Городские сказки: Сплету тебе сон

– Лидка! Спишь, что ли?
Лида поспешно поднимает голову, встряхивает растрепанной челкой: нет, не сплю, как можно! Маргарита Павловна неодобрительно хмурится, выразительным взглядом окидывает стол, нитки, ножницы, горсть бусин, поблескивающих в лучах лампы. Передергивает плечами, велит заканчивать с ерундой – новую партию лекарств сегодня привезли, разобрать нужно. Лида послушно кивает, смахивает бусины и нитки в ящик, прикрывает почти готовый ловец снов журналом и встает.
Ничего, ночь только началась. И осталось-то совсем немного.

Свет в коридоре приглушен, только над постом медсестры горит лампа. Лида идет, проводя кончиками пальцев по запертым дверям палат. В третьей – пятилетние близнецы, Сережка и Саня. Одинаковые рыжие макушки, одинаковые улыбки на одинаковых мордашках – как только мама различает! Бронхит тоже одинаковый, острый, антибиотики, ингаляции…

В четвертой, пятой и шестой – круп, совсем малыши лежат, самому старшему и трех нет. Октябрь, сыро, холодно, так и липнет к детям разная дрянь. Из-за двери слышится сухой хриплый кашель, Лида вздрагивает, закусывает губу и ускоряет шаг. Нужно поскорее разобраться с лекарствами.

Седьмая и восьмая пусты. Лестница уже рядом, но Лида делает еще несколько шагов вперед и останавливается перед дверью девятой палаты. Анечка, десять лет, двусторонняя пневмония. Даже из коридора слышно тяжелое, прерывистое дыхание. Лежит одна – сказала родителям, что она уже большая, а маленькому братику мама нужнее. Лида проводит рукой по двери, решительно поджимает губы и быстро идет к лестнице.
Ночь только началась.

Она возвращается за стол через пару часов. Маргарита Павловна и дежурный врач негромко переговариваются в сестринской, позвякивают ложечки о чашки. Лида прислушивается, не к тихим ночным звукам инфекционного отделения, а к чему-то иному, далекому. Дар у нее слабенький, но его хватает, чтобы понять – в ближайшие пару часов ничего не случится. Значит, можно заняться делом.
Нитки, бусины, круглая деревянная основа. Работа привычна, Лида даже с закрытыми глазами может плести паутинку. Она действительно зажмуривается, наугад тянет из раскрытого пакета бусинку и тянется еще дальше – туда, где в ночном небе над городом парят добрые сны.

Сны мерцают, переливаются, хихикают. Шелестят морскими волнами, звенят весенней капелью, звонко перекликаются целым хором лесных птиц, мурлычут сонными кошками. Пахнут ванилью, и шоколадом, и первой весенней грозой, и печеными яблоками, и любимыми мамиными духами. Лида вдыхает – глубоко-глубоко, стараясь по запаху найти именно тот сон, который…
Анечке в девятой палате добрые сны не снятся. Анечка борется со своей болезнью, маленькая, но такая храбрая! Она верит, что обязательно победит, но силы тают, тают, несмотря на все уколы, ингаляции и фрукты, которые приносит мама. И снится Анечке что-то тяжелое, мутное, порожденное болезнью и ее же питающее…
Но не сегодня.

Лида ловит чужие сны, крошечными кусочками прячет в бусинки, вплетает в паутинку. Сны недовольно колышутся, путаются в пальцах, как нитки, и уплывают – теперь кто-то за всю ночь не увидит ни одного сна, а кому-то приснится лес без деревьев, зато с кораблями, или радужные квадратные облака из мороженого, или синий кофе без воды и чашки, сухой, колючий и хрустящий на зубах. Люди утром проснутся в недоумении и будут рассказывать друг другу – экая чушь приснилась! Лида улыбается, виновато и смущенно, и посылает теплую волшебную благодарность всем, чьи сны она сегодня позаимствовала.

