Утром небесная твердь...

Автор: Kris Møklebust

Утром небесная твердь, как всегда, чиста, солнцу сидеть и смотреть на краю обрыва.

Каждый ребенок мечтает уметь летать, небо разрезать клинками огромных крыльев – мир посмотреть с высоты, а не снизу вверх, быть выше боли, войны и смертей, законов...

Здесь есть легенда о том, как достать небес.
Только для этого нужно убить дракона.

Джимми едва не с пеленок стремится ввысь, небо рассветное манит туманной дымкой – только вот мысль об убийстве ему претит, так что смотрел в горизонт только лишь на снимках. Только во сне мог подняться на высоту, чтобы весь город – не больше одной ладони...
Но суждено, очевидно, остаться тут.

Папа сказал лишь однажды, но он запомнил: будь ты, дружище, хоть тысячу раз влюблен, пусть от тебя невиновному зла не будет.
Ставить вопрос чьей-то жизни взамен на взлет – шутки глупее на свете придумать трудно.

Джимми растет, и мечты вместе с ним растут. Были бы крылья – на них облетел пол-света. Время несется стрелой через пустоту, все забывается, но не надежда эта. Джимми был на волоске, острие меча, лезвии тоньше бумаги, на грани темной...
Только однажды настал нужный день и час: ждать надоело.
Он просто
пошел
к дракону.

Не говорят о таком, но узнать легко, есть и еще один шанс, чтоб расправить крылья: если заставишь поверить, что ты дракон, если из сердца волной свое пламя выльешь – то суждены тебе когти и чешуя. Только потом не вернуться уже обратно: больше не примет родная назад семья, если дракона назвать без сомнений братом. Сколько бы ни был удел и тосклив, и плох, всякий ли сможет пойти за такой наградой?
В это поверить трудней, чем в любую ложь: может ли что-то от слов измениться, правда?

Старый дракон обитал глубоко в лесу.
Джимми нашел его лишь через трое суток. Не было страшно, не думал про пересуд, всю свою жизнь ждал дороги такой как будто.
– Я отыскал тебя.
– Слышал, как ты идешь.
– Знаешь зачем?
– Догадаться, увы, несложно. Ты подготовился?
– С детства. Не лгу.
– Не лжешь? Руки дрожат.
– Уникальная же возможность, как без волнения...
Смотрит, едва дыша.
– И не волнует, что будет позор и слухи?
– Нет, не волнует.
– Ну что же, тебе решать. Если подумал как следует – дай мне руку.

Не было страшно, не думал... да ни о чем. Даже не знал, а действительно ли готов он?
Вспыхнул закат за одним и другим плечом. И в его руку вонзились стальные когти.

Над горизонтом бескрайняя синь лежит, под горизонтом – поля, города и горы. Все, что за лесом, похоже на миражи, будто в сиреневой дымке растает скоро. Ветер полощет огромную ткань крыла. Призрак тревоги – и тот истощенный, мнимый.

Все, что осталось, – заглянешь в речную гладь, сразу за ней будет дом, где тебя не примут. Зелень сменяет бескрайний узор песка, скоро уже будет видно – мосты разводят...

Тень над ромашковым полем; и видно, как
девочка рвет лепестки – и бросает в воду.