Ещё в далёкие советские времена работал я на заводе, который находился в промзоне за городом, и доехать туда можно было только либо на заводском автобусе, либо на автомобиле. А так как личных авто было не так много у простых граждан в те времена «всеобщей уравниловки», то большая часть рабочего люда стремилась попасть на эти утренние автобусы, чтобы вовремя добраться до проходной. Автобус обычно набивался, что называется «под завязку». Дверь всегда закрывалась с трудом и по приезду на место, было просто удивительно, как же это могло столько людей вместиться в него? Вместо положенного количества человек этак в пятьдесят-шестьдесят, из нутра этого монстра обычно вываливалось не менее ста двадцати с лишним человек. Впечатлительное было зрелище! Больше всего страдали женщины. Мяли в той толчее им не только одежду, но и причёски. Хотя все они с достоинством сносили эти самые «трудности и лишения»! Ехать – хочешь ты или не хочешь, на работу надо было. И при этом в срок до 8.00 час и не минутой позже.
И вот стоим мы на остановке утром в ожидании автобуса. Народа собралось уже довольно прилично, количеством не менее, как на два «лайнера». Люди беспокоятся, тревожатся. А было от чего! Как только подходил автобус, то сразу «неуправляемая толпа» бросалась к дверям. И что примечательно – впереди всегда находились мужики, им же крайне надо было занять сидячие места. Оно и понятно – сильный пол ведь, да и впереди такой тяжёлый рабочий день! Попробуй-ка выстоять восемь часов «напряжённого» труда. А женщины безропотно потом пробивались в салон, чтобы любыми путями туда попасть и хотя бы стоя доехать. И вот уже практически автобус заполнен полностью, начинает чихать, свистеть и издавать такие неприличные звуки, что страшно вспомнить. А народ знает и понимает, что это общественный транспорт тронулся вперёд, унося их «…к новым победам коммунизма». Но тут вышла небольшая заминка, вдруг автобус притормозил и совсем остановился, открыв заднюю дверь. Через дорогу по направлению к остановке и автобусу бежала молодая девушка из отдела снабжения завода, где мы и работали. Звали её Надя, Надежда.
В отдел она пришла два месяца назад после распределения из института и до сих пор никак не могла освоиться с этими утренними «довозами-привозами». Постоянно опаздывала. Все, кто мог, высунулись – кто в окна, кто в дверь и кричали, подбадривая её, чтобы успела добежать. Она, перебежав дорогу, вдруг остановилась, как-то нелепо дёрнулась и махнула водителю рукой. Мол, давайте езжайте без меня! Все в недоумении смотрели на неё, а автобус укатил, бросив эту милую работницу, комсомолку и к тому же красавицу на остановке. Люди всю дорогу обсуждали, что к чему? А более винили водителя, что не подождал. А уже в проходной завода, в суете все сразу забыли про этот инцидент и ушли на свои рабочие места «для более высоких целей и выполнения плана, который всем определила Родина!» А как иначе? Мы уже сидели в отделе, когда Надя прибежала, вся растрёпанная и запыхавшаяся. На наши вопросы, что же там случилось, всячески отмахивалась, не желая говорить на эту тему. Интрига осталась и всем запала в душу.
А так как в отделе у нас было более мужиков, то все шушукались и «стоили ей глазки». Потом Надежда ушла с ещё двумя женщинами в цех и пропали до самого обеда. Вернулись они втроём уже перед самым звонком призыва: «Бери ложку, бери хлеб, становись-ка на обед!» Как и заведено было у нас, мы все вместе двинули в столовую. По дороге я приобнял одну из «пропавших» Ирину и на ушко сладостно ей пропел: «Давай, колись! Что там Надежда вам рассказала про своё утреннее опоздание?» Ирина вначале отмахнулась, но потом, когда мы с ней немного отстали от остальных, смеясь, сказала: «Да, ну её, эту Надьку! Вначале утром она шла спокойно, думая, что успеет на автобус. А когда он начал трогаться, да ещё стали ей все кричать, не выдержала и побежала! А бегать же ей совсем нельзя!» Я, не понимая, посмотрел на неё и спросил: «Это почему нельзя, что инвалидка, что ли она?»
