщины операцией. Но забирать у женщин это право очень опасно. Собственно, такой опыт в нашей стране уже был — аборты были запрещены в 1936 году. Тогда их стали делать подпольно. По статистике, только в одном 1940 году по этой причине умерло более 2 тыс. женщин. Запрет действовал с 1936 по 1955 год.
Сегодня предлагают запретить бесплатные аборты, что ударит по самым незащищенным женщинам, которые просто не могут позволить себе ребенка или прерывание беременности в коммерческой клинике.
Получается, что женщина, которая исправна платит налоги, но решившая сделать аборт, оказывается лишенной права на бесплатную медицинскую помощь. Как показывает опыт, если женщина приняла решение сделать аборт, то чем-либо повлиять на ее выбор практически невозможно.
Она найдет деньги на криминальный аборт, на платный аборт, но она его сделает.
Куда будут направлены средства, которые в настоящее время государство тратит на производство абортов?Еще двадцать-тридцать лет назад в практике гинеколога можно было встретить женщин совершивших криминальное вмешательство по поводу беременности. И студентам медикам показывали тяжелейшие осложнения криминального аборта — анаэробный сепсис и его последствия. В судебной медицине есть целый раздел, посвященный нарушениям в органах и тканях человека при криминальном аборте. Сейчас таких осложнений нет. А практика абортов развивается по линии медикаментозного прерывания беременности. С чем столкнется современная медицина после введения запрета абортов?доктор Семенова
Церковь и Дума, видимо, рассчитывают на демографический взрыв, полагая, что платный аборт эти женщины делать не будут. Но если у них нет денег на платный аборт, как тогда они смогут вынашивать и содержать ребенка? Скорее всего, опять возникнут подпольные более дешевые абортарии. Увеличится количество сирот и погибших от рук матерей младенцев.
И, в конце концов, неужели мы правда мечтаем о демографическом приросте, состоящем из несчастных, брошенных и попросту нежеланных детей?
Кроме вывода абортов из системы ОМС общественники хотят запретить «противозачаточные средства с абортивным действием» и даже экстракорпоральное оплодотворение, к которому прибегают бесплодные пары. Церковь не устраивает жестокое отношение к тем эмбрионам, которые не пригодились для оплодотворения.
Логика безупречная: если не хочешь рожать, но можешь — рожай, если хочешь, но сама не можешь — не рожай
И в случае с запретом беби-боксов, и в случае с запретом бесплатных абортов мы имеем дело с опасным формализмом, обернутым в разговоры о морали. Государство сегодня не хочет от своего лица звать женщин оставлять детей в детдомах и делать аборты за счет налогоплательщиков. Это выглядит не патриотично, не соответствует моде на скрепы и традиции.
Сегодня у государства нет ни желания, ни ресурсов на просвещение масс, зато есть желание и возможности пересматривать уже существующие общественные консенсусы в поисках какого-то особенного национального пути. Поднимать рождаемость запретом абортов, лечить СПИД молитвами и пропагандой семейной верности, считать презервативы символом сексуальной распущенности. Но запреты не облегчают жизнь людей, они лишь выталкивают своих граждан в серую зону с выброшенными в помойку младенцами и абортариями на дому.
Чтобы решить проблемы абортов и повысить рождаемость, нужно посадить женщину дома и создать ей условия для выполнения ее материнской функции.
Современные женщины давно утратили этот стереотип (сидеть дома, печь пироги и заниматься хозяйством). Перед современной женщиной стоит несколько сверх задач, в числе которых зарабатывание денег. Человеческие ресурсы не безграничны. Выбор в пользу аборта женщина делает под влиянием инстинкта самосохранения. Ее организм отвергает материнство, чтобы выжить в непростых современных условиях.доктор Семенова
