[ПРОЗА НОВИЧКОВ] → Лишняя. Часть 1

Сегодняшним постом мы предлагаем вам ознакомиться с рассказом, представленным автором-новичком на платформе Голос, @golosgalka.
Автор — новичок на платформе Голос, вы можете познакомиться с ней, прочитав ее блог.

Евдокия Ивановна вязала очень медленно, про себя считая петли: на двух спицах – по двенадцать, на двух других – по четырнадцать. Через день-два носок будет готов. Любая рукодельница скажет, что счет здесь совсем не обязателен, и будет права, но только не в отношении полуслепого человека. Евдокия Ивановна вязала на ощупь, а считала, чтобы не потерять петли. Заболевание глаз, которое она запустила и уже не собиралась лечить, позволяло ей разве только осторожно передвигаться по квартире и с трудом ориентироваться у дома, остальное было, как в тумане. Потеря зрения, вдобавок ко всему другому, стала большим потрясением, настоящей трагедией для человека, привыкшего проводить досуг за чтением. Она многое бы отдала, чтобы получить возможность снова окунуться всем сердцем, всеми мыслями в надуманный книжный сюжет и хоть на какое-то время забыть, в каких условиях она живет.

Вообще-то, на первый взгляд, условия были вполне сносными. У нее была отдельная комната, дверь которой запиралась изнутри на задвижку, своя кровать, стол и табуретка. Но постельное белье на кровати не менялось месяцами, стол вместо скатерти был покрыт пожелтевшей газетой, табурет хромал на три ноги и стоял здесь просто для вида.

И уже который раз кричавшая внутри боль – как же могло такое произойти в ее жизни? – сбила ее со счета. Евдокия Ивановна пересчитала петли на спице, перебирая каждую пальцами, пробубнила под нос: «Нехорошо, Евдокия, снова не сдержала своего слова», – и углубилась в работу. А слово ее состояло в том, чтобы думать только об этом однообразном занятии – вязать и считать петли – и не подпускать свою боль-обиду к сознанию, к сердцу. Но разве можно, сохранив в свои восемьдесят лет ясный ум, не думать? Тем более, когда так ограничен в практических делах?

Говорят, что даже самому счастливому человеку в жизни положена изрядная порция несчастий. Когда-то, очень давно, Евдокия Ивановна посмеялась над этими словами. Ей просто везло. Насколько помнит, она всегда купалась в блаженном состоянии счастливого бытия. Ласковая забота бабушки и дедушки, восторженно воспринимавших ее первые шаги в этом мире, сменилась любовью-любованием отца и матери, которые, намотавшись из одного военного городка в другой (по долгу службы отца), осели, наконец-то, в родном городе. Они старались с лихвой компенсировать те чувства, что не смогли дать маленькой дочери, оставив ее на воспитании у родителей, дабы не мучить по казенным неблагоустроенным квартирам. Окруженная этим постоянным, не навязчивым, а поддерживающим вниманием, она шла по жизни легко и весело, уверенная в себе и в том, что все в этом мире – для нее.

Но ведь так и было. Школа, институт вспоминались, как единый миг, – чудесный миг познания. Его сменило еще более яркое по гамме чувств событие – замужество. С мужем они просто любили друг друга; а это значило: доверяли, уважали, обожали, лелеяли. На ссоры не было даже намека.

Был разменян шестой десяток лет, когда Евдокии Ивановне пришлось вспомнить слова об обязательной порции несчастий. В автомобильной катастрофе погиб младший сын. И если эту утрату они с мужем смогли пережить, заботливо поддерживая друг друга, то боль от второй потери всей тяжестью легла только на ее уже ослабевшие с годами плечи: умер муж.

Трудно сказать, на какое время оборвались все нити, связывающие ее с окружающим. Старший сын, решавший свои семейные проблемы, надолго не мог задержаться около нее. И если бы не две закадычные, еще с института, подруги, то не оправиться бы ей от этого удара.

«Как было бы хорошо», – с горечью подумала Евдокия Ивановна, утирая слезы, которые самопроизвольно катились из глаз. Тяжело вздохнув, отложила вязание: где-то потеряла петлю, а затрясшимися от накатившего волнения руками ее не найти. Встала и подошла к двери комнаты. Взявшись рукой за дверную ручку, на секунду задержалась и, вдохнув поглубже, словно пловец перед броском в воду, вышла в кухню.

Стараясь ни на что не натыкаться, прошла мимо ужинавших сына и снохи, машинально, в силу укоренившейся с годами привычки, пожелала приятного аппетита, В ответ услышала недовольное ворчание снохи. Как ей хотелось обернуться и посмотреть в глаза сыну. Просто посмотреть, как реагирует он на оскорбления в адрес матери, ее послушный и отзывчивый сынок.
Выйдя на крылечко, присела на ступеньки. Идти все равно было некуда, не к кому. Прерванные воспоминания потекли своим чередом.

Когда после смерти мужа быт с его заботами о наведении порядка и о простых человеческих запросах стал возвращаться в ее жизнь, она поняла, что ни то, ни другое ее теперь совершенно не интересует. Она привыкла заботиться о других, а рядом никого не было. Трехкомнатная квартира в престижном районе областного города казалась чудовищным холодным склепом. Именно тогда сын предложил ей продать квартиру и переехать к нему, в тихую небольшую деревеньку, где он обосновался, женившись во второй раз. «Место красивое, спокойное, – убеждал он, - воздух чистый, деревенский. Огород под окном, не надо тащиться на дачу невесть за сколько километров».

А Евдокию Ивановну и уговаривать не надо. Одиночество было невыносимо. Даже не побывав у сына и не посмотрев, как и с кем он живет, на чем настаивали подруги, продала квартиру и поехала в провинцию, немного встрепенувшись душой и строя планы о воспитании внука, хотя и неродного.

Продолжение следует...

Уважаемые блогеры! Если вы хотите опубликовать на страницах нашего сообщества свои художественные или публицистические произведения, пожалуйста, познакомьтесь с правилами подачи текстов, опубликованными здесь.

Если вы сами не пишете прозу, но читаете, и вам попались интересный рассказ или повесть — подскажите, пожалуйста, новичку, что он может публиковаться в нашем сообществе.

Платформа Pokupo.ru ищет региональных представителей.
Обязанности, выгоды и условия сотрудничества — здесь

Автор: @golosgalka
Редактор: @ladyzarulem
Публикация: @stone
Дизайн: @sxiii