Есть высших три желания людей, ведущих их к свершениям великим.
Желанья плотские, сжигающие страстью, туманящие похотью телА, когда два существа неумолимо, в неистовом безумьи двух сердец, сливаются в постели неразрывно. И Казанова - пусть один пример из миллионов.
Второе - лишь банальный голод, когда и корка хлеба кажется утехой, а похлёбка - божественным нектаром, желудок возносящим в небеса.
И третье. Третье - самый грустный вздох создателя людей. Не так, не так желал он видеть племена, что расселились из Эдема на всю Землю. Важность. Желание быть первым. И не просто первым - а первейшим из первейших! Я - выше всех! Я всех сильнее! Умней, богаче и красивей! Я - лучше всех! Желание себя превозносить за счёт других, без видимых причин, бессовестно, бездушно - это некрасиво, бывает что и подло, но! Но это всё таки одна из человеческих натур, которая толкает нас вперёд. И без неё - что хуже, а что лучше - не узнаем.
Итак, три страсти существуют у людей - страсть плотская к другому человеку, желудочная страсть и страсть быть выше всех. На этом основании стоит весь мир, бурлит котёл страстей, всё двигают вперёд все эти страсти.
И существует четвёртый элемент. Не все ему подвластны. Незрим как страсть, но осязаемый душой, он увлекает только тех, кто хочет быть любим и любит сам. Горит огонь внутри, горит неугасимо и этот пламень в горне сердца плавит душу. Он плавит всё и иногда - лишь иногда, когда становится невыносимо держать в себе Везувий чувств, вулкан взрывается и жители Помпеи погибают, оставив тени на стене. И эти тени тихо и печально выводят музыку сердец. И это он - четвёртый элемент, в нём ноты не горят, вулкан лишь громче заставляет звучать мелодию души - что в радости или в печали. И сердца музыка - неслышимая уху и это он - четвёртый элемент, ведущий за собой людей.
Звенела первая струна
Была натянута она
Забытым первым, самым сладким, поцелуем
Вторая до последних дней
В душе останется моей
Я ею, как той ночью, был балуем
А третья разожгла пожар
Она дала мне этот дар
Я осчастливлен - или проклят - этим даром
И остальные в унисон
Даруют только сладкий сон
Проснёшься - и развеется всё паром
Но знаю только лишь одно
Что стало горьким то вино
Вино сердец, вино любви, вино разлуки
И память сладко-горьких лет
Меня заставит взять обет
Извечно помнить раздирающие муки
Но струны всё таки звучат
Не рвутся тонкие, кричат
Как страстью звонкою кричало твоё тело
Как ты любила - не забыл
Как ты забыла - пережил
Ведь сердца музыка меня всего согрела
И вот старик, на склоне дней
Не помнит молодых коней
Каким был сам и гарцевал не хуже прочих
Но помнит музыку одну
И трудно ставить ей в вину
Что к её сладости - так множество охочих
Она прекрасна и легка
Возвышенна и глубока
Бесценна, изумительна, любима
И её ноты - навсегда
Не властные над ней года
Лишь протекают, не стирая её, мимо