Бабушка Лиды была настоящей феей добрых снов, она и без чужой помощи сумела бы сделать такой сон, чтобы Анечка сразу выздоровела. А Лида может лишь сплести свой сон из кусочков чужих, на время смягчить боль, заставить притихнуть коварную болезнь, дать усталой девочке отдых и новые силы. Этого мало, очень мало, и дар у Лиды намного слабей, чем у бабушки. Но она старается.
Спи, малышка. Пусть тебе приснится море, теплое, ласковое, с горьковатым запахом соли, с привкусом меда, с горячим песком, в котором прячутся пестрые ракушки и гладкие кусочки янтаря. Пусть небо над ним будет бирюзовым-бирюзовым, а в нем парят волшебные золотые драконы и жар-птицы с длинными радужными хвостами. Пусть скользят по волнам легкие парусники, и на самом красивом приплывет к тебе…

– Лидия!
Последний кусочек выскальзывает из пальцев, рвет плетение, рассыпает бусины и едва законченный сон уносится в ночь через открытую форточку. Лида с досадой вздыхает. Маргарита Павловна что-то говорит о дежурстве, о работе, о том, что недопустимо и невозможно, а Лида с тоской думает о том, что ночь скоро закончится, и, значит, сплести для Анечки новый сон она уже не успеет. И строгой начальнице не объяснишь ведь, что не спит она, просто ловить сны с открытыми глазами совершенно невозможно. Не поверит, а то и вовсе сумасшедшей сочтет…

За окнами начинает светать. Лида бездумно глядит в окно, пожелтевшие деревья старого парка окутаны туманом, и сами похожи на чей-то сон. Спать уже хочется…
– Теть Лид!
Она оборачивается. У стола стоит Анечка, тоненькая, бледная, кутается в пушистый халат, смотрит внимательно.
– Что, золотко?
– Теть Лид, а вы волшебница?

Лида хлопает сонными глазами, и вместо привычно-лукавого «Почему ты так думаешь?» с губ срывается испуганное «Откуда ты знаешь?»
– Ко мне тут залетело ночью, говорит, ваше…
Анечка протягивает руку. На ладони сидит убежавший от Лиды сон – пушистая светящаяся бабочка с крыльями цвета моря и песка. Поводит усиками, смотрит на Лиду радужными глазами – соврешь? Или признаешься?
Теперь-то уж какой смысл врать…

– Мое, – вздыхает Лида. – Тебе подарить хотела, а он сбежал.
– Он?
– Это сон. Добрый сон, чтоб ты скорей выздоравливала.
Анечка хрипло вздыхает, подносит бабочку к глазам.
– Красивый… Теть Лид!
– Что?
– А можно… – Анечка оглядывается на коридор, и Лида, сама не зная, как, понимает, о чем думает девочка. Третья палата, четвертая, пятая, шестая…
– Кому?
Девочка сосредоточенно хмурится, потом кивает:
– Туда.

Малышке в пятой – всего четыре месяца, но она идет на поправку. А вот ее мама, переживая о дочке, почти не спит, вымоталась, бедняжка, того и гляди молоко пропадет. Лида кивает, и Анечка осторожно сдувает бабочку с ладони. Сон вспархивает, рассыпая искрящуюся пыльцу, летит, ныряет в дверь. Анечка улыбается и робко глядит из-под ресниц.
– Я тебе еще сплету, – обещает Лида, но девочка мотает головой:
– Лучше научите!
Лида кивает:
– Обязательно. Ночью.

Анечка снова улыбается и уходит, то и дело оглядываясь. Лида тоже улыбается. Сон не помог девочке выздороветь, но разбудил ее собственный дар, и, значит, одной феей в мире стало больше. Анечка теперь скоро поправится, феи микробам не по зубам, и Лида обязательно научит ее всему, что знает сама.

Потому что людям очень нужны добрые сны.

Все сказки автора: #МарияКамардинаcityhaze
#сказка #городскаясказка #cityhaze #миниконкурсcityhaze