ЭССЕ. Как пишется рассказ

Собственно, могу рассказать только, как я пишу рассказ. Наверняка у разных людей этот процесс происходит по-разному. Например, один из писателей на Голосе рассказывал мне, что он всегда идет исключительно от эмоционального образа. Наверное, есть много и других путей. Но расскажу о себе.

Для меня все начинается с мысли. Она бывает осознанной, то есть ты знаешь её исход; например, от спора, или зацепит тебя что-то в фильме или статье. Или неосознанной, когда она появляется вдруг — так, как короткое замыкание освещает спутанный моток проволоки.

Пожалуй, мысль больше всего похожа на связанные друг с другом затемненные семантические образы. Это не картинки, и не логические положения, и это вне языка. То есть, чтобы это высказать в каком-то языке, нужно приложить энергию, и, буквально, перевести мысль на какой-то язык. И не обязательно на разговорный язык. Иногда это музыкальная фраза или математическая формула, подход.

Помню, еще в студенческие годы нам задали вычислить знаменитый интеграл от минус до плюс бесконечности. Я бился над ним, и все бестолку. Вдруг у меня сверкнула странная мысль, которая в переводе на русский язык звучала так: «А что, если перемножить этот интеграл, где интегрирование идет по иксу, с таким же, но перпендикулярным ему в пространстве, где интегрирование идет по игреку, а потом перевести это в сферические координаты и взять квадратный корень?» Только в словах это получается длинно и нудно, в мысли же все это слаженно – как один электрический разряд.

Фильм был один такой, о советском изобретателе самолетных моторов. Я запомнил, как у него возникла идея тысяче-сильного мотора. Описать в словах это долго и сложно, и требует множество специальных знаний. Но возникновение мысли — мгновенное, всеохватывающее и в тоже время компактное.

Вот так же и в рассказе. Иногда ты видишь его весь от начала до конца, как сверкающую на солнце монетку. А вот перевести его в языковую среду – уже оказывается не так-то и просто.
Как правило, идея оказывается не такой уж ясной. Есть, наверное, на Голосе еще люди моего поколения, которые в свое время проявляли фотографии при красном свете. Помню, мы с отцом запирались в ванной, включали красный свет, и еще помню бандура такая фотографическая там стояла.

Берем фотобумагу и кладем её пинцетом в раствор. И на ней медленно начинают проявляться сначала наиболее темные места фотографии, в разных её концах. Вот так, приблизительно, в мозгу и возникает идея. Это какие-то ошметки, сгустки мысленной энергии без направления и логической связи – нечто.

От идеи до наброска

Работа над рассказом начинается переводом этих сгустков в языковую среду. Они ложатся на бумагу отдельными фразами, обрывками диалога, кусочками действия (он открыл дверь, и от резкого толчка она упала на пол), обобщенными положениями типа «он сначала сделает то-то, а потом то-то», описаниями места, где будет происходить действие, описаниями какого-то особого чувства или выражения. Ты как будто выворачиваешь себя наизнанку. Один рассказ у меня начался от фразы «Если человек очень способный, то ему даже умным быть не надо».
Потом, когда все это записано «на бумаге», так сказать, начинается синтез. То есть начинаешь думать, что же у тебя такое написано, и как это можно организовать композиционно в когерентную историю. Это как сложить

Часто, я бы сказал, почти всегда, оказывается, что для составления полного пазла кусочков не хватает. Тогда ты начинаешь заполнять композиционные пустоты соединительной тканью. На этой стадии я не особенно парюсь и эмоционально вкладываюсь — лишь бы получить нарративную канву от начала и до конца. Это стадия наброска.

Проработка

Следующая часть работы – я называю ее проработкой. К этому времени персонажи уже намечены, но нужно еще раз пройти по всем сценам и эмоционально пережить то, что они переживают в истории. Часто на этой стадии контуры каркаса рассказа меняются.

Помните песню Битлз «Мишель»? «These are words that go together well» – это слова, которые «хорошо легли». Так же и здесь. Если ты чувствуешь, что какая то часть рассказа хорошо «легла» то приходится отходить назад и менять оригинальные обстоятельства таким образом, чтобы они соответствовали этому новому развитию. Кроме того, если ты чувствуешь, что одна часть рассказа получилась сильнее другой, то нужно отойти назад, «прищурить глаза мозгов» и подумать — почему? Чего нехватает? И безжалостно переписать заново.

Проверка фактов особенно важна, если ты пишешь какую-то историческую вещь. Не то чтобы нужна была совершенная точность, но нельзя, например, перепутать тип одежды, валюту или участие в сражении.

Соотношение идеи и сюжета очень важны. С моей точки зрения, сюжет должен плотно прикрывать идею. Часто я вижу в текстах недоработки, которые авторы объясняют как оставленные читателю «на додумку». На мой взгляд, это неправильная позиция. Читатель не обязан знать всего о перипетиях рассказа, а писатель обязан.

Скажу пару слов о новелле – это короткий рассказ с неожиданным, но оправданным концом.

