На днях, путешествуя меж стеллажей в «Буквоеде» на попутке бессмысленной городской прогулки-конвульсии, - а она, рано или поздно, в какой-нибудь день да заводит тебя в просторы торгового центра, - я наткнулся на книжку стихов Дмитрия Быкова.
Сборник называется «Если нет».
Дмитрий Быков сегодня совмещает две чуть ли не диаметрально противоположные роли в России, хотя, может, в этом и специфика России как Российской Федерации. Будучи, если не лучшим, так точно одним из лучших филологов, зная на зубок биографии десятков, наверное, даже сотен творцов, прочитав несчетные тысячи страниц текстов и заучив огромное количество стихов - он занимает буквально противоположную российской литературе позицию. Русской литературе – как сумме идей, идеалов, посылов, и всему того подобного.
Кто-то может возразить (хотя вероятнее – мгновенно, на уровне реакции, вскрикнуть), мол, как можно так говорить: неужели автор статьи считает, что русская литература – это исключительно лояльность!?
Нет же, нет. Нет.
Противоположность не в рамках системы координат, полюсами которой выступают термины «предатель» и «лоялист». Противоположность позиции Быкова же - по отношению к сложности русской литературы, так как его позиция, в свою очередь, до некоторой степени пошлости элементарна, «проста» в плохом смысле этого слова.
И вот, стихотворение «Тень». Ну, или «баллада», как угодней вам или автору.
Вбейте в поисковой строке, почитайте. Да можете даже купить – ваша злоба, да и ваш «парашливый пафос острожный» профинансируют Дмитрия, и вряд ли он как-то устыдится этого. Просветитель же, ёпты.
Есть и на ютубе видео, где автор его читает. Я, посмотрев это видео, тоже поаплодировал – но не самому автору, скорей – тем, кто аплодировал ему, его для приличия смутившемуся лицу, принимающему взрывы хлопков за высочайшие награды.
Забавно: взрывы хлопков раздаются в поощрение поэзии, сквозящей иронией по отношению к лицам, боровшимся (и борющимся), чтобы не было кое-каких иных взрывов.
Ладно, нет ничего в этом забавного.
Вообще, про Быковские "бандитские рожи Гиви и Моторолы" уже все, наверное, слышали. Есть мнение, что ДАЖЕ («даже» необходимо подчеркнуть, выделить, крикнуть) помести мы БЫКОВА (крикнуть с надрывом) в окоп на недельку-другую хотя бы, то, если он не сбежит, ДАЖЕ (опять кричим) его лицо имеет все шансы весьма и весьма пропитаться этой проклятой «бандитскостью». Пыль, грязь, усталость, недосып. Причем, недосып «военный», а не вследствие «творческой бессонницы».
Но не об этом сейчас.
Быков распинается: «Пушкина Сталин еще не добил – теперь его шансы ничтожны», а в тех «восьми веках предыдущих», какими бы кровавыми некоторые из них ни были (те же Сталин, Грозный) - в них было как-то «лучше», видите ли, «мечты и сны» про «Русский Эдем», про «покой и волю». Это всё былое – вовсе не грубое, варварское, «парашное» сегодня, «сведшееся к Мотороле».
Таковыми изречениями Быков доказал, насколько же сильно он отдалился от всякой реальности. Более того, он ушел не в «реальность литературную», как могли бы многие предположить, не в ту же «мечту о покое и воле» (и вообще, в наиболее «литературной» стране фраза «ушел в литературную реальность» звучит как-то очень уж абсурдно), но в своеобразный виртуал, интерактив.
Это интересная тенденция современности: сей человек, наверняка пользующийся интернетом меньше, чем, допустим даже, автор этой статьи - тем не менее, является более погруженным в интернет, в интерактив, в пластмассы, чем я, или многие мои сверстники, проведшие наедине с интернетом, по рабочим али развлекательным али еще каким причинам, многие тысячи часов. Как-то уж так вышло, что интернет просочился в наш мир, тогда как некоторый, скажем, кусочек нашего мира ушел в интернет. Да, не надо удивляться этой «еретической» мысли: некоторым людям (сам пару таких знаю) знакомства по интернету составили, по итогу, счастье в реальной жизни, хотя процент этого в масштабах планеты, должно быть, и вправду чрезвычайно мал.
Быков же, и многие-многие ему подобные, находятся в процессе адаптации непосредственно под логику интернета, логику интерактива, логику пластмассы, как бы сильно физически они не находились в реальности. Ибо вся «логика» Быкова, - как бы красиво иногда она ни звучала, - увязывается в сюжет какого-нибудь компьютерной игрушки жанра фэнтези, со второсортным сюжетом, где в какой-то определенный момент вдруг, внезапно, безо всяких причин, «так, как этого еще не было никогда!» появляется «обезумевший монарх», моментально делает рабами не менее «обезумевший народ», и так далее. Эта тенденция и во второсортном русском фэнтези, которым завален тот же «Буквоед», прослеживается, но особенно нелепость логики, ее «пластмассовость» прослеживается в игре.
