В разгар гиперинфляции немецкие доктора открыли новый вид психических отклонений, его назвали "цифровым ударом"

(*)

С 1916 года расходы Германии в несколько раз превышали доходы. Почти все деньги уходили на то, чтобы удовлетворить ненасытный аппетит войны, который возрастал с каждым месяцем. Однако, правительство не очень переживало по этому поводу. Немцы надеялись компенсировать бешеные расходы благодаря завоеваниям новых промышленных районов.

После "победоносной войны" вокруг нового мирового гегемона - Германской империи - должны были кружиться все государства. Существование этого супергосударства должно было обеспечить огромные репарации, оплачиваемые побеждёнными странами. Однако, случилось не так как хотелось.Германия сполна прочувствовала на себе справедливость древней гальской фразы "горе - побеждённым". Триумфаторы Первой мировой войны обдирали недавно образовавшуюся Веймарскую республику как липку. Экономика страны дышала на ладан, катастрофа была только вопросом времени. Правительства, меняющиеся подобно калейдоскопам, это понимали и делали всё от них зависящее, чтобы её отвратить. Тем временем политики сделали свой вклад в гиперинфляцию, которая едва не поставила крест на немецкой экономике.

В 1919 году промышленное производство в стране составляло 42 процента сравнительно с 1913 годом. Немецкая экономика потеряла две важные опоры - Лотарингию и Эльзас. Без них шаткую конструкцию промышленного производства поддерживал только один могучий колос - Рур. Такому району как Рур могло позавидовать чуть ли не каждое государство, но, он был только один. Огромные средства уходили на пенсии ветеранам, инвалидам, вдовам, тем, кто остался возле разбитого корыта после Первой мировой войны.

Немецкие политики обвиняли во всех смертных грехах страны Атланты, которые навязали им неподъёмный Версальский мирный договор. Стараясь подлатать дырявый бюджет, правительства Германии просто печатали очередную партию денег, которые были обеспечены только честным словом очередного министра финансов. Эти "умные" шаги помогли остановить падение марки в 1920-1921 годах. Немецким политикам удалось замылить глаза иностранным финансистам, которых купились на германскую финансовую репутацию. Они утешали себя тем, что решение всех проблем Веймарской республики лишь вопрос времени. Мол, немцы есть немцы. Вскоре они должны вернуть себе утерянные позиции, а марка - бросить вызов доллару. За пределами Веймарской республики началась настоящая "маркомания", последствия которой стали ужасными как для экономики Германии, так и для финансистов и простых смертных.

"До сегодняшнего дня история спекуляций не знала ничего подобного. Все в Европе и Америке покупают марки. Ими торгуют на улицах столиц, их продают из под полы помощники парикмахеров в глухих провинциальных городках Южной Америки", - писал английский экономист Мейнард Кейнс. Тогда в Германию вложили невероятно большую сумму - два миллиарда долларов, которые должны были окупиться с процентами. Однако, зелёный туман быстро развеялся. А хлопок, с которым лопнул этот мыльный пузырь, был слышен даже в Латинской Америке. Теперь заграничные финансисты пытались как можно скорее избавиться от этих проклятых марок. Но, с желающими их купить было не густо. **Тогда разочарованные спекулянты решили использовать эти бумажки так, чтобы от них была хоть какая-то польза - начали обклеивать марками стены, вместо обоев.

(*)

24 сентября 1922 года в Германии произошло событие, которое выпустила джина из бутылки. В тот день боевики ультраправой экстремистской организации "Консул" убили министра заграничных дел Вальтера Ратенау. Он горой стоял за выполнением всех обязательств, которые взяла на себя побеждённая Германия, подписав Версальский мирный договор. После его смерти никто и ничего не мог гарантировать. Проводить в последний путь Ратенау пришло 2 миллиона людей. Эти похороны стали самыми многолюдными в истории Германии. Вскоре Веймарская республика начала устанавливать не менее приятные рекорды. На протяжении 1922 года цены подскочили в 40 раз, а курс марки упал со 190 до 7 600 за доллар. Казалось хуже быть не может. Однако, это было только начало конца.

В начале 1923 года Германия не смогла вовремя выплатить по счетам. Французы согласились подождать, но когда боши то ли не смогли, то ли не хотели дать галлам 100 тысяч телефонных столбов, это переполнило чашу их терпения. Французские и бельгийские войска, чтобы проучить немцев, захватили Рур, тем самым парализовав экономику Веймарской республики. В этой критической ситуации рейхсканцлер Вильгельм Куно не придумал ничего умнее, чем пассивное сопротивление, и отказался от сотрудничества с французскими оккупантами, чтобы помешать им пожинать плоды оккупации Руру. Это решение ещё больше подорвало далеко не богатырское здоровье немецкого пациента. Дефицит бюджета вырос почти в два раза и достиг планки 1,5 миллиарда долларов. В первые шесть месяцев 1923 года правительство дополнительно выпустило 17 триллионов марок. Это помогло как мёртвомку припарка.

Вот как про это писал с иронией один из очевидцев тех событий: "За всю историю ни одна собака не бегала за собственным хвостом быстрее, чем Рейхсбанк. Недоверие к бумажным немецким деньгам росло быстрее, чем они успевали их печатать. Следствие перегоняло причину. Хвост двигался быстрее собаки." Цена доллара увеличивалась в геометрической прогрессии.