Вспоминается рассказ одного автора на Голосе. В этом рассказе мужчина в возрасте женат на молодой красивой женщине. В рассказе он выставлен неловким, неприятным, нечистоплотным, лебезящим перед женой, в общем, недостойным человеком. Вероятным кажется, что женщина вышла за него ради денег, большой квартиры, продвижения по службе или что-то вроде этого. И по ходу рассказа эмоциональная гравитация склоняет к тому, что женщина должна как-то от него избавиться. В конце рассказа случается, однако, другое. Муж убивает красотку, правда, почему — совершенно непонятно. Я, помню, тогда поспорил с автором о неправомочности конца, на что она мне отвечала, что полно очень разных людей и их мотивы могут быть очень разными. Это действительно так. Но если мотивы человека настолько непонятны, теряется смысл рассказа. И мне было жалко, что хорошо написанный и живой рассказ был так изувечен непродуманной концовкой.

Типичным примером отличной новеллы я считаю рассказ Карела Чапека «Ясновидец».

Напомню его содержание. В суде использовали услуги ясновидца – человека, который по почерку умел определить характер и мысли человека. В этом конкретном деле нет прямых улик и ясновидящему дают образец почерка подозреваемого. Содрогнувшись, он описывает холодного и безжалостного человека, способного на любое преступление ради своих целей. Прокурор использует это описание характера в своей блестящей обвинительной речи, и склоняет присяжных к выносу наиболее тяжкого приговора. В конце рассказа, однако, оказывается, что ясновидящему по ошибке дали образец почерка не подозреваемого, а самого прокурора.  Не знаю как у кого, а у меня такое совершенство изобразительного приема вызывает слезы на глазах.

Не всякий рассказ — новелла. Бывает, что конец ожидаем и неизбежен, и все равно оказывает сильное эмоциональное и интеллектуальное действие на читателя. Вспоминаю рассказ Алексея Толстого «Гадюка».

Этот рассказ о молодой девушке, прошедшей всю гражданскую войну вместе c красным командиром. Ее все считали его любовницей, но на самом деле она была девственницей, ибо они спали на кровати валетом. Потом Гражданская война заканчивается, но этого командира, которого она любила, убивают. Хуже этого то, что она не может приспособиться к мирной жизни, потому что наружу выползли мелкие и ничтожные люди, не соответствующие ее калибру и накалу страстей. Но она становится старше, и ей хочется уже выйти замуж и рожать детей. Она, наконец, останавливает свой выбор на человеке, которого она помнила со времен гражданской, который и сейчас был военным. И кажется, что все должно было сложиться хорошо. Но как женщина она очень неловкая и неумелая. Кроме того, на неё клевещут и говорят, что она «спала со всей дивизией». В результате вместо нее этот военный выбирает какую-то «буржуазную» фифочку. В этот момент понимаешь, что должно случиться что-то трагическое, и это трагическое действительно случается. Она берет свой наган и расстреливает «фифу». Ее, конечно, осуждают и рассматривают это как убийство из-за ревности. Но читатель понимает, что причина ее поступка не ревность, или, вернее, не просто женская ревность к «фифочке», а неприятие и ненависть к жизни, которая не соответствовала той, за которую она воевала, и за которую умер ее возлюбленный.

Задний план

Следующая стадия – прописка заднего плана. Опять проходишься по всему действию рассказа, но на сей раз уже не столько обращаешь внимание на персонажей и их взаимоотношения, сколь но то, что параллельно происходит на заднем плане. Например, если снаружи идет сильный дождь, то вполне возможно, что иногда сверкает молния и резко осветит комнату, обнажив какие-то особые детали. Тут важно продумать, какая была обстановка в месте действия. Что висит на стенах, какого размера телевизор, какие картины или фотографии размещены на стенах, чем пахнет в доме, как одеты персонажи, есть ли у них какие-то внешние отличительные признаки, такие как форма носа, губ или глаз, характерные жесты, или еще какие-то особенности. Все эти детали должны быть вставлены где возможно между диалогом. Они могут заполнять пустоты действия. Например, в те моменты когда персонажи думают или медитируют. Эти детали позволяют добавить рассказу ощущение трехмерности, свободы и возможности иметь собственный взгляд на происходящее.

Еще один важный аспект – кристаллизации идеи. То есть смотришь на рассказ как бы с высоты птичьего полета, и стараешься увидеть его со стороны, глазами читателя. Поймет ли читатель то, что ты пытался им выразить? Иногда такой отвлеченный взгляд приводит к некоторым композиционным изменениям, что влечет за собой вереницу изменений по всему телу рассказа.

Образность и стиль

Последними для меня является стилевая и образная стадия. Я не большой любитель поэзии и обычно должен делать над собой усилие, чтобы читать чужие стихи. Но на этой стадии развития рассказа чтение стихов очень помогает. Я особенно обращаю внимание на то, как каждый поэт конструирует анфиладу образов и вертикаль смысла, созданного такими образами. Часто я заимствую не сами образы и слова, а именно творческий метод и применяю его к описанию состояния персонажей и окружающей их действительности.

Замечу то, что образы очень емки с точки зрения фокусирования информации, и порой позволяют убрать из текста целые объяснительные абзацы, а иногда добавляют какой-то неожиданный смысл и акцентирует настроение.

В заключение скажу, что талантливым писателям, таким, как Чехов, например, не нужны все эти стадии. У них все эти соображения получается сами собой, натурально и легко. Но это Чехов. А нам, грешным, нужно компенсировать недостаток таланта более упорной работой. И все равно до его уровня не подняться. Но тут главное — добраться до своей вершины. Такова уже сель ави. 

Автор: @mgaft1
Редакция и публикация: @ladyzarulem

29.03.19

---

---

Мы на Steemit - https://steemit.com/@russiancommunity