А Ирина вообще тогда прыснула, зажав рот двумя ладонями и хохоча, добавила: «Так у неё же пятый номер! Сами вы все заглядываетесь на её грудь постоянно, нагло и с жадностью!» Недоумевая, вновь её спросил: «Ну, а это тут причём?» Ирина искоса, глядя, добавила: «Так она когда побежит, у неё сразу все лямки, замочки, пуговички рвутся и лопаются. Ничего не выдерживает такого объёма и веса!» Мы все визуально наслаждались прекрасно-прелестным видом грудей Надежды! Но то, что я услышал сейчас, «шаркнуло меня по душонке» ещё раз, добавляя влекомого и грешного. Тут уже я заржал так, что в узком коридоре, ведущем в столовую стёкла задребезжали. Придя в столовую, уже в очереди тихо так рассказал мужикам про утренний инцидент. Кто-то тоже хохотнул украдкой, кто-то сделал вид, что ему крайне интересно, как кассирша считает деньги. Но в итоге потом все «с громадным уважением» смотрели на Надежду (это, конечно, все мужики). И уже за обеденным столом один рабочий вздохнул и произнес, глядя на окружающих: «Вот кому-то по жизни повезло!»
Своим «содержанием» и утренним инцидентом она лишь добавила себе баллов. А женщины из других отделов, узнавшие в дальнейшем про этот случай, тоже завистливо поглядывали на Надежду, понимая, что с ними такого «утреннего…» никогда случиться не сможет. Неоднократно потом видел, как на остановке по утрам многие шутили, глядя на идущую Надежду, и весело кричали ей: «Не спеши, только не спеши! Иначе опять все мы опоздаем на работу!» Она девушка была понятливая и с юмором. В ответ иронизирующим мужикам, уже подходя к остановке, обычно говорила: «А, ничего! Махну вот ручкой, и водитель подождёт!» Сама же так игриво, как бы танцуя на цыганский манер, двигала плечами. И в такт её движений тяжело и так привлекательно двигались её груди пятого номера, что вся остановка со стоящими мужиками замирала, и с восхищением смотрели на это действо. В это время стояла снова такая тишина, но не «гробовая», как говорят в народе. Просто вокруг было тихо так, что слышно было даже звук самолёта, пролетающего где-то высоко в небе.
Все размещённые фотографии для этого поста не имеют отношения к теме о моих размышлениях. Это просто красивые фотографии о нашей удивительной природе Южного Урала в России. Ну, а жанр – макрофотография. А поскольку красота, показанная на моих фотографиях – основа любого творчества, значит, все эти фотографии здесь идеально подходят, чтобы любоваться ими, читая этот пост. И, прочитав, не забудьте, друзья, написать что-нибудь в комментариях, тема очень интересная и философская нам творческим людям. Особенно тем, кто имеет непосредственное отношение к творчеству, а это фотографы и художники, поэты и прозаики, музыканты и просто все те, кто любит музыку и духовные практики. Всем желаю счастья и гармонии в своей жизни. Принимайте творчество таким, какое оно есть в вашем восприятии при жизни. Берегите себя, занимайтесь творчеством, живите долго, весело и постигайте философию переосмысления, просветление и любовь.
ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ: Оригинальные фотографии по теме – Из прошлого, но прекрасного по красоте. Красоту можно увидеть во всем окружающем нас мире. Но более всего, конечно, красота видна на природе в лесу, где красоты всегда в достатке и более того. Любой кадр – это, как некая страница из мечты. Каждая фотография имеет свой окрас, свою энергетику для многих из нас. В этот миг происходит магическое действие природы, оставив след. След, который остается не только в природе и времен, но и в душе. Все фотографии были сделаны в формате «Горизонтальный». Который распространен среди фотографов-любителей. Хотя этот формат у фотографов не является как бы «стандартным», но многие его используют для своего творчества. Просто интересно пробовать что-то новое и необычное в своих работах. Что очень красиво, если посмотреть по сторонам, а увидеть можно много интересного вокруг (в том числе вот и я сделал эти фото). Фотографии все кликабельны, их можно увеличивать при желании. Это моя творческая публикация, как автора на блокчейн платформе. Камера на смартфоне Redmi Note 12 Pro+ (в работе очень удобная).
