Надлежит законы и указы писать явно, чтоб их не перетолковать. Правды в людях мало, а коварства много. Под них такие же подкопы чинят, как и под фортецию. Петр Первый
В июне 1711 года «военная главная канцелярия» фельдмаршала Шереметева развила энергичную разведывательную деятельность. Так, 1 июня посланная на разведку «партия» подполковника Вельяминова получила от своего лазутчика сведения, что татарская орда, собравшаяся у реки Ботки, близ Бендер, намерена двинуться на север. Бригадир Кропотов в тот же день донес Шереметеву сведения от захваченных в плен девяти валахов, служивших в охране у пана Урбановича — агента Карла ХII в Польше, намеревавшегося пробраться в Бендеры. 1 же июня господарь Кантемир прислал в канцелярию подробные сведения о состоянии и дислокации турецких войск и о намерениях их командования. Кантемир получил эти сведения от своих тайных агентов, находившихся в турецкой армии. Затем были допрошены два поляка. Они сказались агентами бобруйского воеводы Сапеги, который послал их к Карлу ХII с очень важными политическими сведениями. «Допросные речи» их Шереметев направил царю.
Таким образом, в течение всего июня Шереметев вел непрерывную разведку, посылая и конные партии и «шпигов», захватывал «языков», перехватывал агентов шведского короля и польских магнатов. Одновременно он руководил разведкой волошского господаря по выявлению состояния основного ядра турецкой армии.
23 июня к Пруту прибыл царь Петр. Допрос «языков» (татары Буджацкой орды и спаг из турецкой армии) позволил уточнить численность турецкой армии и намерения ее командования. Если 25 февраля русская разведка определяла численность турецкой армии в 118 тысяч, то на 8 июля она имела сведения уже о 140 тысяч, (в том числе 60 тыс. янычар, 40 тыс. спагов и 40 тыс. татарской конницы из крымских и буджацких орд). Эти сведения были доставлены Петру из штаба Шереметева, находившегося при урочище Станилешти.
Показания всех пленных и разведывательные донесения агентов из глубины Турции говорили о том, что турки намерены «дать баталию около 10-го числа сего месяца и для того все переходят на ясскую сторону реки Прута, и уже несколько тысяч перебрались с пушками».
9 июля 1711 года турецкие войска начали битву. Сражение было упорным. Турки, понеся большие потери, вынуждены были отступить. 10 июля основное ядро турецкой армии — янычары, потерявшие накануне семь тыс. убитыми, отказались идти в бой. За ними начали колебаться и другие части. Великий визирь, командовавший турецкой армией, приказал перейти к обороне и согласился начать переговоры с Петром I о заключении мирного договора.
Поскольку это выходит за рамки нашей работы, то на мирном договоре мы не будем останавливаться. Следует лишь опровергнуть версию, распространенную в литературе, описывающей Прутский поход, о том, что турки имели пятикратное превосходство над русскими по численности. Это неверно. У Петра было 40 тыс., а у турок 140 тыс. человек, как это было установлено русской разведкой. Следовательно, турки численно превосходили русских в три с половиной раза. В отношении же боевой подготовки и выучки турецкие войска стояли гораздо ниже русской армии.
Проследим деятельность «военной главной канцелярии» Шереметева во время Прутской битвы.
Когда турки начали наступление, канцелярия отошла от Станилешти, и во время отхода все дела канцелярии пропали вместе с повозкой и возчиком.
Это было крупным промахом, так как неизвестно, погиб возчик или перебежал с делами к противнику. Во всяком случае, 18 августа фельдмаршал Шереметев произвел реорганизацию своей канцелярии. В «Военно-походном журнале» записано, что к нему прибыл генерал-адъютант Савельев, который «и стал ведать канцелярские дела», а управлявший ими с 30 июня по 18 августа генерал-адъютант Барятинский был отстранен от этой должности. Хранение секретных дел в канцелярии было явно неудовлетворительным: дела хранились в сундуке и перевозились во время похода на простой телеге без охраны. В результате, подвода с документами и возчиком исчезла бесследно.
Разведывательная деятельность Шереметева в конце 1711 года была направлена против шведского короля с целью уточнения его действий в Бендерах и связей его со сторонниками в Польше и в других странах. В указаниях генералу Ренне Шереметев требует, чтобы он постоянно имел сведения о короле, «не жалея шпигам денег». Одновременно он налаживает и связь, давая такие указания: «извольте к нам отписать, ключ цифирний у вас обретается—ль, понеже помянутых дел (наблюдение за королем) писать небезопасно, и ежели есть, то изволите писать о таких делах цифирью, и от нас цифирею-ж будет писано».
В Полонное, где стоял Шереметев, стекаются «вести» с разных концов России и из-за границы. Ему пишет Меншиков из Петербурга о положении дел в Финляндии, Репнин из Острога, подьячий канцелярист Иван Небогатов из Бендер. Последний, благодаря ловкости Шафирова, был заброшен во время переговоров с великий визирем у Прута в личную охрану Карла ХII в Бендерах и как тайный русский разведчик, подробно сообщал о намерениях короля в «военную главную канцелярию» Шереметева. Получал Шереметев донесения и от своего адъютанта Крога, состоявшего резидентом при литовском гетмане Потее.
Таким образом” Петр I, благодаря непрерывной разведывательной деятельности Шереметева, был в курсе намерений Карла ХII и турецкого правительства, а также всех сторонников Карла в Польше.
