Пираты средневековья

История пиратства представляет собой интерес с точки зрения причин его появления в Европе.

Каждое явление в жизни общества является следствием некоторой причины или их совокупности, которые закономерно определяют дальнейший ход исторических событий:

• во-первых, для появления пиратства необходим относительно высокий уровень судостроения, которое связывают с развитием торговли между отдалёнными друг от друга странами;
• во-вторых, наличие развитых товарно-денежных отношений и постоянных торговых связей между странами, имеющими выход к морю;
• в-третьих, преодоление некоторого порога в повышении производительности труда, что возможно лишь при совершенствовании орудий труда и технологии производства, позволяющими увеличить объём продукции сельского хозяйства и ремесленного производства сверх того количества, которое потребляется внутри страны;
• в-четвёртых, рост городского населения обусловил увеличение спроса на строительство жилья и общественных зданий, потребительские товары, предметы быта и роскоши, а также на предметы и орудия труда для ремесленников, крестьян, строителей, рыцарей, служителей культа и других сословий;
• в-пятых, относительно высокий уровень географических знаний и навигационного искусства, а также подготовка людей, готовых к мореплаванию, сопряжённого с риском для жизни.

Предпосылки для пиратства появились, как это не кажется странным, не в море, а на суше, когда
в Западной Европе XI века повсюду формировалась общая идея, убеждённость, ради которой люди посвящали себя сотрудничеству во имя освобождения Святой Земли и гроба Господня, якобы от творимого зла неверными. Эта идея объединила хаотическое смешение общественных и политических осколков стран Европы после падения Западной Римской империи.

Начиная с VII века до конца XI века жизнь протекала без каких-либо объединяющих идей и общественных отношений, как системы. Общество распадалось на мельчайшие частицы - индивидуумов, преследующие свои личные интересы.

Лишь христианская церковь оказалась жизнеспособной благодаря огромному множеству священников и монахов разного пола, которым подражали простодушные крестьяне, стремившиеся не к славе, а к преданному служению всевышнему.

Церковь никогда не дремала и постоянно оказывала влияние на поведение легковерных, которые в ту эпоху не включали своё сознание в активное состояние, чтобы противостоять мракобесию, а если противостояли, то у церкви всегда были подготовлены веские основания объявить их еретиками и предать заточению или смерти, дабы другим не повадно было.

Призыв папы Урбана II к освобождению гроба Господня касался не только просвещённых людей - рыцарей и государевых подданных, но и тёмной необразованной толпы, внимающей словам Петра Отшельника Амьенского), авторитетного проповедника, который появлялся в разных странах Европы и призывал простых людей к крестовому походу. Он рассказывал им о своём паломничестве в Иерусалим и безжалостном разорении гроба Господня турками-сельджуками, которые захватили его в 1075 году. Говорил он о поборах, издевательствах и жестокостях по отношению к христианам-паломникам по святым местам, которые творили мусульмане. Босой, в рубище, верхом на осле и огромным крестом в руках Пётр странствовал по Германии и Франции и повсюду его страстные слова собирали огромные толпы слушателей в церквях, на улице и рыночных площадях.

Впервые за всю историю вся Европа с воодушевлением откликнулась на призывы папы и Петра Отшельника. Повсюду при известии о том, что где-то далеко царит зло, среди богатых и бедных людей наблюдалось всеобщее негодование и желание немедленно двинуться в путь ради наказания виновных.

Собравшиеся хаотические толпы численностью в 50-60 тысяч разнородного люда, не дождавшись намеченного папой Урбаном II срока выступления в поход на 15 августа 1096 года, они двинулись в поход раньше времени, желая опередить организованную армию крестоносцев и первыми начать грабить имущество иноверцев. Они пошли через земли Германии и Венгрии, зачастую без гроша в кармане и запасов пропитания, в надежде на то, что их, как паломников, по существовавшими тогда обычаям, будут бесплатно кормить, поить, давать кров над головой. Однако, на пути следования огромных толп простонародья, местное население, даже при желании, никак не могло их прокормить. Голодные толпы начали грабить и бесчинствовать в городах, но не насильничали, поскольку их обслуживали 1,5 тысяч проституток, идущих в аръергарде этой армии. Четверть пилигримов были истреблены войсками Венгрии, Болгарии и Византии, но большая часть достигла греческих земель в августе 1096 года.

