Искания Альбрехта Дюрера

Сегодня я хочу немного отойти от обычного формата повествования о творчестве того или иного художника. Я не буду говорить о датах. Сами по себе даты мало о чём говорят, если только это не исторические события. Скажу лишь, чтобы легче было представить окружающую человека обстановку, что тот, о ком я намерена рассказать, – Альбрехт Дюрер – жил на стыке веков: XV и XVI-го.

Рассматривая работы Мастера (да, именно так и с большой буквы), я пыталась понять, что он чувствовал, о чём думал, мечтал. Каким он был человеком? Может, автопортреты смогут пролить немного света?

В начале пути

В первый раз Дюрер изобразил себя будучи тринадцатилетним мальчиком.

Удивляет мастерство, с которым он это сделал. Значит, с раннего возраста он немало потрудился над тем, чтобы добиться его. Даже обладая недюжинным талантом, его необходимо шлифовать и совершенствовать. Упорство и внимательность – это точно о юном творце.

Пора юности – пора, полная надежд. И снова автопортрет:

Некоторые искусствоведы полагают, что написан он был для его невесты, которую родители сосватали в момент отсутствия молодого Дюрера, когда он был в Страсбурге. Будто бы цветок чертополоха в руках символизировал в те времена верность. Вот только надпись вверху говорит немного о другом: «Мои дела определяются сверху». А колючий цветок тогда был ещё и символом Страстей Христовых. Хотя, может так он хотел раскрыть будущей жене все грани своей личности? Жаль, она не поняла.

Я бы не сказала, что вторая версия прочтения автопортрета говорит о набожности Дюрера. Во всяком случае, я не вижу на нём изображения обязательного атрибута всякого верующего христианина – крестика. К тому же, художник явно попытался изобразить максимум своих внешних достоинств (ах, молодость... кому же не хотелось покрасоваться?!): он атлетически сложён, его лицо привлекательно, хоть и печально, одежда далеко не бедного человека. Плюс намёки на духовные искания.

Пора несбывшихся надежд и обретения своего «Я»

Прошло пять лет, и вновь автопортрет. Можно сказать: «Не мальчик, но муж». Лицо его ещё более печально и, полагаю, не из-за материальных тягот: одежды художника откровенно богаты, золотистые волосы хорошо ухожены, но в глазах тоска. Надежды на счастливую семейную жизнь, если и были, то давно рухнули. Отбывая в очередной раз из Италии, где он часто бывал, совершенствуя своё мастерство и изучая труды древних учёных, он с болью писал: «О, как я буду мёрзнуть на родине после здешнего солнца. Здесь я – господин, дома – тунеядец». Увы, его жене – Агнессе Фрай – не нравились творческие искания мужа и она требовала стабильного заработка, пусть он и получается нудным трудом.

Вот так и гибнут гении, раздавливаемые постепенно рутинным бытом. Но гений Дюрера всё же выстоял, и мы, вот уже 500 лет, как восхищаемся им. Несмотря ни на что, он продолжал свои поиски. Не обучаясь в университетах, он знал математику, астрономию, геометрию. Он был прекрасным геометром, изучал теорию перспективы и оказался одним из создателей так нелюбимой студентами-технарями начертательной геометрии и даже теории кривых. Написал на эту тему несколько книг. Создал гравюры звёздных карт восточного, северного и южного полушарий. Пробовал свои силы в качестве картографа. Положил начало сравнительной антропометрии. Поразительно, когда человек всё это успевал?!

Мастер в мелочах – мастер во всём

Рассматривая некоторые рисунки, можно сразу понять, что художник таким образом набивал, что называется, руку. Здесь, пардон за тавтологию, на руках:

Виден каждый прожилок, каждая бороздка на коже, суставы, изгибы – сколько терпения нужно, чтобы прорисовать всё это детально? Притом, что это не картина. Дюрер совершенствовался постоянно и во всём:

Большинство знают художника, как великолепного гравёра. О его гравюрах я расскажу чуть далее. Но он был признан и как живописец:

Почерк творца

Но более всего прославился Альбрехт Дюрер своими гравюрами. Как всякий настоящий мастер, он сказал здесь своё слово: до него рисунки на пластины наносились, как очертания, которые раскрашивались после печатания.

Дюрер сделал гравюры произведением искусства: он резал рисунок до мельчайшего штриха, будь то дерево или медь. Самыми знаменитыми гравюрами на меди считаются три, названные «мастерскими»: «Рыцарь, смерть и дьявол», «Святой Иероним в келье» и «Меланхолия».

Извечные спутники человека: искушения и скоротечность жизни. Но, что бы ни встало на пути, ты должен следовать к своей цели.

Знание. Лишь бесценное знание имеет ценность в нашей жизни и к нему должно стремиться, укротив свои страсти (возможно, лев их и олицетворяет) и уединившись, поскольку процесс познания не терпит суеты.

А вот «Меланхолия», как мне кажется, по смыслу близка к агностицизму, утверждающему, что мир непознаваем в принципе. Крылатый гений погружён в свои мысли, понимая, что ни один из человеческих инструментов не в силах приоткрыть тайну бытия. Ни инструментарий ремесленника, ни атрибуты учёного, ни магия (магический квадрат на стене и алхимический тигель), ни деньги (кошель у ног) уж тем более. А песчинки в песочных часах неумолимо отмеряют жизнь, приближая её к итогу.

Почему «Меланхолия»? Во времена Дюрера именно меланхолики считались отмеченными печатью гениальности. Их делили на три типа: склонные к политике, философы и религиозные деятели, люди искусства.

Дюрер внутренний и Дюрер внешний

И, напоследок, наиболее знаменитый автопортрет художника:

В те времена портреты редко, даже почти никогда не изображались точно в фас. Но это не единственная особенность работы. На картине явственно просматривается сходство автора с ликом Иисуса Христа. Как по мне, то более всего именно с ликом на Туринской плащанице, с которой Дюрер писал копию в 1516 году. Автопортрет датируется 1500-м годом. Но, может быть, художник видел её и ранее? Меня интересует другой вопрос: почему он сделал столь явственный намёк? Для истинно верующего христианина это было бы сродни святотатству или, как минимум, признаком гордыни.

А может, Дюрер был одним из тех, кто верил не в божественное происхождение Иисуса Христа, а во вполне человеческое, и почитал его, как одного из Учителей? Тогда намёк на внешнее сходство вполне применим и может даже звучать, как «Что вверху, то и внизу» или, точнее для этого случая, «Что снаружи, то и внутри». Кто знает? То, о чём думал Дюрер, знал только Дюрер. Мы можем лишь строить догадки.

Источник изображений

Все представленные в статье произведения искусства являются общественным достоянием

Автор статьи — @seagull15