Первые впечатления чикагца от Москвы и ее окрестностей

Статья @lologom для сообщества «Русское Зарубежье» @vp-zarubezhje.

Каждый раз, возвращаясь на родину после долгого отсутствия, начинаешь до некоторой степени ощущать себя иностранцем.

И непонятно, то ли в России произошли какие-то незначительные едва уловимые изменения, то ли ты отвык от здешней жизни и поэтому чувствуешь себя как-то странно, не в своей тарелке. А может быть вообще за время отсутствия ты успел нафантазировать себе какую-то немного другую родину, и поэтому, вернувшись не сразу узнаешь страну, которую покинул.

Вдобавок, уже привыкнув заграницей к этому мерзкому аналитическому взгляду вивисектора: «Это не так, как у нас. Хуже или лучше? А почему? И т.д., и т.п.», то и, прибыв на родину, этот взгляд никуда не девается, а лишь подстраивается: «А что бы подумал американец, увидев это? А что бы его удивило? А что бы его озадачило?».

Короче говоря, не было бы обманом примерить на себя зарубежный кафтан, пройтись по столице и Подмосковью в этом незримом обличии чужака и зафиксировать хотя бы то, что уж слишком отчетливо бросается в глаза.

В первую очередь, это, конечно, сам облик города. То, о чем так любят говорить люди, разбирающиеся в архитектуре и дизайне, и то, что не менее отчетливо бросается в глаза простым смертным.

«Город должен быть чем-то большим, чем совокупностью всех зданий», говорят знатоки. У него должно быть свое лицо, свой «стиль», свой «дизайн код» и черт знает, что еще. Но на деле, это означает лишь то, что оказавшись в районе Чикаго, в котором не был раньше, я скорее всего пойму, что я именно в Чикаго, а оказавшись на незнакомой улице своего района, я моментально пойму, что это мой район. В Москве ни о чем подобном говорить не приходится. Во всяком случае, в отрыве от исторических частей города.

В дачном и деревенском Подмосковье дела обстоят еще хуже, и особенно это должно было бы бросится в глаза приезжему американцу. Конечно, здесь каждый строит себе жилище в соответствии со своим личным вкусом и не считается ни с чем, кроме него. Но дело даже не в этом. Главное, что можно увидеть со стороны — это заборы, заборы, заборы. Высокие, металлические, сплошные, непрозрачные. Хорошо, если без колючей проволоки сверху.

И тут должен признаться, что нужно было приехать в Россию, чтобы понять, насколько в Америке мало заборов. Пространство перед домом не принято огораживать от чужих взглядов. Скорее наоборот: хорошо подстриженный газон и украшения по случаю какого-нибудь праздника специально выставляются на всеобщее обозрение. Хотя небольшое пространство перед крыльцом может быть частной собственностью, долг каждого американца перед городом и соседями держать это пространство благоустроенным и следить, чтобы бурьян не взял свое.

Американец может позволить себе огородить забором задний двор, но и это он будет делать не из соображений приватности, а чтобы малые дети (которых туда выпускают резвиться) не разбежались слишком далеко.

Впрочем, у отсутствия заборов есть и свой недостаток. Бывает, что огородиться от любопытствующих глаз совсем уж необходимо, и что же делать тогда, если заборы не предусмотрены? С подобной ситуацией столкнулся Барак Обама, чей особняк находится в пешей доступности от моего дома. Позволить всем зевакам заглядывать в окна к бывшему президенту служба безопасности не может, а возводить забор слишком уж недемократично. В результате решили перегородить всю улицу и пускать на нее только жителей близлежащих домов.

Однако, ладно с ними с заборами. Самое трудное привыкнуть к московским светофорам. У нас в Чикаго мигающие красные цифры обозначают, что надо как можно быстрее переходить дорогу. Сначала загорается белый (который выполняет функцию зеленого), но ненадолго, сразу после него идет тот самый мигающий красный с цифрами (мол, если начали переходить, то заканчивайте). Здесь же все ровно наоборот: цифры на красном говорят о том, сколько осталось ехать машинам, а не идти пешеходам. Да и при том количестве времени, которое отводится на то, чтобы перебежать «зебру», можно с тем же успехом делать это на красный.

Заборы, дома, светофоры — это все только декорации к жизни. Куда больше мне, как чикагцу, оказались непривычны повадки местных жителей и, в первую очередь, полицейских.

В Штатах есть такая вещь, которую очень не любит прогрессивная часть общества, называется «рэйшлпрофайлинг». Это значит, что полицейские цепляются в первую очередь к тем, кого с большей вероятностью смогут подловить на преступлении. При этом они не гнушаются ориентироваться на цвет кожи. То есть, в магазинах проверяют рюкзаки и сумки у черных, а в аэропортах тщательнее досматривают мусульман.

В России же полицейские одинаково беспристрастны (или, наоборот, пристрастны) ко всем, вне зависимости от расы или еще чего-нибудь. Столько раз, сколько за неделю в Москве, мои вещи не обыскивали в Чикаго за несколько лет. И хотя понимаю, что отчасти это можно списать на мои едва уловимые повадки иностранца и на разгар чемпионата мира, но факт остается фактом: западные коллеги могут только позавидовать непредвзятости наших ментов.

Фотографии из личного архива автора

Из Москвы, ваш @lologom