5 минут о пользе дискриминации

Предприниматель Герман Стерлигов открыл в Москве два магазина, где он торгует каким-то крестьянским эко-хлебом стоимостью в полторы тысячи рублей. Возмущение общественности вызвала не столько цена этого хлеба, сколько таблички, которые висят у него на магазинах, где написано «Пидарасам вход запрещен».

Таким образом, до нас наконец докатилась мода на скандалы, связанные с допустимостью частной дискриминации, которые регулярно происходят в США. Например, как-то раз в штате Орегон семейная пара отказалась печь торт для свадьбы лесбиянок, ссылаясь на свои христианские убеждения. В итоге суд присудил им выплатить компенсацию в размере 135 тысяч долларов, ведь пострадавшая сторона испытала сильный эмоциональный стресс, который привел к ожирению.

Итак, даже в США, где свобода слова является незыблемой ценностью и охраняется первой поправкой, частная дискриминация оказывается вне закона. Ее прямо запрещает Акт о гражданских правах, принятый в 60-е годы. В России примерно такая же ситуация: согласно ГК РФ любое предприятие, которое публично рекламирует свои услуги, должно обслуживать всех желающих без исключения. По этой причине незаконной оказывается не только табличка у Стерлигова, но и все эти клубы с face-контролем, которые существуют в огромном количестве.

С одной стороны, это удобно: таким образом, вы можете быть уверены, что в какое бы заведение вы ни пришли, вас будут обязаны обслужить, и вам не придется искать другое. Но, с другой стороны, есть один важный аргумент в пользу частной дискриминации. Задумайтесь, ведь в данном случае речь идет не только о праве Стерлигова не пускать кого-то в свой магазин, речь идет также о вашем праве иметь информацию об его взглядах. Если вы видите какое-то заведение, где присутствует оскорбительная реклама или вывески, которые с вашей точки зрения являются расистскими, сексистскими или какими-то еще, это будет для вас сигналом, что в это заведение не стоит ходить и не стоит поддерживать его своими деньгами. Но что же происходит тогда, когда заведение заставляют снять эту вывеску или рекламу? Хозяева заведения остаются при своих взглядах и продолжают работать, только уже без этой вывески. Таким образом вы можете туда зайти, оставить там свои деньги, просто не зная об этом. Это вас лишили информации и права выбора.

Часто принято думать будто бы рынок – это такая штука, где люди просто меняют деньги на товары и наоборот, и всё этим ограничивается. На самом деле это не так. Рынок – это также средство, которое передает моральные и нравственные сигналы. Любой бренд-менеджер будет рассказывать, что бренд – это не просто набор символов или звуков, это также ценности, которые он олицетворяет. Крупные компании очень дорожат своей репутацией, они занимаются благотворительностью и трубят об этом на каждом углу. Например, компания Benetton известная своей антирасистской рекламой, а компании Nike и Always не так давно снимали рекламу, направленную на борьбу с гендерными стереотипами. Зачем им это? Почему они этим занимаются? Именно потому, что они продают не просто товары, а определенные ценности, а покупатель, покупая их товары, совершает не только экономическое, но еще и нравственное решение: он голосует своими деньгами за их ценности.

Аналогичная история со Стерлиговым: он олицетворяет некую позицию, которую вы можете поддерживать или не поддерживать, спонсировать своими деньгами или не спонсировать.

Он говорит: «Изложу свою точку зрения: со своей стороны, прошу, что если у меня будут в чем-то ошибки, какие-то неточности, или я в чем-то заблуждаюсь, что я охотно допускаю, я буду очень признателен, если вы выведете меня из заблуждения, укажете мне, какие ошибки я допустил.»

Когда ему запретят высказывать эту позицию, это будет значить, что государство присвоило ваше право судить, что такое хорошо, а что такое плохо; присвоило ваше право на нравственное решение.

Кто-то может сказать, мол взгляды у него в любом случае плохие, лучше их просто запретить. Но, когда-то давно еще Джон Стюарт Милль писал о том, что даже самая лучшая и правильная точка зрения, будучи лишена критики и альтернативы, превращается в пустую догму. Нам очевидна ценность дискуссии, когда эта дискуссия происходит в политике, в социальной сфере или в науке. Пусть даже многие точки зрения, представленные в дискуссии окажутся ошибочными, вредными и неправильными. Дискуссия ценна сама по себе. Так почему же мы должны запрещать дискуссию там, где люди ежедневно принимают множество нравственных решений, голосуя за них своими деньгами, то есть частицей своего труда и своего мнения? Это явно неправильно. 

Михаил Пожарский.