В январе 1923 года за один зелёный нужно было заплатить 17 000 марок, в апреле - 24 000, в июле - 353 000. Но это были только цветочки, ягодки пошли в конце года. Количество нолей двинулось к количеству цифр после числа "пи". В декабре один доллар стоил 4 200 000 000 000 марок. Газеты шли в ногу со временем и начали публиковать для своих читателей списки больших чисел. "В этом есть свои плюсы, - иронично писала газета. - Теперь каждая немецкая домохозяйка умеет считать лучше, чем профессор математики, но скоро такие задачи приведут к тому, что в нашил психбольницах закончатся свободные места".

(*)

И вправду, немецкие доктора открыли новое психическое расстройство, которое назвали "цифровым ударом".Те, кто страдал этим недугом, внешне выглядели нормальными, но, имели только одно отклонение: постоянно хотели писать бесконечные строчки цифр и пытались считать астрономические числа. Респектабельные бюргеры говорили, что в этом году празднуют свой 10- миллиардный день рождения или, что у них 40 триллионов людей. Странная болезнь чаще всего поражала кассиров, бухгалтеров и банкиров. Цены не укладывались в голове. Килограмм мяса стоил 250 миллиардов марок, килограмм бекона - 180 миллиардов, проезд в трамвае, который до войны обходился в 1 марку, взлетел до 15 миллиардов. Печатные станки не могли справиться с новыми заказами на купюры новых астрономических номиналов.

Рабочие получали зарплату в магазинных корзинах или тележках, настолько огромными были суммы денег. После этого работникам давали дополнительных пол часа, чтобы они успели хоть что нибудь за них купить. Ведь за несколько часов деньги превращались в ничто. Ученик Раймунд Претцель вспоминал, как в конце месяца его отец, высокопоставленный чиновник, получив зарплату, мчался на железнодорожный вокзал, чтобы купить проездной билет и иметь возможность добираться на работу в следующем месяце. Потом он отправлял чеки на текущие расходы, вёл всю семью в парикмахерскую, а остаток отдавал жене, которая вместе с детьми отправлялась на оптовый рынок, где закупала продукты, разумеется не скоропортящиеся. Продуктов должно было хватить до следующего мешка денег. Практически весь месяц семья Претцелов жила, не имея ни одной марки, но это оказывалось оптимальным решением в той ситуации, поскольку, кто не успел сбыть с рук ненужные бумажки, могли использовать их только для разжигания печей или вместо туалетной бумаги.

Почтовые марки тоже исчезли, почтовая служба не успевала за темпами инфляции. Вместо них люди просто наклеивали банкноты необходимого номинала.Немецкий корреспондент британской Daili Mail сообщал 29 июля 1923 года: "В магазинах цены меняются каждый час. Например,в 10 часов утра граммофон стоил 5 000 000 марок, а в три часа дня уже 12 000 000 марок. Один экземпляр нашей газеты вчера стоил 35 000 марок, а сегодня уже 60 000" Доходило до абсурда. Вы могли заказать чашку кофе, а после того, как вы его выпили, вам могли сказать, что за неё придётся заплатить вдвое дороже. Ведь за это время цены пошли вверх.

(*)

Как это часто бывает, эта ситуация была многим на руку, в первую очередь иностранцам, которые чувствовали себя в Веймарской республике как рыба в воде. Они массово скупали недвижимость в Берлине. До войны квартира в столице Германии стоила 10 000 долларов, теперь только 500. Люди, у которых была валюта, не могли упустить такой шанс.

Один житель Техаса - ценитель музыки, воплотил свою мечту и нанял на свой день рождения всю Берлинскую филармонию. Это удовольствие обошлось ему в какую-то сотню баксов.

А вот простые смертные забыли, что такое развлечения. 90% расходов среднестатистической семьи уходили на еду. Не имея возможности приобрести даже предметы первой необходимости., люди начали бунтовать и грабить продуктовые магазины. Банды преступников заполонили сёла, надеясь заграбастать запасы селян, которые всегда держали что-то на чёрный день.

В августе 1923 года министром иностранных дел стал Густав Штреземан, который оперативно договорился с французами о выводе их войск из Руру. Взамен он пообещал выполнить все обязательство Германии по Версальскому мирному договору. В следующем году был принят план Дауеса, который помог Веймарской республике стать на ноги. В декабре 1923 года страна получила ещё одного доктора-реаниматолога, которому удалось невозможное - остановить инфляцию. Новый министр финансов, назначенный правительством Ялмар Шахт, привязал новую денежную единицу - рентну марки к 5 килограммам жита, а вскоре к золоту. Благодаря умным действиям Шахта рентна марка мгновенно завоевала авторитет и начала гордо называться рейхсмаркой. Немцы вспоминали гиперинфляцию как страшный сон.

Однако, её последствия ещё долго давали о себе знать. Демоны инфляции продолжали преследовать немцев. Да и проблему безработицы, к сожалению, не удалось решить. И тут, как чёрт из табакерки, на сцену выскочил Адольф Гитлер, который обещал решить все проблемы Германии. Немцы ему поверили, за что жестоко поплатились.Гиперинфляция в Веймарской республики стала одним из тех срытых факторов, которые потом привели человечество к самой большой катастрофе в истории...