Насколько ответственны убийцы с повреждением мозга.

Случаи криминального поведения после черепно-мозговой травмы вызывают серьезные вопросы о неврологии свободной воли.

Чарльз Дж. Уитмен и его жена Кэтлин показаны на этих фотографиях семейного альбома, выпущенных отцом Уитмена, Чарльзом Уитменом, младшим.

Чарльз Уитмен прожил довольно незаметную жизнь до 1 августа 1966 года, когда он убил 16 человек, включая его жену и мать. Что превратило этого 25-летнего разведчика и морского пехотинца в один из первых и смертоносных школьных шутеров современной Америки? Его вскрытие предлагает одно тревожное объяснение: у Чарльза Уитмена была опухоль мозга, нажимая на его миндалину, область мозга, решающую эмоции и поведенческий контроль.

Может ли убийство действительно быть симптомом заболевания мозга? И если наши мозги можно легко угнать, у нас действительно есть свободная воля?

Нейробиологи проливают новый свет на эти вопросы, раскрывая, как поражения мозга могут привести к преступному поведению. Недавнее исследование содержит первый систематический обзор 17 известных случаев, когда преступному поведению предшествовало начало поражения мозга. Существует ли один регион мозга, который постоянно участвует в случаях преступного поведения? Нет. Исследователи обнаружили, что поражения были широко распространены в разных областях мозга. Однако все поражения были частью одной и той же функциональной сети, расположенной на разных участках одной цепи, которая обычно позволяет нейронам по всему мозгу взаимодействовать друг с другом по определенным когнитивным задачам. В эпоху растущего волнения относительно картирования «connectome» мозга этот вывод соответствует нашему растущему пониманию сложных функций мозга, поскольку он находится не в отдельных областях мозга, а в плотно соединенных сетях нейронов, распространяющихся по разным частям мозга.

Интересно, что «связанная с преступностью сеть», идентифицированная исследователями, тесно связана с сетями, ранее связанными с принятием моральных решений. Сеть наиболее тесно связана с двумя конкретными компонентами моральной психологии: теорией ума и принятием решений на основе ценности. Теория разума относится к способности понимать точки зрения других людей, убеждения и эмоции. Это поможет вам, например, понять, как ваши действия могут напугать или навредить другому человеку. Ценностное принятие решений относится к способности оценивать ценность конкретных действий или их последствий. Это поможет вам понять не только то, что будет результатом ваших действий, но будут ли эти действия и результаты хорошими или плохими. Письма, написанные Чарльзом Уитменом накануне его убийства, создают умиротворяющее окно в сознание, теряющее способность понимать хороших, плохих и других людей: «После того, как я подумал, что я решил убить свою жену, Кэти ... Я любите ее дорого, и она была для меня столь же прекрасной женой, как любой человек мог бы надеяться. Я не могу рационально определить какие-либо конкретные причины для этого ».

Это исследование вызывает тревожные вопросы о Чарле Уитмене и других предметах исследования - и для всех нас. Если их действия были вызваны повреждением мозга и нарушенной нейронной сетью, действовали ли они по своей собственной воле?Должны ли они быть морально ответственными за свои действия и признаны виновными в суде? Должны ли мы рассматривать их как пациентов или исполнителей - или и то, и другое?

Некоторые ученые следовали за такими случаями, как Чарльз Уитмен по скользкому склону, достигая самого крайнего вывода: что, раскрывая биологические причины поведения, нейронаука показывает, что«свободная воля, как мы обычно понимаем, является иллюзией» .

Но эти аргументы зависят от ошибочной концепции свободной воли. Свободная воля не должна пониматься как таинственная способность вызывать действия отдельно от нашей мозговой деятельности. На самом деле может быть справедливо противоположное: свободная воля требует определенных связей между нашими мозгами и нашими действиями. В конце концов, наши мозги являются биологической основой нашей идентичности, хранящей наши воспоминания, наши ценности, наше воображение, нашу способность рассуждать, другими словами, все возможности, необходимые для выбора, которые уникальны для нас сами, и для осуществления действий по нашей воле.

Это понимание свободной воли позволяет нам задавать более сложные вопросы о связи между мозгом и преступным поведением при оценке таких дел, как Чарльз Уитмен. Вместо того, чтобы просто указывать на очевидный факт, что действие имеет нервную причину (каждое действие делает!), Мы можем спросить, не влияет ли специфическая неврологическая травма человека на психологические способности, необходимые для свободного воли, воображая возможные способы действий, взвешивая соответствующие причины, восприятие нравственных особенностей действий и результатов, принятие решений, соответствующих нашим ценностям, и контроль поведения против конкурирующих импульсов.

Конкретные компоненты моральной психологии, нарушаемые поражениями в связанной с преступностью сетью, могут действительно мешать этим способностям: основанные на ценностях решения и теория ума важны для понимания морального воздействия наших действий и понимания того, как они будут испытывать другие люди. Если у человека есть подлинные нарушения в этих способностях, тогда у них есть только уменьшенная форма свободной воли. Будущие исследования должны более достоверно оценить степень, в которой эти и другие психологические способности действительно нарушаются у пациентов с поражениями в этой сети.

Переходя от вопроса о свободной воле к вопросам моральной ответственности и юридической вины, важно оценить каждый случай в свете широкого спектра факторов, помимо неврологической травмы, которые влияют на поведение.Предыдущие исследования показали, что на криминальное поведение влияют генетика , жестокое обращение с детьми , низкая самооценка в подростковом возрасте , отсутствие поддержки со стороны родителей , социально-экономические недостатки ирасовая дискриминация. Копая глубже в дело Чарльза Уитмена, мы можем задаться вопросом, способствовал ли его необычайно строгий отец, или его увлечение оружием уже в возрасте 2-х лет, к его более позднему насильственному повороту. Урок состоит в том, что человеческое поведение является сложным, и поражение мозга не является ни необходимым, ни достаточным для криминального поведения: в конце концов, в США около 700 000 человек живут с опухолями головного мозга, и примерно 800 000 человек имеют инсульты каждый год , но известные случаи, ведущие к числу преступных действий в десятках. Дальнейшие исследования были бы полезны при определении вероятности того, что пациенты, которые страдают от поражений головного мозга в «сети, связанной с преступностью», фактически продолжают совершать преступления, ожидая, что такое нарушение будет возникать как один из многих факторов, повышающих риск преступности поведение.

Тот факт, что насилие может быть симптомом заболевания мозга, свидетельствует не о том, что свободная воля является иллюзией, но эта свободная воля может быть ранена, как и другие человеческие способности. Эти редкие случаи дисфункции позволяют нам более четко видеть, что наши здоровые мозги наделяют нас замечательными способностями воображать, рассуждать и действовать свободно.