Проект "Жизнь". Казнить нельзя помиловать...

С обеда Стас вернулся с попом...

Увидев в дверях кабинета мрачную фигуру в рясе, я потеряла дар речи.

- Вот, - махнул Стас рукой в мою сторону. - Скажите ей, батюшка...

***

Это был обычный будничный день. Работа в редакции вовсю кипела - по коридорам носились репортеры и операторы, шумно обмениваясь последними новостями и суетливо собираясь на очередную съемку.

В этой суете - весь смак телевизионной кухни. Но сосредоточиться и выдать в эфир нетленку - сложно. 

Благо, я тогда была замом по творческой работе и могла себе позволить отдельный кабинет. Позже ко мне подселился Стас, ведущий новостей.

Стас слыл воцерквленным человеком. По вечерам и в праздники пел в церковном хоре, исправно ходил на службы и участвовал в их подготовке. Днем - надрывно пытался подняться по гражданской карьерной лестнице еще хоть на ступеньку, но пока не получалось. И это нервировало.

Кто-то из корреспондентов сбросил ему дикторскую подводку про празднование мусульманами Курбан Байрама. Надо сказать, что в северных городах, населенных пришлым людом со всех концов бывшего Союза, представители разных конфессий отлично уживаются. Большие религиозные праздники становятся общегородскими, и к праздничному столу приглашаются все - и коллеги, и соседи, и добрые друзья.

Мусульмане приносили в жертву корову. Баранов в этих края попросту не было.

Читая подводку, Стас взорвался гневной тирадой, понося и представителей альтернативной конфессии, и жестокость их обычаев.

- Перестань? - уровень агрессии в его голосе зашкаливал, работать было невозможно. - Где твоя толерантность, Стас? Где хоть малейшее уважение к инакомыслящим?

Конечно, мы сцепились в словесном поединке.

***

- Мне казалось, что люди, по-настоящему верующие, они добрее, что ли... На порядок чище остальных, милосерднее... И умеют прощать. Не в принятии ли мудрость? А все эти ваши крестовые походы и междоусобицы на религиозной почве - не от Бога.

Остановить Стаса уже было сложно. Неудовлетворенность собственных амбиций прорвала все шлюзы и выливалась ядовито-агрессивным потоком на пол кабинета. Досталось всем - и коллегам, и мусульманам, и правительству... В общем, что-то в мире было не так, не по-стасовски.

- Ты не просто не толерантен. Ты же ненавидишь всех. Прости, но впечатление, что и в церковную деятельность ты влез не от большой веры, а в надежде хоть там как-то состояться, раз в коллективе не удается. А дай тебе власть - и куда всем бежать... И любая вера, под какую вывеску ее не пристрой, основанная на агрессии и непринятии - и не вера вовсе... Как бандитские группировки толкаетесь за место под солнцем...

Стас побагровел, схватил свою сумку и выскочил из кабинета.

А с обеда вернулся с попом. Вразумлять.

Я поздоровалась и под удобным предлогом - простите, у меня монтаж - выскользнула из кабинета. 

Конечно, растерялась. Но я же не пришла с папой, а убеждать в чем-то взрослых, фанатично настроенных мужчин, было нелепо...

На следующий день ко мне переселился коммерческий директор.

Стас обиделся...