попутный ветер

Она стояла у края дороги, плавно водя ладонью в воздухе, будто рисовала ей одной видимые линии. Мимо проносились усталые автомобилисты на своих стальных конях, под вечер хочется поскорее добраться домой. Да и место для остановки было крайне неудачным: населённый пункт уже закончился, и обочина сузилась до неприличных размеров.

Мне удалось разглядеть её издали, потому что пришлось постоять перед выездом со второстепенной. Так бы вряд ли успел увидеть из-за плавного изгиба асфальтового ручейка, проехал бы мимо, как и остальные. Давно уже не беру попутчиков, слишком много проблемных в последнее время, если только не с детьми. Но она ещё почти ребёнок.

— Куда Вам, милейшее создание?

— До посёлка. Подбросите?

— Садитесь, как раз по пути.

На вид ей можно было дать лет шестнадцать, не больше. Открытый взгляд зелёных глаз, смешные ямочки на щеках, едва заметные конопушки вокруг носика, русые волосы, одета вполне прилично, — в большом городе она бы не выделялась. Но здесь... Жители окрестностей предпочитают, как я заметил, более расслабленный стиль в одежде, и на лицах многих уже обжилась маска угрюмости.

Она обвела взглядом салон машины и тихонько присвистнула:

— А у тебя клёвая тачка, большая! Потрахаемся?

— Обязательно. — руль недоумённо вильнул и снова выровнялся.

— Сколько у тебя сидений? Они складываются? Целый диван получается, афигеть!.. — посыпались горошины возгласов.

— Раз уж мы неожиданно перешли на "ты", позволь тебя спросить...

— Сколько мне лет? — засмеялась она.

— Нет. Тебе шестнадцать, это понятно.

— А вот и нет! — страшно выкатив глаза, возразила — мне семнадцать, почти восемнадцать, через месяц стукнет!!

— Мне неинтересны причины, по которым ты врёшь про свой возраст. Дети хотят быть взрослее, взрослые мечтают помолодеть — это вечная тема. Мне хотелось бы узнать, почему ты рассорилась со своей мамой?

— А откуда ты знаешь... с чего ты взял, что мы поругались? Ты что, знаешь её?

— Только в этом случае, как мне кажется, девушка твоей внешности может потерять свою жизненную дорогу.

— Какую ещё дорогу? Ничего не терялась я, домой сейчас еду. Мне в посёлок, забыл чтоль?

— Не забыл, успокойся. Сейчас ты вряд ли поймёшь, и затевать объяснения не стоит.

— Ну и ладно. Чего тогда про мать завёлся? Мы уже давно не разговариваем почти, только живём вместе. У неё своя жизнь, у меня — своя.

— Нравится, жизнь-то своя?

— Ничё, нормальная, не хуже других. У меня и парень есть, Витька! — выдала она сокровенное. — Его многие у нас боятся, а я — нет; чё захочу, — то и сделает. Ты чё, смеёшься?

— Извини, смешная ты больно, аж до слёз... И жалко очень, ведь есть потенциал!

— Какой ещё, — она запнулась, — потенциал-то? Чё ты грузишь?

— Ну, вот сама посмотри, — я опустил перед ней козырёк с зеркальцем, — довольно симпатичное лицо, с правильными чертами, высокий лоб, неглупый взгляд, одеваешься со вкусом... Уже по внешним признакам вполне можно судить, что стартовые данные твои весьма неплохи. Если направить в нужное русло твой сильный характер, то жизненному пути твоему очень многие позавидуют!

— Да мне и так все подруги завидуют. Если б не Витька, все пацаны бы за мной, как собачки, бегали. И папка мой одежду подкидывает, из Литвы приезжает раз в два месяца. Они хоть и в разводе давно, но нормально общаются с мамкой. Так что, чего мне хотеть? Всё и так есть. Погуляю ещё, а потом замуж выйду.

— За Витька?

— Зачем за Витька? Другого найду, в Питере. А хоть бы и за Витька, он нормально зарабатывает, на экскаваторе пашет. Всегда деньги есть, и не пьёт почти.

— "Хоть не пьёт", как говаривали в моём любимом фильме "Любовь и голуби", смотрела?

— Да смотрела давно, оно старое, ничё интересного, — мордашка её забавно скривилась.

— Кому как. Мне нравится! Ты тоже вот, как из того фильма, а сидишь здесь, разговариваешь...

— Слышь, не пойму я, ты прикалываешься надо мной всю дорогу?

— Неа. Запоминаю. Потом напишу про тебя. Нельзя упускать такой образ!

— Ты чё, писатель какой-то?

— Нет, обычный электрик. Записываю иногда свои встречи, для себя. На память. Чтоб было, что вспомнить в старости.

— Странный ты. Да ты и имени моего не знаешь, чтоб написать про меня!

— Мне не нужно твоё имя. Не говори. Скоро мы остановимся, и ты уйдёшь в свою жизнь. Не знаю только, справишься ли ты с ней?

— Да ладно пугать! Моя жизнь — разберусь как-нибудь, ещё не старуха...

— Ещё нет. Да...

— Ну заболтал меня совсем, останови, посёлок вон. Давай потрахаемся?

— Ты всерьёз считаешь себя достойной, чтобы с тобой изменять любимой женщине? Ни разу тебе не приходило в голову, что подобными предложениями ты оскорбляешь людей?

— А чё? Я ж не заставляю, и не каждому даю, я не шалава какая-нибудь, ты не думай! Просто ты мне сразу понравился, вот и предложила. Чё здесь такого? У меня и презики есть, если боишься... — она полезла в рюкзачок.

Меня затрясло не только от ухабов на дороге, внутри завулканило смехом:

— Ты... ты только... не доставай!.. Не люблю тошнить в пути... остановись!
Послушай! И постарайся не перебивать, ладно? Ты запомнишь.
Бывают на свете такие люди, которые живут в согласии со своим сердцем. Они встречают таких же странных людей, иногда влюбляются, соединяются и любят друг друга всю свою жизнь. Проходят вместе через радости и печали, преодолевают трудности, строят своё счастье, растят детей и практически становятся одним целым. Поверь, так бывает!
Быть может, и тебе доведётся их встретить, не злись на них и не завидуй. А вдруг получится услышать своё сердце, — так знай — это единственный твой шанс прожить счастливую жизнь! Наверняка непростую, подчас трудную, но свою, уникальную. Это самое главное чудо, что может с тобой случиться!

Она ошарашенно смотрела на меня несколько минут, пока машина не остановилась у поселкового магазина. Мне показалось, что взгляд её перенёсся с меня как бы в себя вовнутрь. Очнувшись, она огляделась вокруг, отщёлкнула дверцу в сумрак, и, уже спускаясь на дорогу, ответила:

— А мне ведь, правда, шестнадцать...

Дверь захлопнулась, колёса зашелестели, дорога снова побежала.