Опасаясь беспорядков от присутствия в Константинополе "непрошеных гостей", византийский император Алексей поспешно переправил их через Босфор в Азию. Там к ним присоединились участники «похода нищих» из Франции и Италии. Поссорившись между собой из-за выбора пути дальнейшего маршрута следования и разделившись на две группы, они отправились в дальнейший путь, где были окончательно перебиты турками в битве при Никее в октябре 1096 года. Из 30 тысяч паломников, переправившихся в Азию, в живых осталось 3-4 тысячи юношей и девушек, взятых в плен турками и проданных в рабство на невольничьих рынках.

За беспорядочной толпой, направившейся в Константинополь, двигалась другая фанатичная толпа численностью 15 тысяч немцев и лотарингцев, под предводительством священника Готшалька («раб Божий»). Она шла через Венгрию в районы поселений долин Рейна и Дуная, где проживало много евреев, с целью их истребления, считая виновниками распятия и гибели Христа (зачем идти в дальние страны и бороться с врагами христианства, когда можно их истреблять дома?). Однако в Венгрии все паломники были полностью уничтожены. Так закончился первый поход простолюдинов, окончившийся гибелью и позором фанатично настроенной толпы, движимой алчностью наживы и очищения от грехов.

Однако, папа Урбан II в своих проповедях об освобождении гроба господнего имел в виду не толпу нищих в образе освободителей, а людей благородного происхождения, которые вышли в поход в назначенное время, когда войско нищих практически было уничтожено.

Боеспособное войско выступило в крестовый поход осенью 1096 года в виде ополчения из 300 тысяч хорошо вооруженных и опытных воинов, под началом знатных рыцарей, таких как главный предводитель Гуго Вермандуа (брат французского короля Филиппа I) с братьями Балдуином и Евстафием, Готфрид Бульонский, герцоги Лотарингский и Нормандский (брат английского короля), граф Роберт Фландрский, Раймунд Тулузский и Стефан Шартрский, Боэмунд князь Тарентский, Танкред Апулийский и другие. Сопровождал ополчение папский наместник и легат-епископ Адемар Монтейльский.

Это войско добралось до Константинополя и дальше пошло на Никею - столицу сельджукского султаната, которая после длительной осады в 1097 году. В течение 1097-1099 годов была разрушена крепость Аскалон, взяты под контроль территории Антиохии и Эдессы, а также освобождён от египетского султана Иерусалим 15 июня 1099 года.

Крестовые походы, собственно, были столкновением двух мировых религий за власть, а крестоносцы не фанатиками веры, как их пытаются нам представить, а настоящим пиратством на суше. Слухи о несметных богатствах стран Ближнего Востока влекли крестоносцев всегда и они за бесценок продавали своё имущество и шли в чужие неизведанные страны не столько во имя освобождения библейских ценностей, сколько за лёгкой наживой.

Во время четвертого крестового похода (1204 год), рыцари напали не на Египет, как планировалось заранее, а на Византию, христианскую столицу Константинополь. Фридрих Ницше писал: "Крестовые походы - то же пиратство, чуть повыше классом, а больше ничего!".

Византийская империя была разрушена крестоносцами, а их союзник - Венеция получила монопольное право торговли и колонизации в Черном море. Соперничество за право торговли Европы с Левантом издавна существовало между двумя сильнейшими итальянскими морскими державами - Генуей и Венецией. Оба города богатели за счёт морской торговли, но в морские просторы их корабли влекло не только желание торговать.

