НЕВЕЗУЧИЙ ПАШКА (печальная история с печальным концом)

Пашка жил в деревне, причём в самой захудалой – далеко от райцентра. А до области ваще не видать, как до Москвы. Был он пареньком обычным – любил потусоваться с пацанами, выпить самогону (на водку у них денег не было – жадное государство драло за огненную воду для своих туземцев бешеные бабки). Пили у них не для пьянства – а для какого-то развлечения, ибо у них в деревне даже кина не было. А ехать в район в местный драмтеатр было лень, и дорого да и не наездишься – душа просила культурного отдыха каждый день, хотя бы вечером. Ну, кто постарше и пенсионеры – те вечером к телевизору пристраиваются, а у них, молодых, кровь играет – вот и пьют. Вскопают бабке город – а она им бутылку мутного тонизирующего напитка, а картохи на закусь они у неё сами наберут, не спрашивая.

Работы у них в деревне не было, ездили калымить в райцентр – да там их тоже не особенно и ждали. А Пашка насмотрелся по телеку, как в Москве живут – и захотелось ему иномарку. Казалось бы – есть у двоюродного брата старая копейка – ну, прокатись, раз такая охота, но чего выше головы-то лезть? Нет, вбил себе в голову – только об этом и говорит со всеми, надоел до смерти. Попробовал было в Москву завербоваться, на стройку – не взяли. Он же не умеет ничего, Пашка вообще не больно-то рукастый, хоть и добрый. Ну, а чего он умеет-то? Огород вскопать, дров наколоть, яму выкопать. Что ему в Москве – кирпичи подтаскивать? Он там и себя-то не прокормит, какая на фиг иномарка…

Уехал Пашка. И не сказал – куда. Сказал – вернётся на иномарке. Ну-ну.

А через месяц вернулся. Жёлтый весь, с лица спал – но въехал в деревню на иномарке. Беленький такой Опель-Кадет, явно не новый. Правда, до дома не доехал – заглох.

Вечером рассказал гордо собравшимся соседям и друзьям, что ездил в загранку, то ли в Молдавию, то ли в Словению – и там продал свою почку. Полторы штуки баксов, операция за их счёт. У них там этот бизнес налажен, приходишь в любую больницу, идёшь к главврачу – а дальше всё как по маслу. Сбылась Пашкина мечта, ездит по деревне как какой-нибудь Чубайс – на беленькой иномарке, все девчата – его.
Но вскоре занедужил пацан – стало больно ходить по-маленькому, и моча пошла с кровью. Местный доктор сказал – плохо дело. Или тебе, Пашка, инфекцию занесли, или воспаление почки началось. Невезучий ты. Теперь или лекарства надо покупать дорогие, которых у нас и в райцентре нет – в область надо ехать, или пересаживать тебе почку. Но у нас с этим совсем плохо – за бесплатно тебе никто делать ничего не будет, а за деньги – и без тебя охотников много. Загрустил Пашка.

И тут приходит к доктору его мать и говорит – я своё пожила, хочу, чтобы и сын хоть немного пожил. Возьмите для него почку у меня. Ничего доктор ей не сказал, а Пашке сообщил, что не стоит ему так уж надеяться ещё пожить – и мамашка у него старая, вряд ли перенесёт операцию-то, да и почка не первой свежести – вряд ли он с ней долго протянет, а мамашу погубит… Вдобавок подруга его сказала – всё, Пашка. Я к Генке ухожу, надоело за тебя переживать. Невезучий ты. Хотел Пашка напиться с горя – да нельзя. Доктор не велел.

А наутро нашли Пашку в сарае. Повесился. На поминках все поминали его добрым словом, стараясь облегчить матери её горе. «Хорошо ты воспитала его, Николаевна… Вот ведь – пожалел он мать, не пустил под нож… А другие-то сыновья из матери последние жилы вытянут...

Недавно уехали по Пашкиному маршруту ещё двое из их деревни – парень с девчонкой. Они мечтали свадьбу сыграть – как у людей. Подсчитали, что денег за две почки должно хватить.