Стивенсон. Для детей и не только.

Р.Л. Стивенсон это не только «Остров Сокровищ», он написал много приключенческих произведений, баллад и стихов. В детстве я прочитал пятитомник. Читать Стивенсона, это громадное удовольствие, независимо от произведения. Все его творения гениальны. Там есть всё, приключения, философия, психология и романтика и все эти составляющие написаны пером далеко не дилетанта. его невозможно упрекнуть в том, что он не понимает души своих героев, их чувств. Не зря многие его произведения экранизированы с большим успехом. Тот же «Остров сокровищ», «Приключения принца Флоризеля», «Клуб Самоубийц». Баллада «Вересковый мёд» раньше входила в школьную программу, не знаю как сейчас. И есть ещё масса произведений. Допустим небольшой рассказ «Ночлег Франсуа Вийона», начинается он так:-

…«Это было в последних числах ноября 1456 года. В Париже с нескончаемым, неутомимым упорством шел снег. Временами на улицы налетал ветер и тут же вздымал снежный смерч; временами наступало затишье, и тогда из темноты ночного неба в безмолвном кружении валили неисчислимые крупные хлопья. Бедному люду, поглядывавшему на все это из-под намокших бровей, оставалось только дивиться, откуда берется столько снега. Мэтр Франсуа Вийон, стоя днем у окна таверны, выдвинул такое предположение: то ли это языческий Юпитер щиплет гусей на Олимпе, то ли это линяют святые ангелы. Сам он всего лишь скромный магистр искусств и в вопросах, касающихся божественного, не смеет делать выводы. Дурашливый старый кюре из Монтаржи, затесавшийся в их компанию, тут же поставил юному мошеннику еще одну бутылку вина в честь, как самой шутки, так и ужимок, с которыми она была преподнесена, поклялся своей седой бородой, что и сам он в этом возрасте был таким же богохульным щенком, как Вийон»…

Франсуа Вийон, поэт позднего средневековья, был тесно связан с криминалитетом. В одну из ночей, проведённых в лихой компании, он случайно стал соучастником убийства. Спасаясь от возможного преследования, он попросился на ночлег, к отставному военному. Ночью между ними произошла глубокая философская беседа.

А вот баллада «Рождество в Море», очень жизненно-

Снасти обледенели, на палубах сущий каток,
Шкоты впиваются в руки, ветер сбивает с ног -
С ночи норд-вест поднялся и нас под утро загнал
В залив, где кипят буруны между клыками скал.

Бешеный рёв прибоя донёсся до нас из тьмы,
Но только с рассветом мы поняли, в какой передряге мы.
"Свистать всех наверх!" По палубе мотало нас взад-вперёд,
Но мы поставили топсель и стали искать проход.

Весь день мы тянули шкоты и шли на Северный мыс,
Весь день мы меняли галсы и к Южному вспять неслись.
Весь день мы зазря ладони рвали о мёрзлую снасть,
Чтоб не угробить судно да и самим не пропасть.

Мы избегали Южного, где волны ревут меж скал,
И с каждым манёвром Северный рывком перед нами вставал.
Мы видели камни и домики, и взвившийся ввысь прибой,
И пограничного стражника на крыльце с подзорной трубой.

Белей океанской пены крыши мороз белил,
Жарко сияли окна, дым из печей валил,
Доброе красное пламя трещало по всем очагам,
Мы слышали запах обеда, или это казалось нам.

На колокольне радостно гудели колокола -
В церковке нашей служба рождественская была.
Я должен открыть вам, что беды напали на нас с Рождеством
И что дом за домиком стражника был мой отеческий дом.

Я видел родную столовую, где тихий шёл разговор,
Блики огня золотили старый знакомый фарфор;
Я видел старенькой мамы серебряные очки
И такие же точно серебряные отца седые виски.

Я знаю, о чём толкуют родители по вечерам, -
О тени дома, о сыне, скитающемся по морям.
Какими простыми и верными казались мне их слова,
Мне, выбиравшему шкоты в светлый день Рождества!

Вспыхнул маяк на мысе, пронзив вечерний туман.
"Отдать все рифы на брамселе!" - скомандовал капитан.
Первый помощник воскликнул: "Но корабль не выдержит, нет!"
"Возможно. А может, и выдержит", - был спокойный ответ.

И вот корабль накренился, и, словно всё оценив,
Он точно пошёл по ветру в узкий бурный пролив.
День штормовой кончался на склонах зимней земли;
Мы вырвались из залива и под маяком прошли.

И когда на открытое море нацелился нос корабля,
Все облегчённо вздохнули, все, - но только не я.
Я думал в чёрном порыве раскаянья и тоски,
Что удаляюсь от дома, где стареют мои старики.
Рекомендую так же «Похищенный», «Владетель Балантрэ», «Потерпевшие кораблекрушение».

Если я, соберусь на море, обязательно захвачу с собой этот пятитомник и в очередной раз, перечитаю его. Я думаю, что такие произведения, зачастую влияют на развитие читателя. Истории, изложенные в книгах Стивенсона, всегда цепляют и заставляют задумываться. Спасибо Маме, что приучила меня читать.