Эту Быковскую тенденцию, являющуюся образцом логики многих современных «прогрессивных» деятелей, склонных, так или иначе, к либерализму (как бы они ни старались называть свои взгляды по-другому, суть все же неизменна) можно проследить, например, и в его лекции по «Гарри Поттеру». Там он и вовсе сопоставляет Путина с Волан-де-Мортом, а про рейтинг этого «темного лорда», про 86% говорит: «Вот откуда они, вот откуда этот Питер Петтигрю». Для не читавших или не смотревших – Питер Петтигрю один самых раболепствующих, лживых и в целом отрицательных персонажей во вселенной «Гарри Поттера».
И в рамках этого вот пластмассового сознания, конечно же, возможна такая логика: раньше все было, конечно плоховато, но сейчас вообще, внезапно и, очень может быть, что навеки – всё. Всё, конец, закат. Мы часто склонны говорить такое про сегодняшний мир в целом; «апокалиптичное» видение мира - в принципе свойственная сегодняшнему человеку черта (причем, касательно любого возраста, и не обязательно касательно «меланхоликов» или «эмо» или еще кого), но, черт подери: в пластмассе, - по-разному, правда, проявляющейся - сегодня едва ли не полмира, и если говорить обо всем мире, то эта логика еще хоть сколько-нибудь, да применима.
Подчеркнем, выделим: «хоть сколько-нибудь».
К чему ж это все: да к тому, что живи хоть во время Великой Отечественной наш замечательный гражданин-поэт, точно такие же помои лил бы он на, ну навскидку возьмем – на актёра Юрия Никулина. Тот - воевал, убивал, умирал; пыль, грязь, кровь. На лице у человека навсегда отпечатывается война – в случае с Никулиным это тоже хорошо видно, хотя, конечно, нам, привыкшим к его преимущественно добрым ролям в преимущественно добром кино – не очень хочется это признавать. Для нас он как Юрка Гагарин, только Никулин; символ добра и света. И всё же, особенно по европейским-то, интеллигентным и прогрессивным меркам – ну не «бандит» ли, не чистый пролетарий этот Никулин!? .
А теперь представьте его на войне – так ведь и вовсе страшно станет. Представьте его в контексте непосредственно военной ситуации, как этот человек с глазами, смешивающими доли солдатского спокойствия (дисциплины) и человеческого безумия, в той или иной степени заражающего даже самого дисциплинированного, уж тем более на такой-то войне. Представьте, как перебегает он из укрытия в укрытия или вовсе по голому полю, весь, повторимся, в пыли, грязи, крови, собираясь, - о, не поверите! – убивать людей. Как сравнительно недавно, пусть и на меньшего калибра войне, - как Гиви, как Моторола. А может, еще попытаетесь представить Никулина, совершающего казнь врага? Или не могло такого быть? А то любят тыкать Моторолу в факт какой-то там расправы.
Отмазок в стиле «то была другая война» не предлагать. Наслышан, наслушался.
Ну, признайтесь, Дмитрий Львович, противно же было бы – как так, «покой и воля» свелись к Никулину? Я более чем уверен, что интернет-логика даже тогда, во времена свободы от интерактива и интернет-пластмассы, возобладала бы в поэте-гражданине.
А теперь, еще дальше зайдем, перешагивая несколько веков, из тех «восьми» - да разве ж не было б Дмитрию Львовичу противно во времена полулегендарных богатырей, а? Да ну разве ж нет? Это ж каково: идешь однажды себе по улице, рассуждаешь про Русь, раздираемую изнутри, большинство княжеств которой – под Игом внешнего врага (разумеется, уже тогда придуманного госпропагандой этих княжеств), и вдруг тебе на встречу – человек с этой придуманной войны. Потный, вонючий, доспехи заляпаны кровью, да еще, быть может, казнил из соседнего княжества богатыря какого-нибудь, невинного да мирного, во времена так скажем «средневекового русского феодализма» - о, ужас, свинья! Варвар! Или даже не представителя мирных соседей казнил, но врага - всё равно, богатырь, всё равно, Пересвет - фашист ты, понял?!
Ужо тебе!
Но самое страшное - даже не это. Самое страшное - это факт, что именно Дмитрий Быков - один из главных авторов современного дискурса о «Крымнашистском фашизме», один из самых громких крикунов о «русской агрессии».
Именно он, во многом, формирует такое мнение у «прогрессивной» части Россиян, именно он делает всё, чтобы нынешние Пересветы, Никулины и прочие выглядели как то, о присутствии чего и ноет Быков в своем стихотворении.
Это - двуличие поистине эпохальных масштабов. Это как регулярно бить свою жену, и удивляться птом, откуда ж у нее синяки берутся – наверное, на работе какой-то ересью страдает, наверное, гуляет там со всякими своими покупателями, и они ей въезжают во время утех, а она и не против! Надо б еще раз побить, гадину…
Логика примерно столь же абсурдна.
