Москва слезам верит (нет!)

-Ты очень многого хочешь, Саша. Тебе нет еще и 20, ты только начала свою жизнь, но тебе подавай машину, шикарные шмотки, бриллианты…много, очень много и это ли в жизни главное?! И не важнее ли познать себя, реализовать свой потенциал, заявить о себе миру? Быть может стоит начать с этого, подруга? – сквозь толстый слой похмельного налета едва доносились высокопарные слова.
Наташа очень любила пофилософствовать в такие дни, особенно в моменты, когда противник уязвим и не совсем в силах что-либо парировать.

-Ты права, дорогая, как всегда и во всем – с трудом произнесла Саша. Вчера она много перебрала со спиртным и мозг ее противился любому мыслительному напряжению. У нас есть что-нибудь выпить?…попить, быстро исправилась она, глядя на саркастичную улыбку энергичной подруги…
-Может все-таки выпить? Клин – клином вышибают, дорогая, предки врать не будут. Возьми! Наташа протянула кое-как поднявшейся подруге запотевшую рюмку холодной водки.
-Это поможет, пей, не сомневайся, я ведь всегда и во всем права. Ты вчера классно зажгла, все парни были твои, особенно после стриптиза на барной стойке, это было нечто. Но не стоит так напрягаться, в этих злачных местах нет принцев, заруби это себе на носу! Ты – молодая красивая девка, вокруг столько возможностей, много...неугомонно продолжала бубнить Наташа, но Саше было все равно, она не обижалась на подругу, что еще делать незамужней тридцатипятилетней вечной аспирантке, как не поучать житейской мудрости молодое поколение. Пустая рюмка отправилась в посудомойку и Саша поползла в душ.

День выдался сложный. И дело было даже не в том, что тело хрустело от каждого движения, а в голове не утихало безумное эхо еще вчера прекрасной музыки. Проблема была в другом – Саша потеряла свой телефон, а в нем было самое главное – «золотые» номера тех немногих парней, которые могут сделать жизнь Саши настоящей – такой, как она изображена на глянцевых обложках любимых журналов.
Ну почему-почему это произошло именно сейчас, когда мне надо платить за квартиру!? – перманентно пульсировала мысль в ее обезвоженной голове. Техника – это зло, заведу книжку и буду записывать номера, а все эти облака, найти iphonы – что от них толку, когда не знаешь, как ими пользоваться. Пойду еще выпью водки.

Жизнь в Москве дорогая. Тем более в самом ее центре, в свете кремлевских софитов и бесконечных гирлянд ЦУМа. Еще более дорогой она кажется, когда тебе 19, у тебя нет высокооплачиваемой работы...точнее вообще нет работы и вот-вот надо платить за квартиру. Такие моменты – это всегда адреналин, это стресс и одновременно катарсис, время замедляется, ты чувствуешь жизнь иначе, потому что каждая клетка организма активируется и помешать её кипучей деятельности не может даже бодун. По крайней мере так было всегда, но почему-то не сегодня.

Девчонки сидели на кухне и молчали. Наташа знала, когда следует остановиться, тем более у нее было занятие поинтереснее, она увлеченно переписывалась с очередным ухажером. Саша пыталась придти в себя. Вдруг сработал дверной звонок. Кто это? Неужели хозяйка? - Подумала Саша, но платить только завтра, только бы это была не она. Наташа не задумываясь открыла дверь. Послышался грубый мужской голос. Саша выдохнула: «Слава Богу! Сейчас хуже и быть ничего не может!» Но через минуту она поняла,что радость была преждевременной.

• Александра Герц, вы обвиняетесь в убийстве Глеба Лисицина, на месте преступления найден ваш телефон, а на орудии убийства отпечатки пальцев, вы арестованы!
  Айс бакет челлендж кажется теплым душем по сравнению с леденящим эффектом от водопада из подобных слов. - Это розыгрыш, Глеб просто прикалывается, он может себе позволить. Сын потомственного политика, депутат от Единой России, очень-очень богатый молодой человек.
  -Ну так доставайте наручники и накажите меня по всей строгости - игриво сказала Саша. Потом последовал фирменный финт ногами из основного инстинкта, все было очень аутентично – она тоже была без трусиков. Ну что же вы тянете? Доставайте свои огромные дубинки и выбейте из меня признание.

Полицейские были немного удивлены подобным поведением, но стойкий запах водки помог им определить в чем дело. Наташа громко заплакала. Со стороны ситуация выглядела невероятно безумно, недоумевающие люди в форме смотрели на крутящую туда-сюда ногами Александру, а за не по сезону стоявшей опавшей ёлкой рыдала Наташа, лихорадочно щелкая выключатель гирлянды.
Хватит паясничать! – закричал один из сотрудников. Это не шутки, обвинения реальные, оделась и поехали. Саша посмотрела в Наташины глаза и поняла, что это не переодетые Пельш с Арно, это конец...

Мощенные узкие улицы исторического центра Москвы, величественные отреставрированные здания, слепящий свет рекламных дисплеев – все это проносилось перед глазами Саши, это было так привычно, но в этот раз родные пейзажи она наблюдала из окна полицейского уазика, а не из такси бизнес-класса.
-"Господи, пусть это будет сон, я не прошу много, лишь одного – свободы, пусть я ущипну себя и проснусь....в своей деревне, рядом с мамой, мне не нужны все эти вещи, эти навязанные образы – машины, шубы от кутюр, ночные клубы...я просто хочу жить, спокойно...почему не работает?! Я же щипаю... "