Оживленные морские пути, связывающая страны Средиземноморья с южным берегом Тавриды, привлекали внимание итальянских пиратов. Генуэзские пираты часто нападали на венецианские суда, а венецианские на генуэзские, что привело к тому, что между двумя республиками в 1298 году началась настоящая война. Вражда между республиками обострялось также и тем, что до Х века Италия представляла собой множество мелких и мельчайших государств, жители которых не имели общего языка и они с трудом понимали друг друга. Классическая латынь, была до неузнаваемости исковеркана диалектами.

Во второй половине XIII века вновь возродилась Византийская империя, чему содействовала Генуя, расширившая свое влияние на Черное море.

В это время между венецианцами, закрепившимися в Солдайе, и генуэзцами, овладевшими Кафой, происходила отчаянная борьба за Крым, представляющий собой центр торговых путей и важнейшим перевалочным пунктом товаров. Здесь разгружались суда с товарами из Передней Азии, Египта, Византии, стран Западной Европы и караваны из Золотой Орды и Средней Азии.
Главным портом Крыма в XIII веке была Солдайя, который русские называли Сурожем, турки - Сугдеей, арабы - Судаком. Процветанию Судака способствовало и то, что он был расположен близко к Боспору Киммерийскому (Азовскому морю) и конечному пункту великого караванного пути из Азии - городу Тане, настолько знаменитому, что даже Черное море арабские путешественники называли Судакским. Венецианские купцы активно торговали со странами Азии и Западной Европы и следили за тем, чтобы конкуренты не проникли в Судак.

Генуэзцы в это время прочно осели в соседнем с Судаком городе Кафе, сделав ее своим главным опорным пунктом в Черном море, где располагался крупнейший европейский невольничий рынок.

В Константинополь ежедневно прибывали из Кафы три-четыре корабля со славянскими невольниками. Набеги на соседние с Крымом территории предпринимались крымским ханом с целью захвата населения в плен и продажи в рабство на невольничьем рынке в Кафе. Торговля рабами приносила огромные доходы крымским ханам.

Многочисленные банды пиратов захватывали корабли с невольниками в Черном и Средиземном морях. Занимаясь пиратством можно было достичь высокого положения в обществе. Так, житель острова Искья, расположенный вблизи Неаполя Балтазар Косса из обыкновенного пирата превратился в папу Римского Иоанна XXIII, который в течение многих лет грабил корабли и совершил столько преступлений, что церковь вынуждена была замалчивать само существование такого папы. Церковь предъявила Балтазару Коссе обвинения, которые составили длинный список из 74 пунктов.

В эпоху средневековья среди пап и антипап изредка встречались личности совершенно жуткие и одиозные. Один из них - папа Иоанн XXIII, второй папа, избранный в Пизе (мирское имя - Балтазар Косса, родился на острове Искья в Неаполитанском заливе, в семье, традиционно промышлявшей пиратством).

Современный Балтазару историк Ватикана Дитрих фон Нихайм, служивший в папской канцелярии, называет пиратом и самого Коссу, однако других подтверждений этому нет. Зато известно совершенно точно, что оба его старших брата были судимы за пиратство. Примерно лет в девятнадцать Балтазар, по настоянию матери, поступил на богословский факультет университета в Болонье, а по окончании обучения оказался в числе приближенных папы Урбана.

К тому времени паранойя наместника св. Петра переросла уже в настоящее сумасшествие: опасаясь потери власти он инициировал волну репрессий. По подозрению в измене им были арестованы, преданы пыткам и казнены пятеро кардиналов! Известно, что Балтазар был участником этого процесса, некоторые историки приписывают ему самую мрачную роль - палача.

После смерти Урбана Балтазар стал пользоваться доверием нового папы — Бонифация IX, который возвел бывшего пирата сначала в архидиаконы собора Святого Евстафия в Ватикане, а затем, в феврале 1402 года, в кардиналы.