Дмитрию Быкова пора успокоиться. «Дать ему возможность спокойно спиться…» -спиться логикой интернета, спиться интерактивом. Пьянка второсортным фэнтези.
Впрочем, кого мы обманываем. Покой нам только снится, да ведь? И мы будем дальше, пользуясь тотальной несвободой и прочей «гэбнёй», собирать на, прямо скажем, недешевые семинары полные залы учеников, и время от времени навешивать лапшу своего дискурса им на ушки.
Когда я смотрю клип группы «Каста» на их песенку «Скрепы», и в один момент данные рэперы очень, очень иронично (даже ироничнее, чем я написал это самое «очень, очень») высмеивают этих проклятых, отвратительных ментов, которые приходят в вузы к невинным студентикам и затуманивают их невинные глазки жуткой госпропагандой, «Че ты, не патриот?!» - мне всегда вспоминаются лекции Дмитрия Быкова. Он, конечно, не в полицейской форме, но что-то вот кажется мне, что невинных студентиков надо спасать скорей от такого дискурса – ибо он, если не хуже, то, как минимум, и не лучше.
Но, естественно, моднее высмеять призыв к квасному патриотизму, и плевать, что призывов к нему, вот таких вот «Чё ты, не патриот?» у нас в стране, особенно в последнее время – гораздо меньше, чем самых разных видов призывов к квасному либерализму. «Менты» приходят «невинных студентов» пропагандировать даже реже, чем какой-нибудь либерально рождённый модный стэндапер-блоггер дает свои стэндапы.
Ну, ладно, может чуть-чуть добавил гротеска; но уж точно реже, чем модный либерал-блоггер выпускает видео на ютубе. Тут уж не поспорить. И наверняка реже, чем выходит очередной выпуск программы «Один».
Между тем, лекции у вас, Димка Львович, конечно же, хороши – но только когда вы дальше прочитанного да заученного вами не заходите. А начинаете выдумывать и барахтаться в пластмассе - становится очень плохо. Удачи, выздоровления.
Я ведь тоже верю в силу русской литературы, и даже столь заплутавшего она должна исцелить.
Кстати говоря, напоследок надо все-таки упомянуть, что, несмотря на очевидный поэтический гений Быкова, некоторые оттенки, наверное даже не побоюсь слова «графомании» - таки прослеживаются. Помнится, сам Быков «писателей-лоялистов» в чем-то подобном упрекал - тем не менее, смотрим на стихотворение «Холодный блюз». Тоже можете в гугле вбить, найдете сразу.
«Мы все еще жаждем кого-то подчинять, планируем что-то отжимать —
А важно только, пустят ли переночевать, пустят ли переночевать.
…
Но тем и смущает Россия, отче-мать, большие, холодные места, —
Что всех без разбору пускает ночевать, буквально девяносто из ста»
Мне довольно сильно кажется, - и тут уж действительно «креститься надо», - что в данном стихотворении человек, наткнувшись на какую-то пробившуюся сквозь его намеренный посыл неоднозначную мысль, начинает тщательно прицеплять к ней дополнительные строфы, где он как-то подозрительно паршиво пытается пояснить, что же он на самом деле имел в виду. Как минимум, паршиво - для человека с таким-то филологическим багажом, да и с собственным творческим, так сказать, запасом.
Помню, мои стишки в годы пребывания в восьмом-девятом классах были примерно такими же; образности, конечно же, поменьше, ритмика, наверное, похуже, и т.д. и т.п. – но механизм был тот же. Не в силах собрать сознание, будучи во многом закомплексованным, шестнадцатилетний пацан, натыкаясь на какую-то мысль, которую сам не ожидал изречь в ходе стихотворения с явным посылом (например, с очередной попыткой обвинить окружающий мир в лживости, притом что таких стихотворений уже написано штук десять, а простор для вдохновения не был шире определенного куска школьной программы по литературе), начинал пытаться в следующих строфках ее как-то пояснять, или через «Но», думая, что это какое-то «Пушкинское «но»», рассказывать, что ж он на самом деле имел в виду.
Это простительно шестнадцатилетнему пацану, к тому же, в «нашем веке». Но это не очень-то простительно филологу, поэту, ну и гражданину со стажем.
P.S.: Забавно, кстати, как при упоминании имени Никулина рядом с именем Дмитрия Львовича Быкова, прозвища «Трус», «Балбес» и «Бывалый» начинали сами собой заползать в строку, однако пришлось их выкинуть, так как я решил обойтись примером одного Никулина, будучи не уверенным в том, воевали ли Моргунов и Вицин. Хотя, не сдержусь от еще одной колкости – учитывая Быковское «Я буду воевать здесь» в его речи «Прилепин заслужил ненависть, но не унижение» - Вицин с Моргуновым, и не побывав на фронте, воевали больше, чем Быков. Хотя и чуть менее «интерактивно».
На этом всё.