Дитрих фон Нихайм писал о жизни Коссы:

"Неслыханные, ни с чем не сравнимые "дела" творил Косса во время своего пребывания в Риме. Здесь было все: разврат, кровосмешение, измены, насилие и другие гнусные виды греха, против которых обращен был когда-то гнев Божий… Только в Болонье Коссе удалось совратить более 200 женщин. Он поехал туда по поручению папы для решения различных вопросов, касающихся церкви и политики, но не забыл при этом и своих любовных дел. Любовницами его были замужние женщины, вдовы, девушки и монашки, жившие в монастырях. Некоторые из них любили его и добровольно становились его любовницами, но некоторые были грубо изнасилованы прямо в монастырях".

Позднее, в обвинительном заключении, составленном Констанцским собором, были следующие пункты: изнасилование трехсот монахинь; сексуальная связь с женой своего брата и монахами; растление целой семьи, состоявшей из матери, сына и трех сестер, причем самой старшей из них было всего двенадцать лет. Конечно, если бы все эти обвинения соответствовали истине, то оставалось бы только удивляться, как у Балтазара Коссы оставались время и силы на какие-то другие дела. А дел этих было много!

Следующий папа Бонифаций IX решил использовать пиратские навыки Балтазара, поручив ему привести к покорности области, отпавшие от Ватикана. С задачей бывший пират справился блестяще, хотя и крайне жестоко: хронисты упоминают о пытках и казнях тысяч невинных людей.

Болонья, Перуджа и Ассизи, формально вернувшиеся под управление Ватикана, фактически оказались в безраздельной власти папского легата кардинала Коссы. Это позволило ему сколотить огромное состояние, он не брезговал для этого ничем: позднейшие обвинения говорят о торговле епископскими кафедрами, индульгенциями и даже отлучениями.

В Кафе был и свой "доморощенный" пират Лючино Тираго, бывший купец, некогда ограбленный морскими разбойниками, который позже сам стал захватывать корабли, приходившие в Кафу. Его боялись жители всех окрестных городов и селений, так как он совершал набеги на поселения. У Тираго была собственная флотилия из 30 кораблей, базой для которой он избрал тайную бухту, на берегу которой сейчас расположен поселок Новый Свет.

В 1374 году Лючино Тираго, посчитав, что в Черном море им ограблено все, отправился по Дону и Волге на Каспий. На следующий год, к удивлению всех, этот грозный пират вернулся домой нищим, без кораблей и команды. Черноморский пират наткнулся на славянского разбойника новгородца Прокопия, дружина которого разгромила банду Тираго и обобрала его до нитки.

Не отставал от славных "пенителей" морей и епископ Кафы Джакомо Кампора. В свободное от службы время он любил выходить в море на быстроходном корабле и именем Святого Креста останавливал встречные суда, заставляя отдавать товар.

Среди пиратов нередко попадались и порядочные люди. Ими на острове Лампедуз был организован склад продовольствия для тех, кто попал в кораблекрушение. В пещере хранились большие запасы продуктов и одежды. На стене висела икона Святой Марии, о чудодейственности которой ходили легенды. У другой стены была похоронена мусульманская святая Марабу.
Потерпевшим морякам, достигшим этого острова, не зависимо от их национальности и веры, достаточно было найти пещеру и затем дожидаться появления какого-нибудь корабля. Грабить пещеру считалось страшным грехом. У пиратов существовало поверье, что ограбивший остров неминуемо попадет в шторм и затонет.

За всю историю существования пещеры только Балтазар Косса, для которого не было ничего святого, не побрезговал припасами. На следующий день небеса жестоко покарали наглеца. Невероятной силы шторм разбил все корабли пирата, а сам Косса чудом спасся с тремя своими приближенными.

Генуя постоянно стремилась прибрать к рукам богатую венецианскую Солдайю, и, в конце концов это удалось сделать в июле 1365 года. Кроме владений в Крыму, генуэзцы располагали колониями на западном, южном и восточном берегах Черного моря. Пиратами былине только итальянцы, но и люди, вступавшие в конфликт с властями или осужденные за какие - нибудь проступки, которые захватывали генуэзские корабли и вырезали беспощадно всю команду.

Крестовые походы пробудили ото сна людей, которые в эпоху раннего феодализма были заняты своими индивидуальными проблемами выживания. К походам примыкали самые разные люди, включая пиратов. Даже среди рыцарей, которыми становились феодальные вельможи и более мелкие феодалы, было немало бывших пиратов, сумевших доказать свою преданность коронованной особе или общему делу борьбы с иноверцами, тем более, когда объявлялись крестовые походы, напоминавшие скорее походы за добычей, хотя их целью провозглашалось религиозная война за "освобождение Гроба Господня".

Хотя огромные массы верующих шли в походы с верой в святость их целей, а не за добычей, многие из них погибли в боях, умерли от болезней, голода и других причин, сохраняя свою веру и не думая о богатствах, но в то же же время во всех походах участвовали различные авантюристы, грабители, разбойники, нищие, пираты и много других, кто думал в основном о добыче, и именно из-за них, действия крестоносцев дают основание называть их пиратами.

Пираты действовали на суше и море не только в Средиземном море, но и Северном и Балтийском морях. Этим ремеслом промышляли, кроме итальянцев, греки, французы, испанцы, португальцы, голландцы, англичане и другие представители стран Европы, Северной Африки, Ближнего Востока и Азии.

Освободившись от религиозных предрассудков и познав разнообразие жизни в разных уголках мира, многие из людей поняли, что движущей силой общества являются не религиозные добродетели, а капитал (богатство), нажитое не трудом, а неправедным путём, поэтому вполне допустимо перераспределить его силовыми методами, отобрав у богатых в пользу бедных нетрадиционными методами - набегами на соседние государства на суше и на море.

Терминология пиратства шла рука об руку с геополитикой: правом сильного, имперскими амбициями, переделом сфер влияния и колонизацией.

Слово "пират" (лат. pirata) происходит от греч. πειρατής, что значит "пробовать, испытывать". Таким образом, смысл слова примерно соотносится с "пытающий счастья", "авантюрист", "джентльмен удачи". Грань между профессиями мореплавателя и пирата поначалу была весьма условной.

Слово "пират" вошло в обиход примерно в IV-III веках до н.э., а до того применялось понятие "лейстес", известное еще Гомеру и тесно связанное с такими понятиями, как грабёж, убийство, разбой, добыча.

В эпоху Великих географических открытий пиратов называли то флибустьерами, то корсарами.

Флибустьер — морской авантюрист, пират. Если пираты древности не делились по национальности, это было собирательное понятие для всякого, кто грабил и пускал ко дну корабли по собственному желанию, то флибустьерами первоначально называли вестиндских контрабандистов, входивших в особую организацию, которая в XVII веке вела борьбу с испанским господством в Вест-Индии.

Флибустьер как правило имел особую разрешительную грамоту — "комиссию" или каперское свидетельство (letters of marque). Флибустьер без комиссии считался обыкновенным пиратом-разбойником, а с грамотой — совсем другое дело. Грамоты жаловались обычно во время войны или обострения политической ситуации. В них чётко указывалось, на какие корабли и колонии имеет право нападать флибустьер и в каких портах сбывать свои трофеи. Губернаторы английских и французских островов Вест-Индии, чьи колонии не получали достаточной военной помощи от метрополий, за деньги выдавали такие бумаги всем желающим. Обычно лицензия на пиратство покупалась частным судовладельцем, который снаряжал судно и набирал команду за собственный счёт.

Была бы цель, а средства для её оправдания и осуществления найдутся.